Подвиг подплава Балтийского флота. Боевые действия в Финском заливе. 1943 г. - Мирослав Эдуардович Морозов

И.Д. старшего командира по оргработе 1 отдела ОМУ

ГМШ капитан-лейтенант А. Круковский

ЦАМО – архив ВМФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 586. Л. 135–137.

Документ № 1.15

Отзыв на доклад капитана 3-го ранга тов. Круковского по вопросу об использовании подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота

14 августа 1943 г.

Анализ и выводы, которые делает тов. Круковский, поверхностны, односторонни и неверны, т. к. исходят только из одних отвлеченных цифр, оторваны от конкретной обстановки на театре и, по своему существу, не отвечают ей.

1. Констатируя чрезвычайные трудности выхода наших ПЛ в Балтийское море, а также крайне ограниченное число ПЛ ПЛ КБФ, автор приходит к выводу, что наши ПЛ ПЛ свою задачу действий на коммуникациях противника «не могут выполнить с существенным эффектом и, не ослабляя сил противника на театре, несут неоправдываемые большие потери». Это неверно:

а) значение и смысл действий подлодок на коммуникациях противника в Балтийском море состоит не только в материальном ущербе, наносимом противнику непосредственным потоплением его кораблей (которые главным образом имеет в виду автор), но и в значительной мере в том, что активная деятельность ПЛ ПЛ вызывает большой расход сил противника, значительно повышает оперативное напряжение их при организации ПЛО на театре и обеспечении своих коммуникаций, чего автор не учитывает.

Примером этому могут служить итоги боевой деятельности ПЛ ПЛ в 1942 г., в результате которой противник вынужден был выделить значительное количество средств и сил (корабельных, авиационных и позиционных) специально для организации ПЛО, конвоирования своих транспортов. Противник вынужден был перейти от метода поточного движения судов к методу конвоев, которые уже сами по своему принципу значительно уменьшают грузооборот при перевозках, не говоря уже о большом расходе сил обеспечения.

Именно активная деятельность ПЛ ПЛ КБФ в 1942 г. заставила противника привлечь значительные силы для организации и поддержания ПЛО на Финском заливе с весны 1943 г., причем силы, которые в противном случае могли бы быть использованы на другом направлении или с другими, может быть активными, целями. Именно этого автор и не учитывает;

б) цифры потерь ПЛ ПЛ, приводимые автором в сопоставлении с результатами их действий, взяты оторванно от обстановки и ни в коем случае не соразмеримы в том сопоставлении, которое избрал автор. Условия действий ПЛ КБФ и ПЛ СФ коренным образом различны, так же как различно и значение для противника каждой единицы потопленного тоннажа на Балтийском и Северном театрах. Совершенно не понятно и по меньшей мере неуместно сравнение результатов действий наших ПЛ ПЛ с результатами боевой деятельности немецких ПЛ ПЛ.

Нельзя сравнивать число потопленных ТР ТР, которое приходится на каждую действующую ПЛ нашего флота, в частности КБФ, и немецкого флота, ибо каждый потопленный транспорт на Балтийском море для немцев имеет несравнимо большее значение и цену, нежели тот же потопленный ТР союзников, если учесть, что на Балтийском театре транспортный тоннаж немцев едва превышает 2 млн тонн, тогда как союзники только в 1943 г. получают от промышленности около 19 млн тонн;

в) анализируя деятельность ПЛ КБФ, необходимо иметь в виду 3 основных ее этапа:

1-й – это кампания 1941 г., когда в силу общей неблагоприятной обстановки на всем театре, сложившейся в ходе войны на сухопутных фронтах, отсутствия достаточного опыта, частично даже и растерянности, быстрой потери западных баз, ПЛ ПЛ КБФ, будучи своевременно развернутыми, не имели должного успеха, потопив за всю кампанию 1941 г. около 100 000 т. Однако это обстоятельство не может быть основой вывода о невозможности или нецелесообразности использования ПЛ ПЛ. К обстоятельствам объективного и субъективного порядка, повлиявшим на незначительный эффект действий ПЛ КБФ и вызвавшим большие потери их не только в море, но и в базах, следует добавить еще и то, что, как это теперь совершенно ясно, немцы, зная о количественном состоянии наших подводных сил и вероятных оперативных направлениях их деятельности, еще за 10–15 дней до внезапного нападения резко свернули морские перевозки, а с началом войны свели их до минимума. И это с точки зрения их стратегической доктрины «молниеносной войны» находит свое обоснование в том, что все морские задачи (по условиям характера театра и скоротечности войны) решаются стремительным движением армий на суше и перевозки на это короткое время на море могут быть сокращены до минимума. Характерно также и то, что большие надводные корабли также не использовались, во избежание потерь, имея в виду, что они наряду с транспортным тоннажем будут более ценны и необходимы для продолжения войны на «западе».

Таким образом, начальный период войны, то есть кампания 1941 г., в силу перечисленных ее особенностей, не может являться показательной для оценки и выводов по использованию подлодок КБФ. Это обстоятельство автор также упускает.

2-й период – кампания 1942 г. С потерей западных баз КБФ, в отношении использования подлодок, оказался в довольно-таки сложной, если не сказать тяжелой обстановке. В отличие от СФ подлодки, для того чтобы выйти на коммуникации противника в Балтийском море, вынуждены были форсировать более чем 200-мильную трубу Финского залива, удобного по своему географическому положению для создания мощной системы ПЛО.

Однако ПЛ ПЛ КБФ в море выходили и действовали успешно. За кампанию 1942 г. подлодками было потоплено 63 транспорта противника общим водоизмещением около 500 000 тонн. Однако успех их действий состоит не только в этом. Дело в том, что немцы, овладев почти всем Финским заливом и господствуя в Балтийском море, считали выход наших ПЛ невозможным. Поэтому перевозки на своих балтийских коммуникациях мерами ПЛО в начале кампании почти не обеспечивали: транспорта плавали круглые сутки кратчайшими путями и без охранения. И только после потопления нескольких ТР ТР немцы почувствовали реальную угрозу своим коммуникациям со стороны наших ПЛ и вынуждены были, ограничив судоходство, организовать систему ПЛО и перейти к конвоям. Это значительно повысило оперативное напряжение его сил, заставило их выделить для решения задач ПЛО, а кроме того, возросшая угроза со стороны подлодок к середине кампании вынудила немцев прекратить боевую подготовку своих надводных кораблей и особенно подлодок в районах Балтийских баз (за исключением Кильской бухты). Это довольно-таки серьезное обстоятельство, характеризующее успех действий наших ПЛ, тем более если упомянуть, что осенью 1941 г. немецкий флот на Балтийском море чувствовал себя настолько безопасным, что даже новейший ЛК «Бисмарк» занимался БП в охранении всего лишь 2–3 эсминцев в районе о. Готска-Санден – м. Ристна.

Таким образом, подлодки КБФ в кампанию 1942 г., перенеся активное воздействие на противника в глубину его операционной зоны, не только