Русская пехота в последних войнах Российской империи - Сергей Николаевич Бирюк

в узких рамках, об общем деле заботиться предоставлялось одному главнокомандующему. Таким образом, геройские усилия войск пропали даром. Без общей ответственности не могло быть и связных действий.

Свечин подчеркивал: «Нужна упорная работа мирного времени, общая слаженность взглядов и понятий, глубокое чувство товарищества между всеми частями вооруженной силы, между всеми родами войск, чтобы в будущих войнах наступать и побеждать». Самая упорная оборона в результате привела только к отступлению под перекрестным пулеметным огнем.

15. Выводы из применения резервной пехоты в русско-японской войне

По итогам использования резервных войск в русско-японской войне отметим главные ошибки. Несомненно, главнейшей ошибкой было само их применение в войне подобного рода. Свечин пишет: «Война для России имела колониальный характер; воинская повинность вообще изобретена не для ведения колониальных войн; во всяком случае, резервные части по своей организации отнюдь не приспособлены к дальним экспедициям. Нужно было оставить резервные части в покое; нужно было обратить особое внимание на мобилизацию отправляемых на Дальний Восток; для этого следовало использовать только три-четыре младших возрастных класса запаса; надо было смело идти на то, что такой отбор лучшей части запаса ухудшит условия мобилизации против Тройственного союза». На деле же русское военное планирование находилось в тисках «системы Обручева», смотрело на Дальневосточный регион, как на обузу. Япония не принималась за серьезного противника.

Капитан австрийского генштаба Аладор Кнебель фон-Трейеншверт в своей работе «Действия пехоты в освещении Русско-японской войны» дал следующую оценку: «Пренебрежительное отношение русских к японцам, неподготовленность первых, а также громадность расстояний объясняет, почему русскими первоначально были введены в дело войска не особенно высокого качества (резервные), хотя в силу важности исхода первого столкновения желательно обеспечить его всеми мерами, в том числе надлежащим качеством войск, в нем участвующих. Упомянутые выше недостатки, допущение импровизации и перемешивание частей не могли не отразится вредно на действиях русских».

Русский план войны подвергался с 1895 по 1903 годы значительным изменениям. Сначала считали, что с Японией справятся одни войска Приамурского округа. Затем войска эти решили усилить 4 резервными корпусами Сибирского и Казанского округов. И, наконец, было положено повысить качество подкреплений и направить на Дальний Восток два самых восточных армейских корпуса – X Киевского и XVII Московского военных округов. Несмотря на подобную замену, резервные корпуса составляли большинство. Уже в ходе войны четвертый резервный корпус был заменен I армейским корпусом из Петербургского военного округа.

Сведение резервных дивизий в корпуса стало серьезной ошибкой русского командования. Военная наука начала 20 века смотрела на резервные войска первой очереди, как на части употребляемые наравне с полевыми, несмотря на то, что из-за недостатка средств невозможно дать им прочную организацию полевых войск.

Недостаток прочной организации, несомненно, вредно отражался на боевых качествах войск, развертываемых из резервных, их относительно слабые кадры разбавлялись значительным количеством запасных. Требовалось определенное время, чтобы сплотить эти части, дать им спайку, которая соответствует полевой части, а также чтобы новые начальники и подчиненные узнали друг друга, и управление прочно установилось.

Недостатки эти временные, по прошествии нескольких недель, а тем более месяцев резервные войска преодолевали их, но обстоятельства могли складываться так, что резервные войска будут должны идти немедленно в бой. Очевидно, что в этом случае резервные части значительно уступали полевым войскам. Поэтому военная мысль начала ХХ века задавалась вопросом, как следует распределять резервные войска? Следует формировать из них корпуса или включать их в виде дивизий или бригад в состав соединений полевых войск: корпусов, дивизий?

По мнению А.Ф. Редигера, резервным войскам нельзя было давать какое-либо особое предназначение, то есть держать их в резерве или назначать на «легкие» дела, так как на деле невозможно будет соблюдать различие между полевыми и резервными войсками и придется на каждое дело назначать войска, которые под рукой. Тем более признание за резервными войсками вспомогательных ролей может оказать на них вредное влияние. Поэтому Редигер выступал против сведения резервных дивизий в крупные войсковые соединения – корпуса. Так как на корпуса возлагаются самостоятельные задачи, и неуспешное их выполнение повлияет на кампанию в целом. При этом Редигер не отрицал возможность действий корпусами из резервных войск при осаде крепостей или обороне побережья.

В итоге русская военная мысль пришла к сведению резервных частей в отдельные армейские корпуса. Мотивировалось это тем, что до прибытия резервных частей на фронт у них будет время, чтобы сплотиться и качественно приблизится к полевым частям. Мобилизационное расписание № 18, введенное в мае 1903 г., предусматривало формирование 10 армейских корпусов из резервных частей. Причем, планируя развертывание корпусов в военное время, генерал А.Н. Куропаткин писал: «До войны с Японией мы не подготовляли в мирное время организации резервных войск в корпуса, но для формирования резервных дивизий все было подготовлено».

Серьезной ошибкой стало комплектование резервных войск запасными старших возрастов. Подобные укомплектования опять же вызваны опасениями, что Россия могла быть втянута в войну как с Тройственным союзом, что требовало бы полного напряжения сил России и объявления общей мобилизации, так и со странами, борьба с которыми не требовала бы напряжения всех военных сил России. Поэтому кроме плана общей мобилизации, были выработаны планы частных мобилизаций для нескольких вероятных случаев. Предполагалось, чтобы проведение частной мобилизации не препятствовало общей мобилизации. Поэтому для частной мобилизации назначались для призыва особые местности и из них призывались запасные всех возрастных сроков.

Первый план частной мобилизации был составлен и утвержден еще в 1896 г. при военном министре генерал-адъютанте П.С. Ванновском. При составлении в 1903 г. плана частной мобилизации на случай осложнения с Японией основания мобилизации остались прежними. Куропаткин писал: «Относясь с полным доверием к запасным старших сроков, я вторично, после генерал-адъютанта Ванновского, одобрил эти основания и представил их на высочайшее утверждение в 1903 г., но лишь по отношению к первым подкреплениям, предназначенным для следования на Дальний Восток».

В отчете 1-й Маньчжурской армии сообщается: «Прибывшие укомплектования до мукденских боев представляли из себя запасных старых сроков службы, начиная с 1887 г., незнакомых с настоящим вооружением (трехлинейной винтовкой), и чтобы довести их подготовку до того уровня, на котором находятся кадровые нижние чины, требовалось большое внимание и напряжение сил со стороны начальствующих лиц. Некоторые из этих запасных в физическом отношении для перенесения трудов в походной и боевой службе заставляли желать много лучшего, некоторые оказались одержимыми различными хроническими болезнями, как, например, ревматизмом, затруднявшим несение строевой службы. Прибывшие же после мукденских боев запасные были хороши.

Замечалось, что иногда в части войск назначались запасные нижние чины не того рода оружия, в котором