Империя истребления: История массовых убийств, совершенных нацистами - Алекс Кей

В конце октября 1944 г. на перроне Биркенау прошла последняя сортировка пассажиров прибывшего эшелона. На следующий месяц Гиммлер приказал прекратить убийства в газовых камерах и уничтожить объекты, имеющие отношение к массовым убийствам. Газовые камеры и печные помещения крематориев II и III были снесены в ноябре и декабре, а их остатки были взорваны 20 января 1945 г. Крематорий V продолжал использоваться для сжигания трупов до середины января; он был взорван 26 января. Эсэсовцам не удалось замести все следы массовых убийств ко времени освобождения Аушвица Красной армией 27 января. Даже уничтожая улики, эсэсовцы продолжали расстреливать заключенных. Последняя перекличка состоялась 17 января. На следующий день Красная армия дошла до Кракова, и тогда руководство СС отдало приказ об окончательной эвакуации Аушвица. В течение следующих четырех дней более 58 000 заключенных Аушвица и его лагерей-спутников были вынуждены пешком пройти 55 км в Гливице и 63 км в Водзислав-Шлёнски (Лослау). Оттуда часть истощенных узников в открытых вагонах повезли в концентрационные лагеря Маутхаузен, Равенсбрюк, Заксенхаузен и Берген-Бельзен. Тысячи других были вынуждены посреди зимы идти на запад пешком. Тех, кто идти дальше не мог, эсэсовцы расстреливали или забивали до смерти на месте. Заключенные из лагеря-спутника Явожно вынуждены были пройти 250 км до концентрационного лагеря Гросс-Розен. Во время этих «маршей смерти» погибло от 9000 до 15 000 заключенных Аушвица{369}.

Эти эвакуации концлагерных узников во внутренние районы распадающейся нацистской империи начались в начале лета 1944 г. в Восточной Польше и странах Балтии ввиду советского наступления и продолжались вплоть до капитуляции Германии в мае 1945 г. По нескольким причинам они не очень хорошо вписываются в историю нацистских массовых убийств. Во-первых, убийство евреев или других узников не было главной целью эвакуации концентрационных лагерей. Они начались как попытка любой ценой сохранить рабочую силу лагерных заключенных и тем самым поддержать продолжение военных действий. Кроме того, сам Гиммлер иррациональным образом полагал заключенных – особенно евреев – ценными пешками в его стремлении к заключению сепаратного мира с западными союзниками. Именно эти факторы объясняют, почему не было издано ни одного открытого всеобщего приказа об убийстве узников концентрационных лагерей до их освобождения. В результате союзники обнаружили живых, хотя и очень истощенных узников в более чем 100 лагерях, включая Бухенвальд, Заксенхаузен, Флоссенбюрг, Дахау, Равенсбрюк, Маутхаузен и, что особенно примечательно, Берген-Бельзен. Только в апреле и начале мая 1945 г. из лагерей-спутников было освобождено около 90 000 заключенных, а из основных лагерей – около 155 000{370}.

Во-вторых, несмотря на то что во многих воспоминаниях об этих эвакуациях главное место занимают «марши смерти», большая часть пути в лагеря на территории рейха проходила по железной дороге. Подавляющее большинство заключенных, эвакуированных из лагерей Западной Европы с сентября 1944 г., перевозились по железной дороге, что облегчало охрану заключенных и сокращало время в пути. В результате почти все узники пережили первую волну эвакуаций на западе. К моменту эвакуации в начале 1945 г., напротив, условия в поездах были намного хуже. В основном это было вызвано состоянием разрушенной немецкой железнодорожной сети: из-за нехватки подвижного состава эсэсовцы часто использовали открытые товарные поезда, которые не обеспечивали никакой защиты от непогоды, а перегруженные и поврежденные пути замедляли движение поездов, заставляли их менять направление или полностью останавливаться; это, в свою очередь, продлевало страдания заключенных и значительно увеличивало число погибших{371}.

Следует также помнить, что лагерные узники в эти месяцы представляли собой весьма неоднородную группу; евреи были лишь одной – хотя и большой – их частью, составлявшей примерно от трети до половины эвакуированных. По изложенным выше причинам эсэсовцы не пытались систематически убивать всех евреев во время эвакуации. Нельзя сказать даже, что с ними обращались принципиально хуже, чем с другими заключенными. В конечном счете в первую очередь именно сила и удача определяли, выживет ли узник во время транспортировки и принудительных маршей. Таким образом, проблематично рассматривать принудительные марши не только в широких рамках нацистского геноцида в целом, но и в конкретных рамках Холокоста{372}.

