История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе - Артем Владимирович Драбкин

встречать спасителей города на суше. Этот плацдарм, известный как Невский пятачок, стал одной из легенд Битвы за Ленинград. Он был захвачен у Московской Дубровки в дождливую ночь на 20 сентября небольшим отрядом 115-й дивизии под командованием капитана В. П. Дубика. Бойцы отряда на рыбачьих лодках и самодельных плотах пересекли реку, бесшумно взобрались по обрыву и ворвались в немецкие траншеи. Солдаты вермахта совершенно не ожидали этой атаки и поначалу оказали лишь слабое сопротивление. Достигнутый успех был сразу же закреплен советскими войсками: через Неву переправились другие подразделения и бригада морских пехотинцев.

Для нормализации обстановки немецким командованием были срочно переброшены по воздуху два полка 7-й критской воздушной дивизии (7. Flieger-Division). Немецкие десантники сразу же втянулись в жестокие бои. Ликвидировать плацдарм им не удалось, однако его размеры вскоре сократились до двух километров по фронту и около 500 метров в глубину. Если поначалу Невский пятачок был лишь площадкой для встречи удара извне, то в октябре он стал едва ли не последней надеждой на соединение защитников Ленинграда с Большой землей. Немцы стояли у ворот Москвы, и резервов для прорыва блокады не было. В разговоре с партийным руководителем Ленинграда А. А. Ждановым Сталин был предельно откровенен: «Если вы в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и не восстановите прочной связи с <…> тылом страны, все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо не только для того, чтобы снабжать войска Ленфронта, но и <…> чтобы дать выход войскам для отхода на восток – если необходимость заставит сдать Ленинград». На Невский пятачок были переправлены свежие силы. Один из участников переправы, офицер 20-й стрелковой дивизии И. Г. Попов, вспоминал: «Противник освещал реку – ракет не жалел. Вода кипела от разрывов снарядов и мин. Уже за серединой реки огромный водяной фонтан, оседая, накрыл лодку Шемелева. Она исчезла в волнах. Неужели люди погибли? Нет, как будто видны взмахи рук. Точно: плывут к тому берегу». Однако плацдарм простреливался немцами насквозь, и удалось добиться лишь некоторого его расширения.

Еще одна отчаянная попытка прорвать блокаду изнутри была предпринята в ноябре. Именно тогда норма выдачи хлеба в Ленинграде снизилась до 125 граммов. Недоедали и красноармейцы. 8 ноября 1941 г., выступая в Мюнхене, Гитлер заявил: «Ленинграду рассчитывать не на что. Он падет рано или поздно. Кольцо блокады не разорвать никому. Ленинграду суждено погибнуть от голода». Сталин советовал первому секретарю Ленинградского обкома партии и члену Военного совета Ленинградского фронта А. А. Жданову: «Без танков пехота не пойдет. Примите меры к переброске танков KB на левый берег». Верховный главнокомандующий также предлагал «из разных дивизий выделить группы охотников, наиболее смелых людей, составить один или два сводных полка. Объясните великое значение того подвига, который требуется от них, чтобы пробить дорогу». На Невский пятачок действительно были переправлены танки. Они не смогли пробить кольцо блокады, но наступающие красноармейцы захватили немецкие траншеи на подступах к плацдарму. На выручку сражавшимся там десантникам немцы перебросили пехотную дивизию со спокойного участка фронта. Ноябрьские бои стали самыми кровопролитными в истории Невского пятачка. Красная армия потеряла здесь более пяти тысяч человек. Командир взвода 576-го стрелкового полка 115-й стрелковой дивизии Ю. Р. Пореш вспоминал: «К моменту высадки нашей роты все окопы, ходы сообщений были забиты замерзшими трупами. Они лежали на всей площади «пятачка», там, где их настигла пуля или осколок. Трудно об этом вспоминать, но так было: укрытие, в котором мне и моим двум товарищам довелось разместиться, было вместо наката перекрыто окоченевшими трупами, трупами были частично выложены стены, амбразуры для ведения огня были оборудованы между трупами, уложенными вдоль окопов вместо бруствера. Вся площадь «пятачка» представляла из себя кладбище незахороненных солдат и офицеров».

17 ноября на Невском пятачке был тяжело ранен отец нынешнего президента Российской Федерации – рядовой 330-го стрелкового полка 86-й стрелковой дивизии Владимир Спиридонович Путин (1911–1999). Со слов отца, глава государства так рассказывает об этом: «Ему и еще одному бойцу дали задание взять «языка». Они подползли к блиндажу и только приготовились ждать, как оттуда неожиданно вышел немец. Растерялся и он, и они. Немец пришел в себя раньше. Достал гранату, запустил в них и спокойно пошел дальше». Скорее всего, это был десантник из состава 7-й воздушной дивизии.

В конце года интенсивность боев за плацдарм стала спадать. Подразделения вермахта и Красной армии попросту выдохлись. Оценивая бои за Невский пятачок, командир 284-го полка немецкой 96-й пехотной дивизии (96. Infanterie-Division) полковник Хартвиг Польман отмечал, что «русские продемонстрировали удивительное умение в создании плацдармов и необыкновенное упорство в их удержании». Вопросом ожесточенных дискуссий среди историков и журналистов являются советские потери на Невском пятачке. Иногда называются цифры до нескольких сотен тысяч человек. Однако в действительности период активной борьбы за Невский пятачок исчисляется несколькими месяцами, и потери в течение этого времени составляют примерно 50 тысяч человек.

Тихвинская и Любаньская наступательные операции

Первые попытки деблокировать Ленинград, предпринятые осенью 1941 г., были достаточно плохо организованы. К тому же все внимание руководства страны и Красной армии было занято обороной столицы Советского Союза. В январе 1942 г., когда врага погнали от Москвы и Ростова-на-Дону, настало время для крупной операции под Ленинградом. Планировалось не просто снять блокаду: декабрьская директива Ставки Верховного главнокомандования требовала «разбить противника», «окружить и <…> пленить или истребить его». Такие амбициозные задачи ставились явно на волне успехов в контрнаступлении против немецкой группы армий «Центр» под Москвой. Рецепт успеха также был позаимствован из опыта, полученного в Подмосковье. Прибывшие под Ленинград соединения должны были не пробиваться через «бутылочное горло», а с рубежа реки Волхов ударить во фланг и глубокий тыл группы армий «Север» и захватить узлы шоссейных дорог – Лугу, Любань и Волосово. Дорога жизни была практически полностью задействована на снабжении города продовольствием. Поэтому было решено взламывать кольцо блокады снаружи на всю глубину мощным ударом со стороны Волхова.

Борьба не обещала быть легкой, поскольку местность под Ленинградом не способствовала применению крупных масс танков, изобилуя множеством топких, труднопроходимых мест. Атаки при поддержке бронетехники были возможны только вдоль дорог или возвышавшихся над болотами железнодорожных насыпей. Поэтому пытаться пробить немецкую оборону железным кулаком, как это делалось на других фронтах, было невозможно. Танки – «короли поля боя» Второй мировой войны – чувствовали себя здесь неуютно. Достаточно сказать, что под Ленинградом Красной армией никогда не применялись танковые и механизированные корпуса, только полки, батальоны, максимум – бригады. Исход сражений здесь решали артиллерия и бой