Частные предприятия в Китае: политика и экономика. Ретроспективный анализ развития в 1980-2010-е годы - Андрей Павлович Кудин

обрабатывающей промышленности страны, что неоднократно признавалось ее высшим руководством[270] и стало, в частности, причиной формирования весьма устойчивого психологического стереотипа в массовом сознании потребителей из развитых стран, согласно которому то, что произведено в Китае, заведомо «дешево и низкого сорта».

Китайский частный бизнес, как и КНР в целом, сталкивается с рядом конкретных структурных проблем развития своих внешнеэкономических связей, таких как быстрый рост внешнеторговой, и особенно экспортной, зависимости национальной экономики в условиях нестабильности и волатильности внешних рынков сбыта[271], экспортно-импортный дисбаланс внешней торговли (в форме устойчивого и длительное время возраставшего профицита внешнеторгового баланса[272]), издержки валютной политики страны, связанные с длительной фактической привязкой юаня к доллару и ответными мерами на нее со стороны США[273], дисбалансы между развитием конкретных форм ВЭС (в частности, вывоза товаров и услуг как результатов производства, с одной стороны, и таких факторов производства, как капитал, труд и знания – с другой)[274].

Все перечисленные выше проблемы, на наш взгляд, тесно взаимоувязаны. Особо выделяя последнюю из них как наиболее общую, заметим, что решение ее российские эксперты, включая автора настоящих строк, видят прежде всего в приведении в соответствие роли Китая в глобальной экономике как экспортера товаров и капитала, в переносе страной за рубеж избыточной части своих производственных мощностей, в том числе в различных формах аутсорсинга (особенно в таких традиционных отраслях перерабатывающей промышленности, как текстильная, обувная, электробытовая, автосборочная и др.) (см., в частности: [87]).

Все это позволило бы КНР несколько уменьшить внутреннее экспортоориентированное производство, попутно снизив в стране остроту природно-ресурсной и экологической проблем, с одной стороны, и значительно облегчить таможенные и иные препоны выхода на рынки стран-потребителей своей продукции, увеличить общий объем ВНД за счет наращивания масштабов производства за рубежом, приблизив это производство к внешним источникам сырья и попутно решив при этом указанную выше проблему экспортноимпортного дисбаланса внешней торговли – с другой.

Рассмотренная выше в данном разделе базовая проблема неполной легитимности частной собственности в Китае в условиях быстрой транснационализации отечественного бизнеса является фактором развития и другого комплекса взаимно коррелированных, более «поверхностных» и конкретных проблем, в числе которых, по нашему мнению, наиболее выделяются проблемы теневого оттока (или так называемого бегства) частного капитала из страны, его «отмывания» и «перекрашивания» в офшорных центрах и прочих льготных налоговых «гаванях»[275] с последующим полным или частичным возвратом в КНР под видом прямых иностранных инвестиций[276], а также вытекающая из этого обстоятельства проблема неадекватного отражения масштабов реального экспорта капитала из Китая его официальной статистикой[277].

Таким образом, при анализе динамики, структуры и объемов частных ПЗИ из Китая следует учитывать то обстоятельство, что соответствующий капитал по своим реальным источникам нередко носит явно непрозрачный, структурно неоднородный характер, состоит как из вполне легитимных прямых инвестиций, отражаемых официальной статистикой КНР, так и де-факто теневых («ненаблюдаемых» и т. п.) средств, аккумулированных китайскими компаниями в офшорных центрах. Нередко подобный вывоз, аккумуляция в офшорах, как и последующий возврат «отмытого» капитала в Китай, происходят в партнерстве частника с коррумпированным чиновничеством (посредством клановых и прочих неформальных связей в рамках уже упоминавшейся выше системы отношений гуаньси), а также с использованием финансовых, сетевых и других предпринимательских возможностей китайской эмиграции (хуацяо).

Это явление, на наш взгляд, вполне можно квалифицировать как еще одну, относительно новую, форму развития рассмотренного выше феномена социомимикрии частного предпринимательства, вызванную к жизни транснационализацией китайского бизнеса в процессе реализации в КНР стратегии «выхода за рубеж» (цзоу чуцюй) в 2000-2010-е гг.

Весьма серьезной для успешной транснационализации китайского бизнеса проблемой является и проблема чрезмерной бюрократизации регулирования государством внешнеэкономической деятельности, включая внешнюю торговлю, экспорт капитала и валютно-финансовые отношения, которое (регулирование) осуществляется различными министерствами и ведомствами[278], тогда как единой централизованной правительственной структуры, ответственной за ВЭД и в целом интеграцию страны в мировое хозяйство, в Китае пока не создано.

Отметим в этой связи, что система регулирования ВЭД и, в частности, экспорта капитала из КНР как страны с переходной и развивающейся рыночной экономикой пока еще далека от стадии зрелости, в будущем ей предстоит совершенствоваться в соответствии с продвинутыми международными нормативами и стандартами, устраняя барьеры на пути транснационализации бизнеса. Причем, по мнению авторитетных зарубежных аналитиков, такое совершенствование необходимо не только с точки зрения интересов китайских ТНК, но и прежде всего для малого и среднего бизнеса, особенно компаний, выходящих на зарубежные рынки капитала впервые[279].

Тем не менее, несмотря на переходный характер, определенную громоздкость и параллелизм, уже созданная в Китае на основе развивающейся совокупности структур госвласти и соответствующих нормативно-правовых актов система регулирования ВЭД и, в частности, вывоза капитала выполняет, как вполне справедливо, на наш взгляд, считают некоторые российские китаеведы, чрезвычайно важную для интересов внутреннего развития китайской экономики протекционистскую и стимулирующую роль [280].

4.2 Прогнозы и перспективы дальнейшего развития частного предпринимательства в Китае

Последний мировой финансово-экономический кризис ускорил переход Китая к новой экономической модели, предполагающей, как уже было показано выше, более устойчивый экономический рост, но с меньшими, чем ранее, темпами и знаменующей по сути начало постепенного завершения в стране фазы активной индустриализации (см. разд. 1.2–1.4, 2.4). Как считают ведущие китайские экономисты[281], нынешнее десятилетие является самым важным периодом трансформаций за более чем 35 лет с момента начала проведения политики «реформ и открытости» в КНР.

В 2010-2020-е гг., по их мнению, экономика Китая уже сталкивается и столкнется как минимум с тремя серьезными вызовами (подробнее см. [105, с. 443]): во-первых, с постепенным повышением себестоимости производимой продукции в связи с постоянным сокращением темпов прироста (см. график 30) и ростом стоимости рабочей силы (на рубеже 2000—2010-х гг. темпы роста чистых доходов населения вплотную приблизились к темпам роста ВВП), во-вторых, с повышением указанной себестоимости за счет вынужденного включения в нее экологических издержек, а также роста мировых цен на ввозимое Китаем природное сырье, в-третьих, с инфляционным давлением на экономику, вызванным как внутренним (рост денежной массы), так и внешним факторами.

В результате, в частности, в Китае происходит и будет далее происходить постепенное определенное снижение темпов экономического роста, наступит «длительный период средней скорости развития», которая может составить 6,5–7 % прироста ВВП в год[282]. Общее замедление указанных темпов, естественно, не может не сказаться и на динамике развития частного национального предпринимательства как важнейшей составляющей всей китайской экономики (см. разд. 2.4), являющейся понижательным фактором данной динамики.

И тем не менее, учитывая то, что, во-первых, негосударственный сектор экономики, как было показано выше, и в