Спас на крови - Сергей Малинин

– Не такого качества, как собираемся делать мы. И уж точно не на таком оборудовании… Я просто завидую колумбийцам: мы купим у них на пять комплектов больше, чем рассчитывали. Два с половиной миллиона долларов, неплохой такой кусочек, если по совести. Даже на фоне стандартного дохода наркокартелей.

Наконец-то Винтра получил возможность привести себя в порядок. Он принял душ, выпил две большие чашки кофе с сухим печеньем. В процессе этого скромного завтрака он непрерывно чертил и рисовал в небольшом блокноте. На первый взгляд его изобразительное искусство напоминало какие-то сложные логические схемы. Но на самом деле в нем не было ни малейшего смысла. Некоторые рисуют человечков, некоторые – цветочки, кто-то малюет закорючки и тому подобное. А Янис Винтра, когда ему приходилось всерьез призадуматься, чертил фальшивые схемы, не несущие в себе ничего.

Хотя выглядели они очень и очень связно.

* * *

Салиму снился Гонконг – остров с его высоченными скай-скреперами, странный язык, причудливая смесь английского и китайского, и множество кораблей, рассыпанных по морю вокруг этого диковинного государственного образования. Еще ему снился тот огромный дракон, который, по преданию, обвивается вокруг острова, охраняя покой и благополучие его жителей.

Турок снова видел себя стоящим на носу длинной, хищной моторной джонки, бесшумно движущейся по заливу. Ночь, липкая густая жара, множество звезд в небе, море пахнет рыбой, нефтью и водорослями. Слышны корабельные гудки в порту, сонный гомон птичьего базара на скале Чуй-Фонг, гул самолета в небе. Салим чувствует все это по отдельности и вместе. Так не чувствуют по-настоящему, но турок знает, что это сон.

Во сне он преследовал свою добычу – каждый раз это было какое-то судно из числа тех, которые он брал в реальности, когда был главарем пиратской шайки. То неповоротливый японский контейнеровоз, то роскошная пассажирская яхта, полная недоумков-толстосумов, визжащих от ужаса при виде пиратского корабля, то шаланда рыбака, с которой и взять-то особо нечего. Каждый раз во сне Салим преследовал новый корабль. Они никогда не повторялись.

Мубарах чувствовал, что это сон. Но одновременно его распирал тот особенный, ни с чем не сравнимый азарт, который охватывает всякого, кому доводилось охотиться на людей – самую изысканную, опасную и трудную дичь всех времен. Турок пожирал глазами приближающееся судножертву, заранее зная, как он прыгнет на палубу, как будет бить прикладом автомата тех, кто не слишком торопится падать на палубу лицом вниз, как пройдет вдоль шеренги пленников, наметанным взглядом выбирая тех, кто может представлять интерес в качестве источника добычи.

Их потом будут пытать. Не сильно, но достаточно, чтобы эти глупцы поняли, что безопасный мир, в котором они обитали до сих пор, – всего лишь фикция, а на самом деле окружающая среда жила, живет и будет жить по законам джунглей. И не будет ни единого человека, настолько смелого, чтобы не рассказать пиратам то, что им было надо.

Такие сны приходили к Мубараху тогда, когда он слишком долго бездельничал. Видимо, он слишком привык к активной жизни. И когда ее не было по-настоящему, его душа принималась по второму разу переживать старое. Салим старался в таких случаях как можно скорее вернуться к активной деятельности. Он опасался, что однажды старых запасов не хватит. И что будет тогда делать его сердце, привыкшее к острым ощущениям?

Казалось бы, мелочь – турок всего неделю ничего не делал. Уничтожение пограничного катера поставило крест на том, чтобы выходить в море. Надо было немного переждать, а это всегда было трудно.

Этой ночью Салиму пришлось пережить во сне битву. В материальном мире она произошла очень давно, когда Мубарах еще не был предводителем пиратов, а всего лишь рядовым бойцом у Ли Сяо Луня – старого пирата, орудовавшего на побережье с самого окончания Второй мировой. Хотя сон несколько подкорректировал происходящее, и именно Салим вместо Сяо Луня командовал полутора десятками отморозков, бравших шхуну с грузом красителя для тканей. Команда этой посудины оказалась на редкость боевой – не часто встречались подобные в наше спокойное время. Пришлось и пострелять, и ножами помахать, и после окончания боя – отправить на дно двоих ребят, зашитых в парусиновые мешки. Что Салим очень хорошо помнил, так это пунцовые пятна на ткани – убитых хоронили как есть, не обмыв, чтобы море знало, каких храбрых людей оно принимает в свою пучину.

Турок проснулся весь в поту, с ощущением свинцовой тяжести в мышцах, как будто бы и вправду после боя. Он полежал немного, глядя в потолок, и через несколько минут на смену тяжести пришла бодрость. А еще – такое ощущение, что сегодня что-то должно измениться.

В отношении последнего Салим не ошибся. Он сидел и завтракал, когда в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Мубарах.

Это был Винтра. На лице у грека блуждало какое-то странное выражение.

– Присаживайтесь, господин Винтра. Чем обязан визиту?

– Для тебя появилось новое дело, Салим. Придется выйти в море.

Несмотря на то что турок очень внятно представлял, насколько трудно сейчас будет в русских территориальных водах, перспектива ему понравилась. Его опыта вполне достаточно, чтобы эффективно водить за нос потенциальных преследователей, а «Дельфин» – настоящее произведение искусства. Он – как джокер в карточной колоде. Надо знать, как его использовать, и тогда он приведет тебя к победе. Салим небезосновательно полагал, что знает, как использовать такого джокера, как свой катер.

– Если надо – выйду. А что случилось?

– Часть груза не дошла. Надо очень быстро доставить замену. Иначе, боюсь, у нас будут проблемы.

Мубарах хищно улыбнулся:

– У нас – это у кого?

Винтра посмотрел ему прямо в глаза и ответил:

– У меня. У тебя. И еще у очень многих людей.

Салим не был слабонервным человеком. Иногда казалось, что у него вообще нет ничего, похожего на нервные окончания. Но от того холода, которым его сейчас обдало, турок съежился, как воздушный шарик. Внешне, правда, это проявилось только в том, что Мубарах отвел глаза.

Винтра решил, что давить на Салима он не будет. Турок – человек понятливый, недаром он прожил свою жизнь и сумел заработать неслабую репутацию. Вопрос был лишним, и Янис дал понять капитану, что не следовало распускать язык. Вполне достаточная мера пресечения.

– Когда отправляться?

– Из Новороссийска ты должен выйти как можно скорее. Сможешь сегодня – уходи сегодня. Если не сможешь, то дам тебе еще сутки на раскачку. Но не больше. Извини, но время поджимает. Мне еще надо придумать, как тебе обеспечить безопасный проход, когда ты вернешься с грузом.

– Я смогу