Воины-интернационалисты из Беларуси в гражданской войне в Анголе 1975-1992 - Александра Владимировна Кузнецова-Тимонова

Обидно в таких случаях было даже не за то, что не дали той награды. Обидно было за то, что множество раз медали висели у того, кто сидел в штабе и ни разу не слышал ни пули, ни бомбы.

– Немного расскажите о Василии Васильевиче Шахноеиче.

– Если говорить о характере – очень спокойный человек. Никогда не кричал. Никогда не срывался, говорил всегда спокойно. Если ему нужно было с кем-то побеседовать тет-а-тет, похвалить или поругать, он вечером, когда все приезжали в миссию «в кино», приглашал нужного ему человека прогуляться по аллее в миссии. Там одна круглая аллея, прогулка получалась немного похожая на тюремную. Он идет – спокойно, руки за спиной – и беседует один на один.

Всегда мы его поздравляли с Днем Советской Армии – 23 февраля. Приезжали к нему на виллу, неофициально. Группа переводчиков, самые ответственные за все вопросы, во главе со старшим референтом. Поздравляли Василия Васильевича, поздравляли его жену – она ведь тоже была ветераном войны. Он накрывал стол. Угощал грибами и всегда подчеркивал: «Это белорусские грибы!» Мы, помню, удивлялись – откуда в Анголе белорусские грибы? Он смеется: как откуда, привезли! Нормальный, одним словом, был мужик.

Когда советником главным стал Герой Советского Союза генерал Петровский, тоже, как и Шахнович, приехал с курсов «Выстрел», Василий Васильевич еще раз приезжал с проверкой, как консультант, когда шли боевые действия с ЮАР на юге. Он меня вспомнил, увидел, подошел, поздоровался.

А потом, казалось бы, совсем прошло немного времени, я получаю газету… Раз в месяц к нам приходила почта, все письма, все газеты, мы их рассортировывали хронологически, чтобы сюжет был, так сказать, связный. И в одной из газет – портрет в траурной рамке. Так я узнал, что Василий Васильевич умер.

«…Юаровские летчики не очень-то стремились ввязываться в бои – в первую очередь они стремились сохранить себе жизнь»

Станислав Федорович Сидорский, полковник в отставке, служил в Анголе в 1982-1984 годах в качестве военного советника[171]

По национальности в паспорте я всегда писался украинцем. Отец у меня – белорус, из Гомельской области, а мама – из Киевской области, украинка. Отец погиб на Волховском фронте, а мама меня записала украинцем, поэтому я украинец.

Академию ВВС я окончил в 1961 году. Сам я по специальности военный летчик-истребитель. Служил в Польше, там мне присвоили почетное звание «Заслуженного летчика ПНР» – я служил там около девяти лет и, наверное, отличился. В Краснознаменном Белорусском военном округе я служил с 1970 года. Прибыл на должность командира полка в Волковысский район, на аэродром Рось. Потом служил в Минске.

В двух словах расскажу о самой войне – что это было такое и как это все начиналось, для меня в том числе. В 1974 году я улетел служить на Кубу. Летел через Лиссабон. Было это в апреле – как раз там подняли мятеж офицеры и спихнули Салазара. Стрельба была в городе, но аэропорт работал. Сутки постреляли в центре города, и Салазара сбросили. Стали преобразовывать Португалию в республику – при Салазаре ведь была диктатура.

Когда я уже пробыл на Кубе около года, в 1975 году, анголане объявили о создании НРА – Народной Республики Ангола. В республике выступали три силы: МПЛА, ФНЛА и УНИТА. Основную роль тогда играла МПЛА – Партия Труда, руководителем которой был Аугуштиньо Нето. Поэт, публицист, врач, кто он там был еще. Он стал президентом Анголы, но пробыл на этом посту недолго – умер в 1979 году. А когда умирал, рекомендовал себе на замену Жозе Эдуарду душ Сантуша, сказал, что он самый толковый, и герой, и прочее.

Когда Нето пришел к власти, две другие силы, ФНЛА и УНИТА, отсоединились и ушли в оппозицию. Вскоре осталась одна УНИТА, ФНЛА постепенно сошла на нет. Во главе оппозиции стал Жонас Савимби. Черный, абсолютно черный! Он был воспитанником Китая: учился в Китае, окончил там академию, и ему присвоили генеральское звание. Его заместители тоже проходили в Китае подготовку. Китай также, в пику Советскому Союзу, полностью обеспечивал формирования УНИТА оружием, по крайней мере, стрелковым – теми же автоматами, гранатометами, и так далее, кроме крупного вооружения.

0 том, какие стычки у них произошли в самом начале, теперь уже немного известно. Как и о том, что в МПЛА в 1975 году провели большую чистку, поскольку была обнаружена внутрипартийная оппозиция. Ангольская армия – ФАГОТА – была очень слабая, поскольку до независимости все офицерские должности в войсках занимали португальцы. Португальские офицеры убыли, полиция тоже, остались только младший командный состав и рядовые, в большинстве своем уже чистые негры.

Надо сказать, что в ФАГОТА среди офицеров, тем более среди летчиков, с которыми приходилось работать мне, чистых негров практически не встречалось, как это, казалось бы, в Анголе положено. Мне их даже мулатами назвать тяжело, потому что они больше походили на европейцев от смешанных браков. Из руководящих кадров НРА, кроме министра обороны, в то время, когда я там находился, которому меня представили, ни одного чистого негра не было[172]. Одни мулаты.

Когда меня представили министру обороны, я понял в разговоре с ним, что он в военном деле ни ухом, ни рылом, что называется. Тем более в авиации. Я ведь прибыл туда как специалист ВВС, даже не ПВО. Ведь у нас, в СССР, в КБВО, это были разные виды войск: ВВС, ВМФ, ПВО, сухопутные войска. До того как поехать в Анголу, я служил в 1-й воздушной армии КБВО.

Министр обороны направил меня к командующему ВВС/ПВО, там это называлось FAPA/DAA, два вида войск были соединены в один, это была обычная практика в развивающихся странах, чтобы меньше было самостоятельных видов вооруженных сил. Этот командующий тоже был похож на человека португальского происхождения, хотя не португал, мулат. Он меня принял, но я понял по разговору, что он в этом деле (т. е. в авиации) не очень разбирается.

У меня была установка – прибыть в Лубанго (5-й военный округ), на аэродром, где базировалась большая группировка кубинских летчиков. Советский Союз уже поставил им самолеты МиГ-21. До этого, сразу после событий 1975 года, СССР поставил Анголе МиГ-17, эскадрилью. И примерно через два года уже были подготовлены летчики на МиГ-17, в советских военных училищах, и на аэродроме в Луанде через два года уже летали свои летчики. Кубинцы несли в Лубанго боевое дежурство.

В это же время юаровская