Дембель неизбежен. Том 2 - Константин Федотов

Но наших новоиспеченных младших сержантов такой расклад не устраивал. Все же их распределили по двум ротам и поставили старшими, и теперь за каждый косяк, синяк и залет будут спрашивать непосредственно с них. Вечером после отбоя младший сержант Витя Осипов и младший сержант Миша Яковлев пригласили меня, Артема Костина и Степана Платонова в каптерку для переговоров.

Расклад был простым, сержанты не дают дедам глумиться над нами и держат все под своим контролем. Но взамен мы не выделываемся и ведем себя как и положено младшему призыву, послушно и исправно выполняем все поставленные задачи. В принципе нас это устроило, а то мне было крайне жаль нашего пухляша Горшкова Вадима, которому Русланчик разбил нос в первый же день, когда заставлял подшивать свой китель. Руслан так и заявил, что не потерпит в казарме еще одного Дерзкого, так как со мной он уже смирился и даже не лез ко мне.

Служба встала на новые рельсы, и мы начали как-то уживаться друг с другом. Понятное дело, что некоторые надшивали кители дедушкам и даже заправляли им постели. И это не говоря о том, что на всех рамочках делали все сами, пока дедушки сидели в теньке и хохотали над молодыми. Но сержанты свое слово держали, не допуская беспредела, хотя им было это тяжеловато, ну а кому сейчас легко?

В эти выходные открыли увольнения, наш призыв пока еще не отпускали, так как сначала нужно к нам присмотреться, а то еще кто-нибудь сбежит в закат, и ищи свищи потом ветра в поле. Но дедушки – это совсем другое дело, они начали выпрашивать у командиров увольнительные записки, и многим они перепали. Я же не страдал от подобного, так как стабильно раз в неделю хожу в город и без каких-либо проволочек. Но начальник штаба сказал мне, что если тоже хочу пойти в увольнение, то мне стоит только ему сказать об этом. С майором, кстати, мы нашли общий язык, он оказался нормальным мужиком. Лишний раз меня не напрягал, а когда ставил задачи, я выполнял их в срок. Также он дал мне мотивацию: если я буду так же ровно служить и дальше, то получу звание младшего. Такая перспектива меня устраивала, и начал трудиться еще усерднее.

* * *

Наступила пятница, настроение было хорошим у всех: у офицеров конец рабочей недели, у бойцов предстоящие увольнения, причем у некоторых они были на сутки. Но первая ложка дегтя заехала на территорию части сразу после обеда. А именно два больших тентованных «Камаза» в сопровождении «УАЗ-буханки», как выяснилось, в кузовах машин лежали ящики с автоматами, патронами и гранатами. Машины должны простоять у нас в части два дня, а в понедельник утром уехать дальше. И все бы ничего, только машины с оружием вот так просто оставлять нельзя, тогда ротный решил выставить вокруг них караулы. Но командиру части эта идея не понравилась, и он приказал полностью разгрузить машины, все уложить в нашу оружейку, а потом загрузить обратно.

От такого заявления никто в восторг не пришел, но спорить было бесполезно. Офицеры вызвали всех бойцов со всех сторон и обозначили задачу. Мне сначала не показалось это каким-то сложным, пока я не увидел количество ящиков внутри машин. Там были ящики с патронами, вес каждого составлял тридцать килограмм, большие ящики с автоматами весом в пятьдесят четыре килограмма и ящики с гранатами весом в двадцать четыре кило. И все это нужно было поднять на третий этаж.

Работать приходилось всем без исключения, в том числе и младшим сержантам. Уже через пару часов работы мои руки от таких нагрузок были словно лапша, а спина и ноги просто ужасно болели и не желали двигаться. Но усталость у меня развеялась в один миг, когда идущие позади меня Симонов и Емельянов, вместе несущие один ящик с гранатами, каким-то странным образом уронили его. Ящик упал на ступеньки и раскололся, и из него в разные стороны со звоном покатились гранаты.

Гранаты я никогда в жизни в руках не держал и понятия не имел, как они устроены. Но, увидев эти штуковины, я и сам не заметил, как залетел в казарму, как и остальные парни. Это уже потом нам объяснили, что в ящиках гранаты лежат без запалов, а значит, абсолютно безопасны. Ротный, увидев такое безобразие, начал кричать во всю глотку, называя нас криворукими обезьянами, и подозвал виновников к себе поближе. После чего началась вторая часть «Марлезонского балета». Я не знаю, как и почему, но эта парочка опять была пьяна. Запах я почему-то не учуял, но вот у ротного глаз наметан и нюх был как у собаки.

Ротный увел сладкую парочку на освидетельствование, а мы продолжили свой изнурительный труд. После окончания работ парочку вернули в казарму, поставив на тумбочку вместо дневальных. Ротный всех обрадовал тем, что увольнения закрываются еще на две недели. Так сказать, воспитание через коллектив продолжается. Симонов с Емельяновым лишь хихикали, стоя у дежурки, и никак не реагировали на угрозы, что посыпались на них со стороны сослуживцев, и зря, ой как зря…

Глава 11

После ужина мы с Артемом и Степаном сидели в курилке и обсуждали последние новости. От трудовой деятельности мы устали настолько, что в руках даже тяжело было сигарету держать, а как подумаю, что все это потом еще и обратно грузить, так аж плохо становится.

– Димон, как думаешь, что этим дебилам теперь будет? – спросил у меня Семен.

– А хрен его знает, ротный в прошлый раз пяткой в грудь стучал, что их посадит, если еще раз попадутся, но это навряд ли. – выдыхая клубы табачного дыма, ответил я.

– В смысле в прошлый раз? Такое уже было? – исказив свое лицо от удивления, спросил у меня Артем.

– Ага, было средь бела дня прямо на КПП напились до зеленых соплей. Один пошел ворота открывать начальнику штаба и в клумбу упал.

– Да иди ты! – перебил Семен, не поверив моим словам.

– Отвечаю! Лично видел! Мы с майором к нему побежали, думали, что парню плохо стало, а когда подошли, то выяснилось, что ему хорошо. – рассмеявшись, ответил я.

– Ой, дебилы! Это же надо быть такими конченными! – посетовал Семен, покачивая головой.

– А почему не посадят? Это же статья как никак. – спросил Андрей.

– Да тут все просто, чтобы посадить нужно