Дембель неизбежен. Том 2 - Константин Федотов

Ну и конец августа, осень начинает давать знать о себе, золотя листву на деревьях, и мне даже сложно сказать, кто ждет осени сильнее, мы или наши деды, которые вот-вот превратятся в дембелей, ведь до приказа осталось всего ничего, и к нам начнут прибывать уже наши духи.

За последнее время произошло немало событий. Все комиссии миновали, и наше руководство осталось на своих местах. Ну еще бы, за время подготовки часть очень сильно преобразилась. По нашей казарме можно было писать пособие о том, как должно выглядеть везде. Далось нам это нелегко, но старшина всегда найдет пару добрых слов, которые придают нам сил, ну и что, что они матерные и, как правило, сулят жестокой расправой, работает же!

Вся территория части была покрашена, побелена, подстрижена, всюду кантики и ни единой соринки. Вся техника в парке выглядела так, словно только-только сошла с конвейера. Каждый солдат знал свои обязанности и даже имел представление, зачем он тут вообще находится. Проверяющие из генерального штаба признались, что подобного увидеть не ожидали, и им реально пришлось потрудиться, чтобы написать список недостатков, были и грубые, и не очень, но в целом комиссия прошла нормально, и часть получила оценку «удовлетворительно».

Когда проверка была в казарме, я стоял дежурным по роте и на пару со старшиной представлял им казарму. Залезли они в каждую щель, чтобы найти хоть что-то. В тот день мне старшина рассказал историю о своей срочной службе.

Каждое утро к ним в казарму заходил комбат и всегда шел в туалет, закуривал там сигарету и сидел на горшке. После справления нужды он проводил рукой за бачком унитаза, где всегда была пыль. Он вызывал дежурного по роте, ругал его за плохой порядок и уходил. И так было каждый из месяца в месяц. Но один дежурный решил, что не хочет получать по шапке, и заставил дневального тщательно вымыть там все. Как итог, комбат пришел, сходил в туалет, но пыли там не нашел. Тогда он начал проверять всю казарму, и косяков оказалось куда больше, и дежурный был снят с наряда. Так что мораль тут была простой: чем меньше косяков на поверхности, тем глубже полезут проверяющие, как в нашем случае.

После проверки все продохнули с облегчением и слегка расслабились. Наши ежедневные занятия прекратились, и началась обычная повседневная деятельность. Все прекратили ходить на узел связи, но, к счастью, не я, так как у меня появился новый способ, как можно увильнуть от лишних мероприятий.

С морзянкой у нас все было туго, как объясняли наши учителя в лице дежурных радистов, азбуку можно выучить двумя способами. Первый – это если есть природный слух, то проблем с изучением у тебя не будет, и выучить ее проще простого. А второй способ – это усердие, нужно буквально вдалбливать себе в мозг каждую букву, времени уйдет гораздо больше, но результат рано или поздно будет. Если я с Артемом еще более-менее как-то запоминал буквы, то вот Кельм оказался редкостным тупицей, сначала я подумал, что он косит под дурка. Но когда я видел, как он сам бесится от того, что не может отличить букву «С …» от буквы «О _ _ _», то есть три точки от трех тире он отличить не мог, это было очень грустно, даже радистки негодовали, глядя на это. Учить морзянку было нудно, долго, скучно, а главное – бесполезно, ведь мы никогда не воспользуемся ей за время нашей службы. Это понимали мы, радистки, которым учить нас так же не хотелось, и осознал начальник узла связи. Тогда наш энтузиазм направили в другое русло.

Нас стали обучать настройке приемников и передатчиков. Вот это уже было куда интереснее и веселее. Кельм опять показал отсутствие интеллекта в своей черепной коробке, Артему это вообще было не нужно. А я вот взял, вник и научился. Теперь я мог чуть ли не закрытыми глазами все идеально настраивать. И мне за это прилетела новая обязанность. Теперь дважды в сутки я должен перенастраивать передатчики и приемники на новые частоты. Дело плевое, требует всего пару минут, но вот об этом кроме меня никто не знает. Вся аппаратура стоит в закрытом помещении, от которого у меня есть ключи, и теперь каждое утро после подъема я ухожу на передатчики и, настроив их, сплю в стареньком кресле до самого завтрака. А вечером ухожу туда и болтаю с Оксаной до самого отбоя, избегая вечерней прогулки и поверки.

От штаба я теперь освобожден полностью, и теперь там рулит только Комаров, все же подсидел меня, гаденыш. Мой наряд – это исключительно дежурный по роте и комендатура. В комендатуру мне удалось заступить еще дважды, но с Оксаной я смог увидеться лишь один раз из двух, и на ночь меня уже никто не отпускал, так как не повезло с дежурным, в тот раз был не Серега, с которым мы даже подружились, а какой-то молодой прапорщик, который даже тени своей боялся, не говоря уже о том, чтобы отпустить своего подчиненного куда-то на ночь.

А еще у нас появился полноценный комбат, прошлому было по барабану на батальон, он просто пережидал тут, пока освободится место где-то повыше. У него были большие связи, и даже наш командир к нему не лез. Но как только тот ступил за порог, буквально через два дня на утреннем построении нам представили нового. Подполковник Лебедев Степан Макарович был очень суровым человеком, худощавый, высокий, а кулаки чуть ли не с мою голову размером. Свою службу он, разумеется, начал с обхода владений, и многое стало переделываться под его лад. Как я понял, глядя на то, как он общается с другими людьми, этот человек не терпит отказа или отрицания. Вот как сказал, так и будет, если даже нашего старшину можно хоть как-то переубедить, то с комбатом так не работает. То и дело слышу, как он ругается с командирами рот. До нас ему практически нет дела, но это и хорошо.

Но помимо комбата в части появились четыре молодых лейтенанта, которые только-только выпустились. Назначили их, как и положено, командирами взводов, и те с энтузиазмом взялись за выполнения своих обязанностей. Глядя на них, на ум приходило лишь одно слово: «Волшебные». Они реально думали, что служба в армии будет такой, как в книжке написано, а книжка эта называется «Устав». И их фантазии и представления бились как стекло о суровую реальность.

Мы же эту четверку между