Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну? - Леонид Маратович Павлов

лицом: Гитлер и Розенберг в своих последних выступлениях ни разу не упомянули своего главного политического врага. Немцы предложили возобновить прерванные в марте прошлого года переговоры о предоставлении Советскому Союзу двухсотмиллионного кредита. В лучшую сторону меняется тон прессы, советские дипломаты становятся желанными гостями в аусамте и других ведомствах Германии, возобновлены задержанные на месяцы поставки оборудования по договорам с предприятиями бывшей Чехословакии. А в ответ на вполне разумные, причем, взаимовыгодные экономические предложения, Молотов говорит, что для налаживания экономического сотрудничества необходимы политические изменения. Кремль и в отношениях с Германией, не слыша собеседника, упрямо диктовал свои условия, выжидая, когда у партнера лопнет терпение или создастся безвыходная ситуация, и он будет готов на все. С Германией все так и получилось: вскоре, развернувшись на 180 градусов, Сталин поставит заключение политического соглашения в зависимость от подписания кредитного, т. е., по сути своей, экономического договора.

Поскольку Договор о ненападении и нейтралитете, подписанный в Берлине 24 апреля 1926 года полпредом Николаем Николаевичем Крестинским и министром иностранных дел Густавом Штреземаном, имеет для нашего повествования большое значение, есть смысл привести его полностью, исключив преамбулу.

Статья 1. Основой взаимоотношений между СССР и Германией остается Рапалльский договор. Правительство СССР и Германское Правительство будут и впредь поддерживать дружественный контакт с целью достижения согласования всех вопросов политического и экономического свойства, касающихся совместно обеих стран.

Статья 2. В случае, если одна из договаривающихся сторон, несмотря на миролюбивый образ действий, подвергнется нападению третьей державы или группы третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта.

Статья 3. Если в связи с конфликтом упоминаемого в статье 2 характера, или же когда ни одна из договаривающихся сторон не будет замешана в вооруженных столкновениях, будет образована между третьими державами коалиция с целью подвергнуть экономическому или финансовому бойкоту одну из договаривающихся сторон, другая договаривающаяся сторона к такой коалиции примыкать не будет.

Статья 4. Настоящий договор подлежит ратификации, и обмен ратификационными грамотами будет совершен в Берлине.

Договор вступает в силу с момента обмена ратификационными грамотами и действителен в течение пяти лет. Заблаговременно до истечения этого срока обе договаривающиеся стороны согласуют между собой дальнейшие формы своих политических взаимоотношений408.

Договор вместе с нотами был ратифицирован ЦИК СССР 22 июня и президентом Германии 26 июня 1926 года Обмен ратификационными грамотами был произведен в Берлине 29 июня 1926 года409. 24 июня 1931 года в Москве был подписан Протокол410, в соответствии с которым действие договора было продлено (причем срок продления в Протоколе не указан), с тем условием, что если не ранее 30 июня 1933 года ни одна из сторон договор не денонсирует, он будет считаться продленным. 5 мая 1933 года в Москве был произведен обмен ратификационными грамотами о вступлении в силу этого протокола411. С тех пор ни Берлин, ни Москва не заявляли о прекращении действия договора, следовательно, в августе 1939 года договор действовал. Кроме того, чуть позднее Шуленбург заявит Молотову, что в 1936 году Гитлер продлил договор, а Молотов эти слова германского посла не опровергнет. Значит, на момент подписания пакта Молотова – Риббентропа 23 августа договор признавали действующим и СССР, и Германия.

Стоит обратить внимание на текст второй статьи, где говорится, что одна из сторон договора будет сохранять нейтралитет в том случае, когда на другую сторону будет совершено нападение. Однако из этого не следовало, что нейтралитет нужно будет соблюдать тогда, когда одна из сторон договора сама станет агрессором. Фактически такая формулировка заменяла прямую статью о прекращении действия договора в том случае, если одна сторона договора предпримет агрессию против третьего государства. Третья статья запрещала участие в блоках государств, направленных против одной из сторон договора, но тогда, когда этот договор подписывался, не существовало ни «оси – Рим-Берлин», ни антикоминтерновского пакта.

В Европе складывалась интересная ситуация: Англия и Франция подписали с Германией одни лишь совместные декларации, которые статуса договора о ненападении не имели, усилий для заключения настоящих пактов с Германией правительства Англии и Франции не предпринимали, а после того, как Гитлер оккупировал Чехословакию, эти откровенно декларативные документы утратили тот даже незначительный смысл, который был в них заложен. 28 апреля 1939 г. Гитлер разорвал и пакт о ненападении с Польшей, хотя и не имел на это права, а поляки считали, что договор сохранил свою силу. Таким образом, по состоянию на 23 августа 1939 г. только злейшие враги – Советский Союз и Германия – имели действующий на тот момент пакт о ненападении.

20 мая Сидс сделал Потемкину следующее сообщение:

1. Английское правительство весьма удовлетворено тем, что в настоящее время вполне выяснилось, какие разногласия имеются между ним и Советским правительством по вопросу о предполагаемом соглашении.

2. Английское правительство отдает себе ясный отчет в том, какие затруднения нужно преодолеть, чтобы достигнуть этого соглашения.

3. Английское правительство приложит все усилия для устранения указанных затруднений, вытекающих, главным образом, из позиции, занимаемой некоторыми другими государствами, заинтересованными в намечаемом соглашении.

4. Правительство Англии уже приступило к консультациям с правительствами упомянутых держав, которые займут еще несколько дней.

5. Последние предложения Советского правительства от 14 мая уже были предметом рассмотрения в комиссии по иностранным делам при МИД.

6. Для выработки ответа на последние советские предложения, с учетом результатов консультации с прочими заинтересованными странами, кабинет министров соберется, вероятно, числа 24–25 мая.

Английское правительство считает своим долгом сообщить Советскому правительству, когда может быть дан ответ на последние советские предложения. Посол добавил, что, как может убедиться Советское правительство, английское правительство прилагает все усилия, чтобы достигнуть положительного результата в переговорах с Советским Союзом. «Если бы это не удалось, – заявил посол, – нельзя было бы винить в том английское правительство». В тон послу Потемкин заметил, что, если бы соглашение не удалось, переговоры Англии и Франции с другими государствами о защите против агрессора, очевидно, повисли бы в воздухе412.

Этим заявлением Уайтхолл вполне недвусмысленно давал понять, что он готов и дальше идти на уступки Кремля, лишь бы создать эффективный блок государств против агрессора.

21 мая в Женеве в кулуарах сессии Совета Лиги Наций Галифакс спросил Майского, выступавшего в роли представителя СССР в Совете, о причинах отказа Советского правительства принять последние английские инициативы. Майский предупредив, что это его личное мнение, особенно подчеркнул, что в предложениях Англии нет настоящей взаимности, а также указал, что целью Советского правительства является предупреждение агрессии и войны. Это возможно лишь при концентрации на стороне