Карусель - Семен Теодорович Альтов

же схватили! Пытались выяснить, с кем из иностранцев мы хотели встретиться и с какой целью! Хорошо, директор гостиницы, поговорив с тобой полминуты, велел отпустить! Поняв, что нет в мире иностранца, которого ты можешь заинтересовать! Не родился еще такой! Не давай взятку! Посадят!

Люся снова упала на колени. Леня опустился рядом:

— Ну а что делать? Посоветуй, если ты такая умная?

Они сидели на полу обнявшись и молчали.

— А что, если… — Люся медленно поднялась с пола. — Все в конвертах дают? Так вот, вместо денег сунь туда сложенную газету и отдай конверт, только после того, как получишь ордер! И беги! У тебя второй разряд по лыжам? Вот и беги! Не станет он орать, что взятку ему не додали! А когда ничем не рискуешь, можно рискнуть!

Леня чмокнул жену в щеку:

— Молодец, Людка! Соображаешь, когда не ревешь! Номер экстракласса! За трехкомнатную — газета «Советский спорт»!

Номер действительно был международного класса, но его еще надо было исполнить…

За ночь Люся на всякий случай подготовила три конверта с газетой, сложенной под взятку.

Назавтра Леня после трех вошел в кабинет.

— Проходите! Садитесь! — сказал Максим Петрович, доброжелательно кося глазами.

Легко сказать — «садитесь»! Наверно, летчику легче было ночью посадить самолет с отказавшим мотором, чем бедному Лене попасть задом на сиденье стула. Наконец посадка была завершена.

Максим Петрович, достав из папки бумагу, потряс ею в воздухе:

— Поздравляю! Вопрос решен положительно! Три комнаты! Осталось подписать у Новожилова — и все!

— Максим Петрович, а вы бы уж подписали… и тогда размер моих границ… не имел бы никакой благодарности!

Максим Петрович кивнул и вышел. Через минуту вернулся и помахал перед носом у Лени подписанным, вкусно пахнущим ордером. Там было написано: «Трехкомнатная»! Леню потянуло за ордером, но Максим Петрович изумленно глянул в ящик стола, потом на Леню, как бы прикидывая, войдет Леня в ящик или нет.

Леня выхватил ордер, бросил в ящик пухлый конверт и, быстренько пятясь к дверям, бормотал:

— Большое спасибочко! Заходите еще!

От радости, что все позади, Леня глупо улыбался и все пытался выйти в ту половину двери, которая была заперта. И тут двое молодых людей подхватили его под руки, разом предъявили удостоверения работников ОБХСС и хором сказали: «Ни с места!»

Широко улыбаясь, старший из них ласково поманил людей из очереди, очевидно, чтобы они разделили его радость:

— Товарищи, можно вас? Будете понятыми. Подтвердите дачу взятки!

Младший оперативник открыл ящик и достал оттуда конверт.

— Ваш!

Леня кивнул, хотя голова Максима Петровича отчаянно замоталась из стороны в сторону, словно увертываясь от петли. Старший жестом профессионального фокусника закатал рукава, дабы все убедились, что в рукавах у него ничего нет, и, ловко вскрыв конверт, бережно достал аккуратно сложенный «Советский спорт». Подмигнув понятым, давая понять, что фокус еще впереди, он начал нежно разворачивать газетный лист. Понятые, распахнув рты, с огоньком лютой справедливости в глазах ждали финала. Ничто не делает нас такими честными, как чужое преступление! Наконец газета была развернута в два полных печатных листа. Работник ОБХСС, не сняв улыбки, оглядел газету с обеих сторон, ударил бумагу ладонью и начал трясти, надеясь, что из нее посыплются денежки. Увы! Фокус не удался!

— Синицын, чтоб я сгорел, по-моему, это «Советский спорт»! — сделал он тогда смелый вывод.

Максим Петрович, для которого этот вывод был, наверное, еще более неожиданным, чем для остальных, недоверчиво потрогал газету рукой, ущипнул себя, работника ОБХСС, и к нему вернулся дар речи:

— Естественно, это «Советский спорт»! А что, по-вашему, там должно быть еще? Вот интервью с Дасаевым! Я с детства мечтал его прочитать! И товарищ любезно принес, как мы с ним и договорились!

Младший работник ОБХСС, с лицом человека, похоронившего за день всех родственников, машинально сложил газету, сунул в конверт и бросил в ящик стола. В глазах его стояли слезы.

А Максим Петрович бросился к Лене и долго тряс его руку:

— Спасибо за газету! Даже не знаю, как вас благодарить! Просто не представляю, как бы я жил без этой газеты!

Леня сказал:

— У меня журнал «Здоровье» есть! Принести?

— Нет, нет! Это уже статья, правда, товарищи? Да, заберите свой конверт, а то подумают, что я с посетителей конверты беру!

Максим Петрович сунул конверт из ящика обратно Лене в карман.

— Ну вы жук! — старший сотрудник погрозил Максим Петровичу пальцем. — Все свободны. Хотя, конечно, жаль!

Наконец Леня выбрался из проклятого кабинета и помчался домой. Влетев в комнату, не раздеваясь, Леня схватил жену в охапку и закружил по комнате:

— Люська! Трехкомнатная! Держи! — он царственным жестом протянул ордер.

Прочитав текст, Люська заплакала:

— Любименький! И нам повезло наконец! Господи! Такая удача — и ты на свободе! Садись кушать, радость моя!

Леня уплетал обжигающий борщ и, давясь, рассказывал, как все было:

— И представляешь, жук, — говорит: «Чтоб ничего не подумали, я возвращаю вам конверт!» — Леня бросил на стол мятый конверт. Люся подняла его, и вдруг оттуда посыпались песочного цвета ассигнации. Сторублевки. Десять штук.

— Ленечка, это тысяча рублей! Ты кого-то нечаянно убил? — Люся приготовилась плакать.

Леня медленно лил борщ из ложки на брюки, не отрываясь глядя на невиданные деньги.

— Может, инспектор тебе взятку дал за то, что ты его спас?!

— Погоди, Люсь, погоди! Вот, значит, как оно! У него в ящике лежала чья-то взятка в таком же конверте! Он побоялся, что станут искать, и сунул конверт мне в карман! Вот сволочь! Не отдам! Это на новоселье от ОБХСС!

— Ленчик! — Люся привычно опустилась на колени. — Верни! Узнают, что ты трехкомнатную получил и за это взятку взял! В законе еще статьи для тебя не придумали!

— Не отдам! — Леня смотрел на жену исподлобья. — В кои-то веки мне дали взятку! Когда я еще получу?! Не всё взятки давать нечестным людям, пора уже и честным давать!

— Ой, Ленчик, не гонись за длинным рублем — дороже выйдет!..

Они бранились целый день и даже ночью. К утру Люся убедила мужа, что не в деньгах счастье.

В конце дня Леня вошел в кабинет Максима Петровича и сказал:

— Заберите свой конверт. Нас дешево не купишь!

Максим Петрович, воровато закосив глаза за спину, протянул руку. В тот же миг в кабинет откуда-то сверху впрыгнули два человека, дышавших так тяжело, будто они сутки гнались друг за другом. Это были все те же работники ОБХСС. Лица их были по-ребячьи радостны и чумазы, фокус таки удался.

Старший сказал: «Попрошу вас конверт и ордер, дорогие товарищи!»

Леня съежился: «Вот он, его, Ленин персональный шанс! Шанс,