Вьетнамский Сталинград: сражение за Дьенбьенфу. Малоизвестные страницы войны в Индокитае. 1953— 1954 - Валерий Владимирович Иванов

сообщений. Чтобы защититься от пуль, осажденные стали ставить перекрытия из стальных пластин, которые ранее служили покрытием взлетно-посадочной полосы. На первых порах это оказалось эффективным. Но находиться под такой защитой в дневную жару было очень тяжело.

Положение защитников «Изабель» ухудшили начавшиеся дожди. Некоторые земляные укрепления оказались буквально затопленными. Вражеские снаряды и вода превратили блиндажи и окопы в грязное месиво. Временами доходило до того, что легионеры сражались, стоя по пояс в воде.

К концу апреля ситуация со снабжением «Изабель» стала критической, у гарнизона оказались на исходе продукты и боеприпасы. Доставка всего необходимого по воздуху исключалась. Опорный пункт находился в блокаде.

Командир «Изабель» полковник Андре Лаланде был опытным военным. В период Второй мировой войны он воевал в Норвегии, Сирии, Ливии, Франции; с 1946 г. сражался в Индокитае. Лаланде грамотно подготовил свои позиции к боям. Он умело руководил вверенными подразделениями и заслужил непререкаемый авторитет у подчиненных496.

Чтобы укрепить дисциплину среди подчиненных, Лаланде решился на беспрецедентный шаг – демонстративное проведение военного суда. Повод нашелся вполне подходящий. Подсудимым оказался алжирский солдат из 2-го батальона, которого обвинили в трусости. По законам французской армии, он подлежал расстрелу перед строем.

Возможно, все бы произошло так, как задумал Лаланде. Однако против казни солдата выступил его непосредственный командир – лейтенант Ч. Белабиш, араб по национальности. Он откровенно заявил, что легионеры не имеют морального права судить и расстреливать его подчиненного.

Кроме того, Белабиш дал понять, что, если суд и казнь все же состоятся, ему будет трудно удержать своих подчиненных от мятежа. В положении «Изабель», отрезанной от остального гарнизона Дьенбьенфу, это было равносильно катастрофе. Лаланде, опасаясь последнего прогноза, ограничился показательным судом, который оправдал солдата-алжирца497.

Этот пример прекрасно доказывает несостоятельность утверждений, что все арабские солдаты сражались плохо, а легионеры – храбро и стойко. Примеров последнего было немало. Как уже указывалось, в начале апреля более десяти солдат 3-го батальона 13-й полубригады перешли к врагу. Как выяснилось впоследствии, все они совершили этот акт предательства, находясь под впечатлением увиденного в «Беатрис». Д’Кастри, опасаясь окончательного разложения этого формирования, неоднократно предлагал, чтобы этот батальон был заменен свежим парашютным подразделением. Однако из Ханоя постоянно приходили отказы.

С наступлением паузы в активных боевых действиях подразделения Иностранного легиона принимали участие в боях местного значения в районе опорных пунктов «Клодин-4», «Клодин-5» и «Элен-1». С каждым днем кольцо вокруг Дьенбьенфу сжималось все туже.

30 апреля внешне ничем не отличался от обычных будней. Как уже упоминалось, противоборствующие стороны готовились к новым боям. Для французских войск в Дьенбьенфу этот день стал особенным. 30 апреля был также традиционным праздником Иностранного легиона.

30 апреля 1863 г. отряд из 62 легионеров под командованием трех офицеров принял бой с 2 тыс. мексиканцев в селении Гасиенда-де-Камероне, прикрывая отход основных сил. В течение суток они стойко оборонялись, отклоняя предложения о сдаче. В результате почти все легионеры погибли. Уцелели трое, сдавшиеся в плен после того, как у них кончились патроны.

Обычно 30 апреля во всех подразделениях Иностранного легиона, где бы они ни находились, проходил торжественный ритуал посвящения в легионеры новых кандидатов, праздничный обед с особым меню и другие мероприятия. Эта традиция соблюдалась неукоснительно, независимо от места дислокации и обстановки. Находившиеся в Дьенбьенфу подразделения легиона также отметили праздник. Каждое – по-своему.

