Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

Об уровне отказываемого сопротивления ярче всего говорят потери изучаемых подразделений. Так, за 1945 год истребительные батальоны, действующие на территории Западной Украины, потеряли порядка 755 человек убитыми, 429 человек дезертировали или пропали без вести. На втором месте по уровню потерь и, соответственно, отказываемого сопротивления находилась Литва – в относительно небольшой по размерам республике за тот же период было убито 510 военнослужащих батальонов, 131 – дезертировали. В Латвии потери убитыми за год составляли 200 человек, дезертировали/пропали без вести 22 военнослужащих. В Эстонии и Белоруссии эти цифры были меньше на порядок (39 и 29 убитых при отдельных случаях дезертирства)[559]. От уровня противодействия напрямую зависела боеспособность батальонов, темпы их создания (показательно, что в Западной Украине, несмотря на потери, они формировались быстрее всего), количество дезертиров. Дезертирство также, по сути дела, провоцировалось самой идеей повсеместного создания подразделений и долгим отсутствием специального отбора в батальоны. Совершенно разным был и уровень оказываемого сопротивления

Например, по информации, приводимой наркомом внутренних дел СССР Л.П. Берией в докладной записке на имя И.В. Сталина и В.М. Молотова от 14 октября 1944 года, за период июля – октября в западных областях Белорусской ССР было убито 444 и захвачено живыми 927 бандитов и бандитских пособников, арестовано 9670 человек из числа «антисоветского элемента и дезертиров из Красной армии»[560]. Достаточно очевидно то, что в документах НКВД «бандитами» и «бандитскими пособниками» могли называться фактически любые уничтоженные или задержанные люди, включая в первую очередь членов УПА и других националистических группировок. Чаще всего бандитами называли как раз таки членов националистического подполья, которые в действительности часто прибегали к актам грабежа и насилия по отношению к мирному населению. За январь-апрель того же года в Белоруссии было задержано 5986 человек, включая предполагаемых членов групп националистов.

Для сравнения необходимо привести те же данные по Украинской ССР (однако с важной оговоркой о том, что в обозначенном документе охват данных по этой территории более широкий – они приводятся с февраля по октябрь 1944 года) Итак, в боестолкновениях было убито 38 087 и захвачено живыми 31 808 националистов, арестовано порядка 40 тысяч человек, относящихся к «антисоветскому элементу». Бои и задержания происходили и на территории небольшой по размерам Литвы – там с июля уничтожили 415 бандитов, взяли живыми 1533 и арестовали 4561 человека из числа «антисоветских элементов»[561].

За январь – июль 1945 года в Белорусской ССР силами батальонов было задержано 574 бандита (130 уничтожено) и 550 бандпособников. За весь 1945 год в Западной Украине было ликвидировано 890 вооруженных групп, при этом убито порядка 44 тысяч человек, а в Западной Белоруссии за этот же год разгромлено 256 бандгрупп при 1335 убитых и 2701 арестованных бандитах и бандпособниках[562]. Очевидно, что в ряду территорий, на которых активно действовали националисты, западные области Белорусской ССР выделялись относительным спокойствием, в то время как в Украине ситуация была крайне острой, шла настоящая гражданская война. Разный уровень сопротивления обуславливался уровнем организации подполья и числом его активных участников. Основным противником советской власти, и в частности истребительных батальонов, в Белорусской ССР были группы УПА, переходившие удобное для партизанских операций лесисто-болотистое Полесье, части польской Армии крайовой, различные банды, в том числе состоящие из дезертиров и бежавших из мест заключения, а также в период июля – августа 1944 года – группы немецких солдат и офицеров, пытавшихся выйти из окружения в районе Минска и Бреста. В то же время в балтийских республиках и Западной Украине истребительным частям противостояли организованные и имеющие определенную поддержку среди местного населения отряды, опирающиеся на широкую сеть информаторов и сочувствующих, имеющие полувоенную организацию и систему центрального управления. Это значительно усложняло положение и приводило к более серьезным бое-столкновениям.

Чаще всего в изучаемых республиках СССР истребительные батальоны использовались для охраны населенных пунктов, контроля сельской местности, а также ситуативно – с целью поиска и нейтрализации групп националистов. Причем и на западе Украины, и в республиках Балтии, и в Белоруссии они задействовались в качестве «пожарных команд» при реагировании на появление в том или ином населенном пункте противника, нечасто используясь для участия в чекистско-войсковых операциях и масштабных прочесываниях местности, в отличие от освобожденных регионов РСФСР[563]. Чаще всего батальоны группами по 10–30 человек выдвигались на предполагаемое место обнаружения националистов либо вступали в бой в случае нападения на места дислокации или охраняемые объекты. Подобные модели применения доказывают тезис о том, что важнейшей задачей изучаемых подразделений было обеспечение присутствия советской власти в максимальном географическом охвате, также они стали инструментом эскалации конфликта.

Во второй половине 1944 года в Украине имели место 18 случаев нападений групп УПА на гарнизоны истребительных батальонов, которые повлекли за собой потери в рядах изучаемых подразделений, а уровень оказанного их военнослужащими сопротивления в ряде случаев был признан недостаточным[564]. Зачастую бойцы батальонов не могли противостоять своим противникам и отступали. Об этом упоминается, в частности, в приказе А.М. Леонтьева, констатирующего наличие значительного числа потерь и отсутствие необходимого уровня дисциплины и бдительности в некоторых подразделениях[565]. Нужно отметить, что в упомянутом документе помимо всего прочего содержатся указания об организации укрепленных пунктов и системы обороны защищаемых батальонами объектов. Подобные меры могут быть объяснены сложной обстановкой, сложившейся в районах действий частей.

Ответные действия батальонов отличались бессистемностью. По данным А.А. Стоянцева[566], заместителя Н.С. Хрущева в ЦК КП(б)У, за 1944–1946 годы из 42 175 операций, проводимых силами батальонов, сколько-нибудь эффективными оказались всего порядка 10 %. В большинстве же случаев противник либо уклонялся от боев, либо наносил батальонам существенные потери[567]. Несмотря на кажущуюся нереальность этой цифры, важно иметь в виду, что только за июль 1946 года в Западной Украине батальоны порядка 3753 раз вступали в боестолкновения или проводили различного рода операции[568]. При этом операция далеко не всегда сопровождалась боевыми действиями, а сам этот термин толковался достаточно широко.

Подготовка изучаемых подразделений строилась вокруг стандартной 110-часовой программы 1943 года, включающей в себя обучение бойцов навыкам владения оружием, тактике ведения боя, изучение уставов и т. д.[569] В начале 1945 года руководство НКВД скорректировало данную программу для батальонов, несущих службу в западных регионах. Она была сокращена до 64 часов, из которых 7 часов выделялось на изучение оружия, 12 часов на строевую подготовку, 16 часов на политическую подготовку, 4 часа на обучение стрельбе и 6 часов на тактику противопартизанской борьбы[570]. На