Военная доктрина Красной Армии - Михаил Васильевич Фрунзе

Но когда я подхожу к той области военной деятельности, которая связана с вашей работой и касается самого важного элемента нашей обороны – технического, то здесь все мы, военные работники, и в частности я, вынуждены останавливаться в бессилии или в полубессилии. Надо подчеркнуть, что в моменте технической отсталости нашей армии я усматриваю наибольшую опасность для нашего международного положения и для успешности нашей обороны. Когда я сравниваю сейчас состояние нашего вооружения с вооружением буржуазных армий, то вижу, как далеко мы от них отстаем. Возьмем только один пример – нашу артиллерию: в то время как в отношении дальности стрельбы полевая артиллерия всех буржуазных армий сумела уйти довольно далеко вперед, сумела в полтора раза увеличить дальность своей стрельбы (даже больше – французская артиллерия вместо 8 верст в период войны 1914–1918 годов теперь бьет на 13 верст), мы еще находимся в старом положении в этом отношении. Поле обстрела, благодаря ряду технических усовершенствований в артиллерии других стран, расширилось, – мы же остаемся при старом положении. Правда, есть надежда, что и мы в отношении дальности стрельбы будем иметь некоторые успехи, но они еще будут далеко не теми, которые достигнуты в других странах.

Вот только один пример, который уже доказывает, насколько серьезным и тяжелым является наше положение в отношении технического оборудования нашей армии. Я мог бы привести десятки и других примеров, доказывающих, что во всех областях техники мы отстали от армий крупнейших буржуазных стран. Нас еще можно сравнить с армиями наших ближайших западных соседей, но и здесь, благодаря поддержке мирового капитала, техника прогрессирует, довольно быстро двигается вперед и может настать момент, когда и здесь мы очутимся в том же невыгодном положении, в каком мы находимся по отношению к армиям крупных стран. Таковы обстоятельства дела в нашей технике.

Разумеется, оставаться в таком положении мы не можем. И я как руководитель военного ведомства ставлю основной задачей улучшение, усовершенствование нашей военной техники. Нам необходимо здесь дать такой толчок, чтобы армия почувствовала, что в отношении техники вооружения она не будет поставлена по крайней мере в значительно худшие условия, чем армии наших возможных противников. Надо считаться с фактом, что значение техники отнюдь не может определяться только размерами материального урона, причиняемого техникой, орудиями истребления. Не количеством человеческой убыли определяется значение ядовитых газов или аэропланов. Он должно расцениваться путем прибавления к материальному урону того огромного психического урона, который причиняется применением новых, неизвестных нам средств. Размер этого психического урона не поддается учету, и в известных условиях он может во много раз превышать материальный ущерб, который причиняется этими орудиями истребления. Вот почему мы должны поставить армию в такие условия, чтобы она была знакома со всеми новыми орудиями истребления. Если она не может иметь их в полной мере, то она должна их знать, должна быть воспитана в своих настроениях и чувствах с таким расчетом, чтобы не было от этого паники, чтобы не прекращалась боеспособность Красной Армии. Вот почему технические вопросы приобретают значение, выходящее далеко за пределы непосредственных результатов, оказываемых применением этой техники. Повторяю: сейчас, по этим причинам, Революционный военный совет Союза считает одной из самых настоятельных задач работу над дальнейшим усовершенствованием нашей военной техники.

При проведении этой работы мы вынуждены считаться с целым рядом больших препятствий, лежащих на нашем пути. Мы нисколько не закрываем глаза на те трудности, которые лежат и перед нами и перед вами. Мы прекрасно знаем, что прежде всего придется считаться с недостатком средств, которые могут быть отпущены государством на эти цели. Вот почему мы вопросы технического усовершенствования должны ставить в реальную плоскость и не должны задаваться мечтами и фантазиями. В частности, Красная Армия и не мечтает о том, чтобы нам сразу сравняться с буржуазными странами или их обогнать, но она рассчитывает теперь же достичь хотя бы некоторых успехов, которые укрепили бы наше положение в техническом отношении. Мы знаем, что те ресурсы, которыми обладает военная промышленность в смысле оборудования и пр., не так велики, чтобы мы могли предъявлять требования быстрого и радикального успеха. Мы не можем предъявлять требования радикального изменения нашей техники, перевооружения армии, ибо это предъявит такие колоссальные требования к нашему бюджету, что он их выполнить не сможет. Вот почему в работе над техническими усовершенствованиями мы должны исходить из того, что имеем в настоящее время.

Этим я хочу сказать, что вам в научно-исследовательской изобретательской работе надо прежде всего считаться с тем оборудованием, которое есть, с реальными возможностями настоящего момента, с трудностями перевооружения армии и исходить из тех образцов, которыми мы обладаем, внося в них усовершенствования и изменения, которые, может быть, несколько устарели, но которые сделают оружие пригодным для современного боя. Эту линию нам придется проводить в отношении всех видов вооружения. Но независимо от этого в нашей научно-исследовательской конструктивной работе необходимо все-таки создать и такие условия, которые обеспечили бы нам переход и к новым, усовершенствованным образцам, – условия, допускающие этот переход при достижении нами других благоприятных условий – в отношении финансирования, материального оборудования и т. п. Словом, надо добиваться и того, чтобы изобретательская деятельность не отставала от буржуазных стран. Данные к этому у нас имеются. Та работа, которая велась, является хорошей гарантией того, что в этой части исследовательской работы мы как будто не будем иметь особых опасений, что мы можем рассчитывать на довольно серьезные и большие завоевания. Мне бы хотелось, чтобы вы на своих заводах, во всех предприятиях этому моменту – моменту технического усовершенствования наших средств борьбы – уделили особое внимание, как в плоскости совершенствования существующего оружия, так и в плоскости изобретения новых типов, новых образцов этого вооружения.

Когда мы ставим проблему о перевооружении Красной Армии хотя бы частично, мы упираемся в первую голову в наши материальные ресурсы, в наши финансовые возможности. Однако может ли военная промышленность рассчитывать на то, что в ближайшем бюджетном году и в последующие годы материальные возможности будут лучше, чем были до сих пор? Мне кажется – может. В каких размерах – сказать нельзя, но, несомненно, мы примем все меры к тому, чтобы эти возможности были расширены. Мы должны даже принять меры к тому, чтобы эти возможности расширялись не только путем увеличения бюджетных ассигнований, но и путем внутренних сбережений. Но я должен сказать, что рассчитывать нам на создание военной промышленности, удовлетворяющей нас и в мирное и в военное время, даже при увеличенных бюджетных ассигнованиях, все-таки невозможно.

Это предупреждение далеко не утешительно. Но