Уровень смертности на маршах сильно зависел от таких факторов, как запасы продовольствия и пройденное расстояние. Там, где общие условия были лучше, а заключенные здоровее, значительная часть эвакуированных выживала даже после длительных маршей. Главными убийцами были болезни, истощение и воздействие непогоды. Ужасное физическое состояние, в котором многие заключенные отправлялись в эвакуацию, было результатом их содержания в лагере; во время маршей и перевозок они часто шли по нескольку дней без еды и надежды на отдых. Повсеместным явлением были расстрелы, особенно с начала января 1945 г., когда принудительные марши все чаще проводились в условиях хаоса; во время этого полностью децентрализованного процесса охранники-эсэсовцы совершили огромное количество беспорядочных убийств, решив любой ценой опередить наступающих союзников. И все же массовые убийства, хотя и имели место, были скорее исключением, чем правилом, и не характеризуют судьбу всех заключенных на принудительных маршах. Тем не менее общий уровень смертности в ходе эвакуации был чрезвычайно высок. С начала лета 1944 г. до капитуляции Германии в мае 1945 г. эвакуация концентрационных лагерей привела к гибели, вероятно, до 250 000 узников – 35 % всех заключенных системы лагерей по состоянию на январь 1945 г.{373}

Одно из последних массовых убийств евреев во время войны произошло в конце января 1945 г., когда около 7000 евреев, в основном женщин, были отправлены в принудительный марш из нескольких лагерей – спутников концлагеря Штутгоф под Данцигом в поселок Пальмникен в Восточной Пруссии, на побережье Балтийского моря (ныне Янтарный в Калининградской области России). Маршем руководили 25 охранников СС и более 120 сотрудников строительной организации Тодта. До Пальмникена добрались только 3000 заключенных. Остальные погибли по дороге; среди них более 2000 человек потеряли сознание от истощения и были расстреляны охранниками. По-видимому, оставшихся евреев тоже планировали убить, замуровав их в заброшенной шахте янтарной мануфактуры Пальмникена. Однако эсэсовцы столкнулись с неожиданным сопротивлением директора шахты, который, будучи поднятым с постели в ночь с 26 на 27 января, отказался ее открыть, объяснив это тем, что шахта необходима для водоснабжения Пальмникена. Директора шахты поддержал управляющий имением Ганс Фейерабенд, который прибыл на следующее утро. Он заявил, что не позволит никого убить, и организовал питание для евреев, которых временно разместили в здании фабрики. Столкнувшись с этим препятствием, эсэсовцы на ходу придумали новый способ убить евреев. Вечером 31 января 1945 г. охранники из числа СС при поддержке дюжины местных гитлерюгендовцев заставили заключенных выйти на лед Балтийского моря, а затем расстреляли их из пулеметов. Одной из немногих выживших была российская еврейка Пнина Крониш. После войны она свидетельствовала:

Затем они пинками бросали убитых евреев в воду. Так как берег был покрыт льдом, убийцы сталкивали жертв в ледяную воду прикладами винтовок. Поскольку я с моей сестрой Сарой шла впереди колонны, нас расстреливали последними. Меня тоже положили на берегу моря вместе с сестрой, но меня не убили, а только ранили в левую ногу, и лицо мое пропиталось кровью убитых евреев, лежавших рядом со мной. Тогда убили мою сестру. Я не стала ждать, пока немцы бросят меня в море – бросилась сама и держалась за уже намокшую льдину, через которую перекатывались волны. Немцы посчитали, что я умерла, и, так как я, на мое счастье, была одна и последней в очереди на убийство, они сели в сани и уехали. Перед рассветом я вылезла из моря и спряталась в угольном погребе немецкого фермера, который жил недалеко от места, где это случилось.

Из первоначальной группы в 7000 человек, отправленных в принудительный поход в Пальмникен, выжили только около 15 человек{374}.

Еще одно печально известное массовое убийство в период «маршей смерти», на этот раз неевреев, произошло в Гарделегене, небольшом городке к северу от Магдебурга, где в убийстве заключенных, находившихся во власти СС, участвовали и местные жители. 9 апреля 1945 г. ехавшая на товарном поезде в концлагеря на севере группа заключенных, в основном польских подневольных работников, из-за повреждения путей была вынуждена высадиться в соседней деревне Мисте. Район был почти полностью окружен американскими