Предателей не прощают - Сергей Дмитриевич Трифонов

По пути в ресторан Елена прижалась к мужу и завела разговор:

– Боря, ты оценил в валюте ту информацию, которую хочешь предложить?

– Я хочу получить пятьдесят миллионов евро, или шестьдесят миллионов долларов.

Она остановилась и поглядела на него как на сумасшедшего.

– Борис, никто и никогда такой суммы не заплатит. Ни американцы, ни англичане.

– Ты не понимаешь всю ценность информации. Она не носит одноактового характера, она имеет пролонгированное, стратегическое значение.

– Возможно, ты прав. Но, поверь мне, таких денег Запад никому не платит, там народ скупой, жадный. Тебе нужно умерить аппетит.

Он надулся и замолчал. За обедом он не проронил ни слова, и Елена, всегда боявшаяся такого настроения мужа, тихо сказала:

– Хорошо, я попытаюсь прозондировать почву. Мне нужно будет на какое-то время съездить в Киев.

Поездом Устименко уехала в Минск, а оттуда улетела в Киев. Услышав требуемую Карновским сумму за продажу информации, руководство ГУР Украины откровенно рассмеялось.

– А закрома Европейского банка реконструкции и развития он не желает получить? Такие суммы не обсуждаются, у нас денег нет. Иди, торгуйся с британцами и американцами.

Она встретилась с резидентом MI6 в Киеве, своим непосредственным руководителем. Опытный разведчик прекрасно понимал цену выставленной на продажу секретной информации, были бы у него такие деньги, не торгуясь, заплатил бы. Но понимал он и то, что Лондон даже обсуждать не станет такие суммы. Какой год он просит главный офис выделить ему средства на замену давно вышедших из строя кондиционеров. Летом в киевской конторе дышать нечем. Ответ стандартный: «Вы у нас не один». Он ответил Устименко:

– Хорошо, Эллен, я поговорю с руководством. Завтра вылетаю в Лондон. В Москву пока не отъезжайте, ждите меня в Киеве.

Елена и ждала. Тем временем в штаб-квартире MI6 в Лондоне торговались о цене вопроса. Сошлись на полутора миллионах долларов, и ни цента больше. Когда к делу подключились нелюбимые коллеги из ЦРУ, спор разгорелся с новой силой. Американцы требовали умерить извечную британскую алчность и дать Карновскому пять миллионов долларов. Британцы отвечали в том духе, что, мол, сами тогда и платите. Торговались неделю и пришли к следующему: американцы платят наличными два с половиной миллиона долларов, а британцы приобретают в Лимассоле хороший дом за два с половиной миллиона евро и оформляют его на Елену Устименко. И как бонус, или вишенка на торте, – Карновский и Устименко получают гражданство Хорватии, а по прибытии Карновского в Киев, в обмен на доставленную им информацию, супруги получают выписку с банковского счёта, куда будут переведены деньги, документы на недвижимую собственность в Лимассоле и хорватские паспорта.

Вернувшийся в Киев глава британской резидентуры огласил окончательное решение. Не ожидавшая от англосаксов такой щедрости, Устименко, довольная, убыла в Москву.

А в Москве тоже произошли интересные события. Руководство латвийской разведки, огорчённое неудачей в вербовке высокопоставленного российского чиновника, решило попробовать ещё раз. В пику, так сказать, своим лондонским кураторам, и втайне от них. Но беда в том, что за четверть века независимости Латвии прибывшие из-за рубежа и доморощенные политики, захлебнувшиеся от восторга в поддерживаемой Вашингтоном и Лондоном русофобии, так и не сумели, вернее, были не способны понять, с кем они имеют дело. По всей видимости, они не усвоили постулат Аллена Даллеса: «Мыслительная часть головного мозга политика прямо пропорциональна площади его страны на карте мира». Не найдя никого более способного и опытного, Рига решила отправить вновь вербовать Карновского того же самого Ивара Струминьша.

Струминьш прибыл в Москву под видом участника международного форума производителей семенного картофеля. Поселившись в дешёвом номере гостиничного комплекса «Измайлово» и наспех пообедав там же, первое, что он сделал, заблудился и не смог добраться до ВДНХ, чтобы зарегистрироваться участником форума. Так и не разобравшись с указателями станций в метро, он вернулся в отель и, проклиная эту варварскую Россию с её необъятной столицей, в семь раз превосходящей по численности население родную Латвию, он напился и двое суток не выходил из номера.

На третьи сутки Струминьш догадался купить в газетном киоске отеля план – карту Москвы и, сверяя её с «Яндекс-картами», обнаружил маршруты движения к ВДНХ. Но обнаружил он и то, что у него нет ни номера мобильного телефона, ни электронной почты Карновского. Это его сильно огорчило, и он позвонил в Ригу проконсультироваться – как быть? Незнакомый голос ответил ему, что он безмозглый дурак, что звонит он не по адресу, и чтобы навсегда забыл этот номер телефона. Струминьш огорчился. После мучительного мозгового штурма он догадался позвонить в приёмную Минфина России, и сердобольная девушка порекомендовала ему войти на официальный сайт министерства, где он найдёт информацию о всех департаментах. Когда же Струминьш, раскрыв свой ноутбук, наконец обнаружил номер приёмной Карновского, он на радостях вновь напился и лёг спать.

На следующий день Струминьш всё же достучался до Карновского и предложил встретиться. Борис Михайлович поначалу хотел сразу послать нахала очень далеко, но подумал и решил ради смеха с ним встретиться. Рандеву он назначил на углу Каретного ряда и Успенского переулка в восемнадцать часов. Струминьш, конечно, опоздал, и Карновский, подождав пятнадцать минут, собрался уже уходить, когда заскрипели тормоза такси, и из машины выбрался латвийский шпион в мятой одежде и с опухшим лицом.

– Вы, случаем, не на Рижском вокзале бомжевали? – не скрывая сарказма, спросил Карновский.

Струминьш сарказма не понял, его голова раскалывалась, и он попросил зайти куда-нибудь выпить горячего кофе и рюмку водки. Борис Михайлович привёл его в кафе «Здрасьте! Нам по пасте!», заказал кофе, сто грамм водки и бутерброд с горбушей для шпиона. Подождав, пока Струминьш, как профессиональный алкоголик, выцедит водку мелкими глотками и с жадностью съест бутерброд, Карновский спросил:

– Ну-с, молодой человек, чем обязан?

– Мы готовы заплатить, – пробурчал шпион.

Карновский достал из внутреннего кармана дорогую авторучку и написал на бумажной салфетке: «Сколько?»

Струминьш достал свою шариковую ручку, написал внизу: «Ваше предложение?»

Карновский злорадно усмехнулся и, зная о пустоте торга, о том, что в Риге такими деньгами и не пахнет, ради смеха написал: «20 000 000 евро».

Разглядев сумму, латвийский шпион опешил, в его зобу, похоже, дыханье спёрло, но он промямлил:

– Я донесу своему начальству.

Струминьш попытался убрать салфетку в карман, но Карновский вырвал её и спрятал в свой портмоне, сказав:

– Э, нет. Такими документами не разбрасываются. Передадите на словах.

Договорились встретиться завтра здесь, в это же время.

Шпион вновь опоздал и, не извинившись, приступил к делу. Он вытащил из кармана джинс сложенный лист бумаги, протянул его