Офицерская кровь «бескровной» революции. Февраль – Июль 1917 года - Владимир Виленович Шигин

же вечером 5 июля на объединенном заседании ВЦИК и исполкома Совета крестьянских депутатов (совместно с представителями кронштадтцев, прибывших для согласования условий эвакуации оставшихся матросов из столицы) руководители делегации, прибывшей на «Орфее», полностью зачитали требования матросов. На следующий же день, 6 июля, члены обеих делегации были арестованы Временным правительством в полном составе.

* * *

Тем временем, в Петрограде после завершения июльской демонстрации у кронштадтцев произошел сбой. Значительная часть из них не понимала, что определившийся перевес сил на стороне правительства требует отступления для сохранения революционного потенциала. Вечером 4 июля и в первой половине дня 5 июля некоторые группы из оставшихся кронштадтцев участвовали в перестрелках с казаками и юнкерами. Когда днем 5 июля было принято решение о возвращении всех кронштадтцев, основная масса моряков подчинилась этому решению.

Из тех матросов, что остались в Петрограде, наиболее серьезной силой являлся двухтысячный отряд, оставленный для охраны дворца Кшесинской (комендантом дворца был назначен Ф.Ф. Раскольников), считавший, что сложившиеся условия позволяют вести вооруженную борьбу с «контрреволюцией». На самом деле большевики упросили матросов прикрыть их от возможной атаки правительственных войск. На самом деле правительство вовсе не собиралось атаковать дворец, а матросы, как сразу же выяснилось, вовсе не горели желанием проливать кровь за большевиков. К этому времени все находившиеся в столице кронштадтские плавсредства ушли, и матросы оказались в западне. Поэтому, боясь за свои жизни, разоружаться и сдаваться они тоже боялись. Чтобы убедить отряд безоговорочно капитулировать и сдать оружие, в район дворца Кшесинской были направлены войска Временного правительства. Кронштадтцы (около двух тысяч человек) бросив большевиков на произвол судьбы, перебрались из дворца в Петропавловскую крепость, намереваясь держать там оборону, и категорически отвергли предъявленные им ультиматумы о сдаче. Вместе с матросами в крепости собралась и часть солдат 1-го пулеметного полка. Кроме того, как вспоминает рабочий Выборгского района А.Д. Метелев, красногвардейцы и рабочие Выборгского района группами и в одиночку переправлялись на Петроградскую сторону с целью оказать вооруженную поддержку кронштадтцам.

К этому моменту стало понятно, что Временное правительство не собирается обстреливать из орудий и атаковать дворец Кшесинской, а лишь пытается выдворить из столицы матросов. Теперь и большевики были заинтересованы поскорее избавиться от соседства с непредсказуемыми и озлобленными матросами.

Уговорить кронштадцев отказаться от вооруженного сопротивления удалось после прибытия к ним 6 июля представителя ВЦИК Б.О. Богданова и представителя ЦК РСДРП (б) И.В. Сталина, которые дали матросам гарантии безопасности. Матросы были крайне озлоблены, но решили подчиниться. Жизни делегатов угрожала реальная опасность, и им пришлось проявить большое личное мужество. Однако эта важная страница жизни И.В. Сталина, также, как и выступление В.И. Ленина перед кронштадтцами 4 июля, по причине расхождения их речей с настроениями масс, замалчивались в последующем их биографами и мемуаристами.

Тем временем в Петроград на эскадренном миноносце «Орфей» прибыла делегация Центробалта во главе с матросами Н.А. Ховриным и Н.Ф. Измайловым. Они пытались успеть к решающим событиям, чтобы возглавить кронштадцев, но опоздали. Большая часть кронштадцев к этому времени уже покинула столицу, а последние вели переговоры о сдаче в Петропавловской крепости.

У Таврического дворца, февраль 1917.

Разгневанные руководители Центробалта направились прямо в Таврический дворец с требованием созыва экстренного внеочередного заседания ВЦИК Советов. В случае отказа они пригрозили расправой. Ослушаться матросов никто не решился. Депутатов, однако, собрали лишь к вечеру, вел заседание меньшевик Н.С. Чхеидзе. Сразу же началась словесная перепалка. Меньшевик В.С. Войтинский обвинял матросов в измене Родине, те в ответ обвиняли его в измене делу революции. Н.А. Ховрин требовал от имени Центробалта и Гельсингфорского Совета передать всю власть в стране Советам и немедленно арестовать помощника морского министра Дудорова, на которого у матросов «имелся большой зуб». Его выступление было освистано меньшевиками и эсерами. На этом Чхеидзе и закрыл заседание. Делегаты Центробалта остались ни с чем. Матросы вернулись на стоявший у Николаевского моста эсминец «Орфей». Но пока они думали, что же им делать дальше, утром были по решению правительства арестованы и отправлены в тюрьму «Кресты». Для привыкших к вседозволенности членов Центробалта это стало настоящим ударом.

Что касается большевиков, то они решили, что оставаться во дворце Кшесинской опасно и сдались без единого выстрела. Большинство руководителей успели сбежать, но несколько были все же арестованы. Что касается В.И. Ленина, то он, сменив к этому времени пять конспиративных квартир, вместе с Г.Е. Зиновьевым бежал в деревню Разлив в Финляндии. Из Разлива Ленин прислал указание снять лозунг «Вся власть Советам», т. к. те к этому времени полностью вышли из-под влияния большевик

В 15 часов 5 июля в Гельсингфорсе была получена еще одна телеграмма: «Временное правительство и Исполнительный Комитет указывают на недопустимое поведение частей Балтийского флота в лице береговых и; судовых команд Кронштадта, арестовавших министра-социалиста Чернова, освобожденного только после настойчивых уговоров, исходивших от Троцкого, и выступивших против распоряжений органов всероссийской демократии, Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, угрожая своими действиями революции и действуя против верных революции войск, чем был вызван ряд кровавых столкновений на улицах Петрограда. Дудоров". Телеграмма первого помощника морского министра, а также отсутствие всяких известий от делегации Н.А. Ховрина взвинтило и без того накаленную до предела обстановку в Гельсингфорсе. Все обсуждали приказ первого помощника морского министра капитана 1 ранга Б.П. Дудорова, вспомнили и о его предыдущей телеграмма, приказывающей торпедировать в случае необходимости революционные корабли подводными лодками. Даже куда более «лояльные» приказы Временного правительства встречались матросами с протестами, доходящими до анархических действий. Теперь же на руках у Центробалта имелись доказательства, что Временное правительство действительно замыслило уничтожить революционных моряков. Боясь повторения самосудов, подобных случившимся во время Февральской революции в Гельсингфорсе, контр-адмирал Д.Н. Вердеревский принял решение не исполнять указания Дудорова, о чем сообщил на заседании Центробалта. Но, несмотря на заявление Вердеревского, обстановка на заседании сразу накалилась. От представителей судовых комитетов, присутствовавших на заседании, выдвигались предложения: весь флот двинуть на Петроград и разогнать Временное правительство.

Телеграмма капитана 1 ранга Б.П. Дудорова вызвала новый взрыв возмущения среди матросов. Пришло и известие и о том, что вместо ожидавшегося ареста помощника морского министра Б.П. Дудорова и только что назначенным управляющим морским министерством России эсера В.И. Лебедева за провокацию против флота арестована первая посланная делегация. Гневу матросов не было предела. Самые горячие головы требовали немедленно двинуться всеми силами на Петроград и под угрозой открытия огня заставить правительство капитулировать.

В 5 часов вечера 5 июля судовые комитеты вновь потребовали созвать пленарное заседание совместно с Центробалтом. На этом