В журнале боевых действий опорного пункта «Клодин» появилась короткая запись: «Камерон без вина и мясного соуса»498. Солдаты из 1-го батальона 13-й полубригады из «Элен-2» по собственной инициативе провели рейд на позиции противника, уничтожили один и серьезно повредили два вражеских блокгауза. Потерь колонизаторы не имели.

По свидетельству участников боя, от добровольцев, изъявивших желание принять участие в операции, не было отбоя. Об успешной вылазке немедленно доложили в Ханой. Однако в официальном докладе не упомянули, что «боевой» порыв легионеров объяснялся тем, что на нейтральной полосе находилось два контейнера с концентрированным вином, сброшенные накануне с самолета. Пока группы саперов занимались вражескими блокгаузами, другие участники набега эвакуировали содержимое контейнеров. «Ценный» груз был спасен и доставлен по назначению499.

На командном пункте 13-й полубригады лейтенант-полковник Леменье, будучи старшим по званию среди военнослужащих Иностранного легиона, дислоцированных в Дьенбьенфу, выступил по радио с обращением, в котором поздравил своих подчиненных. На центральной позиции базы в почетные капралы 13-й полубригады были торжественно посвящены Лангле, Бижар и Д’Кастри. Легионеры из гарнизона «Изабель» решили не изменять традиции и посвятили в почетные рядовые первого класса двух капелланов – преподобного Пьера Тиссо и отца Гудона.

Обряд посвящения в легионеры прошла даже медсестра Женевьев Д’Галар, позже произведенная в лейтенанты. Как уже указывалось, 28 марта Д’Галар на одном из последних транспортных самолетов прибыла в Дьенбьенфу и до последнего дня работала в госпитале. Это был исключительный случай в истории Иностранного легиона, когда девушка сравнялась с матерыми вояками, имевшими за плечами несколько войн.

Исключение было сделано по единственной причине. Женевьев за свое милосердие, человеческую чистоту и участие в судьбе многих раненых снискала всеобщее признание и уважение. Некоторые исследователи считали, что в осажденном гарнизоне ее называли «ангелом Дьенбьенфу»500.

29 апреля, то есть накануне праздника, Женевьев Д’Галар была удостоена Рыцарского креста ордена Почетного легиона – одной из самых высоких и почетных наград Франции. Пройдя обряд посвящения, мадемуазель Д’Галар пообещала своему «крестному отцу» – рядовому легионеру, что если останется в живых, то обязательно подарит ему бутылку шампанского. Самое удивительное, что через девять лет Женевьев выполнила обещание. В 1963 г. она случайно встретила своего «крестного» на одной из парижских улиц и, конечно, сделала ему подарок501.

Праздник Сатегопе стал не только обращением к традициям Иностранного легиона, который на время поднял моральное состояние. Это также был последний праздничный день для всего гарнизона базы.

Финальная фаза сражения за Дьенбьенфу протекала с 1 по 7 мая. К рассвету 2 мая штурмовые части ВНА окончательно овладели «Элен-1», «Югетт-5» и «Доминик-3». Наиболее ожесточенное сражение развернулось за опорный пункт «Элен-2», который, кроме военнослужащих других подразделений, защищали и легионеры. Несмотря на потери, понесенные в результате артподготовки, французы сумели отбить все атаки противника на этот узел сопротивления.

В первую неделю мая шли последние бои за Дьенбьенфу.

4 мая вьетнамцы захватили «Югетт-4», оборонявшийся отрядом из 80 легионеров и марокканских стрелков, возглавляемых лейтенантом Луччиани. Гарнизон был полностью разгромлен. 160 солдат из 1-го парашютного батальона Иностранного легиона продолжали удерживать «Югетт-2» и «Югетт-3».

Смешанный отряд марокканцев и легионеров, возглавляемых майором Клеменцоном, оборонял «Лили -1» и «Лили-2».

5 мая в тяжелом положении оказался гарнизон «Клодин-5», укомплектованный ротой капитана Шмитца из