Русско-шведская война. 1610–1617 - Сергей Николаевич Бирюк

По шведским данным, на западном берегу Мсты русскими было построено два острога. Коброн развернул свои силы соответственно позициям, занимаемым русскими. Его собственный усиленный полк занял позицию напротив острога на западном берегу Мсты, а полк Меннихгофена занял позицию напротив главного лагеря русских. Вероятно, он использовал конницу так же, как и при атаке крепостей, а именно для обеспечения внешнего, западного фланга и для предотвращения прорыва русских через открытое пространство между шведскими укреплениями. Коброн использовал польских всадников в разведывательных целях: он направил их к Старой Руссе, Белое и Тихвину. Связь между двумя шведскими группировками поддерживалась «через мост… на пароме через реку… чтобы Меннихгофен и Коброн могли прийти на помощь в случае необходимости».

В начале июня шведские позиции уже были «настолько близко к противнику, что можно было перестреливаться из мушкетов и часто происходили бои и стычки». Месяц спустя позиции стали «настолько близко к противнику, что они могли разговаривать друг с другом». В ночь на 27 июня Коброн предпринял успешную атаку на одно из укреплений, расположенных западнее реки. Потери русских войск, по оценкам шведов, составляли 300 воинов только убитыми. Благодаря тому, что Коброн разместил в этом укреплении гарнизон, ему удалось полностью окружить второе укрепление, расположенное западнее реки. После этого успеха Делагарди надеялся, что сможет быстро сломить сопротивление русских. Однако оказалось, что русские, окруженные шведами, защищались очень храбро.

В это же время возле Тесово появился русский отряд численностью около пятисот воинов. Итак, чтобы сохранить контроль над маршрутом снабжения между Новгородом и Нарвой, Делагарди пришлось послать в этот район небольшой отряд кавалерии и пехоты, чтобы отогнать русских[354].

Кроме того, в начале июля у Порхова также появились несколько сотен русских казаков. Делагарди предполагал, что их задача – взять Порхов измором. Однако у него не хватало войск, чтобы прогнать их оттуда, поэтому он обратился за помощью к Густаву Адольфу. Он писал, что для этого, помимо тысячи человек, о которых он просил ранее, король должен послать из Нарвы в Псков дополнительный отряд солдат, которые перекроют дороги, ведущие в Порхов, и затем отбросят оттуда казаков. Однако король не мог выделить часть армии, чтобы поручить ей выполнение задачи, указанной Делагарди. Ситуация прояснилась, так как вскоре после этого ситуация у Бронниц разрешилась в пользу шведов.

В районе Бронниц поначалу бои происходили с переменным успехом. Однако шведы подвезли артиллерию и полностью овладели инициативой. Шведы продолжали активно вести осадные работы – построили вблизи частокола шанцы и вели подкоп. Меннихгофен, который, в конце концов, был голландским офицером и специалистом по фортификации, имел гораздо больше опыта в позиционной войне, чем Трубецкой. Поэтому уже 28 июня он «настолько сжал кольцо вокруг русских, что они не могли слишком сильно проявлять себя»[355].

В рати Трубецкого начался голод и болезни. Один из возможных участников событий писал: «А у немец поставлен был наряд, пушки и верховые пушки, и из пушек стреляли в острог, а из верховых пушек стреляли камением и из пушек людей и лошадей во остроге побивали, и многую тесноту делали, а во острог проезду ниоткуду не было и запасы хлебные и соль и харч был дорог и взяти было негде, и привести неоткуду, от городов отдалело»[356].

Во время нахождения в Бронницах в рати Трубецкого повторились явления, какие были ранее в лагере Первого (Подмосковного) ополчения: «Было у них в рати нестроение великое … грабежи от казаков и от всяких людей». Также в Бронницах также происходили конфликты между казаками и служилыми людьми[357].

Артиллерийский огонь наносил значительные потери. Выгонять лошадей в поле стало невозможно, и они падали в большом количестве от голода. Из-за обстрела шведских мортир русским, по крайней мере, на части позиций, вероятно, на восточном берегу Мсты, пришлось отодвинуть свою линию обороны назад. Однако это принесло им лишь временное облегчение, поскольку в то же время Меннихгофен выдвинул свои позиции вперед[358].

Настало время решить что делать дальше: продолжать ли обороняться в этом остроге и всем погибнуть от голода, или отступать к Торжку. Воеводы решили обсудить эти вопросы с воинами. Сочли, что уход из острога – не сдача города или крепости. Кроме того, помощи из Москвы не было, а наступать на Новгород невозможно. Общее решение было – оставить острог[359].

Имеется информация, что отступление от Бронниц было осуществлено по указу царя из Москвы: «Трубецкой с товарищами прислали к государю бить челом от имени ратных людей, что стала им от немецких людей теснота. Государь велел им от Бронниц отойти к Торжку». Принимая во внимание расстояние от Москвы до Бронниц, можно предположить, что Трубецкой вряд ли успел получить указ об отступлении из Бронниц к 14 июля[360].

Ночью 14 июля рать Трубецкого двинулась на прорыв, больного В.И. Бутурлина несли на носилках, и по дороге он умер. Так как в острожке пало много коней, то даже воеводы вынуждены были идти пешком. По словам Делагарди, «они были так преследуемы нашими солдатами и рассеяны по лесу и в разные стороны, что некоторые из них были убиты или взяты в плен»[361].

Другой острог, находившийся за рекой Мста у деревни Новоселицы, гарнизоном которого командовал Ф. Левашов, продержался до 20 июля. Шведы не стали преследовать Трубецкого дальше, а все силы сразу же направили против острога Федора Левашова: «А немецкие люди за рускими людми не ходили, а за рекою Мстою к острошку, где сидели Федор Левашов и Угрим Лупандин с казаками, Ивергор с немецкими людми приступали приступами многие дни, из наряда из пушек стреляли, а немцы им говорили, чтоб они здалися имъ». Таким образом, отряд Ф.В. Левашова фактически спас войско Трубецкого от окончательного разгрома[362].

Однако чтобы преподать русским урок, Делагарди приказал перебить 400 рядовых казаков, оставив в живых только руководство. Я.Н. Рабинович предполагает, что сведения о массовой казни пленных сторонников Москвы в Новоселицком острожке, возможно, несколько преувеличены[363].

Победа шведов под Бронницами привела к развалу рати Трубецкого. А поскольку из-за отсутствия сил ее нельзя было восстановить, шведы получили полную свободу действий. Густав Адольф решил воспользоваться этой возможностью и осадить Гдов.

Тем временем у Смоленска рать князя Черкасского не смогла предотвратить проводку литовскими войсками обоза с припасами. Кроме того, в крепость были доставлены подкрепления. Таким образом, расчеты русского командования на быстрый и успешный исход смоленского похода, а возможно и всей войны,