Коллекция - Валерий Аркадьевич Горбунов

время Семен Григорьевич Лукошко и Ольга Сергеевна еще были живы и здоровы. Узнав об этом, Николай Иванович облегченно вздохнул. До последнего момента его не оставляла мысль: а вдруг убийство коллекционера — дело рук старика с помраченным рассудком? Теперь эта версия отпадала.

Как выяснилось, Петр Антонович был помещен в больницу по сигналу жильца из соседней квартиры Петракова, сообщившего по телефону о его тяжелом состоянии. По просьбе Николая Ивановича Тихонов в тот же день отыскал Петракова, ныне проживавшего в новом доме в районе Хорошево — Мневники. Тот сообщил, что в последние месяцы здоровье Петра Антоновича действительно заметно ухудшилось. Между собой соседи не раз толковали: мол, неплохо бы подлечить старика в больнице. Но дальше разговоров дело не шло. Лично он, Петраков, в больницу не звонил и никаких заявлений не делал.

Коноплев отыскал следователя в столовой.

— Итак, место преступления обнаружено…

Ерохин тщательно выскреб из стакана следы бледно-лилового киселя, сунул в рот, облизал ложку и сказал:

— И все-таки я не понимаю, чему вы так радуетесь. Ведь кто убил, по-прежнему неизвестно?

— А я не радуюсь, — проговорил Коноплев. — Просто пытаюсь объективно оценить то, что удалось сделать.

— Пусть начальство дает оценку сделанного, а наше дело двигаться вперед и вперед…

— Но нельзя двигаться вперед, не оценив содеянного, — упорствовал Коноплев.

— Ну ладно, оценивайте.

— Итак, что мы имеем? Нам известно место, где совершено преступление. Располагаем и орудиями убийства.

— Кухонный нож и кусок кабеля?

— Да.

— Почему убийца не выбросил орудия преступления в реку вместе с трупами?

— Как я выяснил в ЖЭКе, дом по плану должны были снести еще два месяца назад. Убийца знал об этом. Расчет был на то, что улики в самом скором времени будут уничтожены вместе с домом. Поэтому следы заметали кое-как… Лишь бы не бросались в глаза. Поэтому и нож с кабелем оставили на месте. Тщательно вымыли и оставили.

— Допустим… Еще что?

— Преступление готовилось очень тщательно. Петра Антоновича сплавили в больницу за несколько дней до намечавшегося сноса дома. В этот промежуток и совершено убийство. Преступник явно был в курсе всего, что происходит в доме.

— А что соседи говорят? Навещал его кто?

— Единственный человек, который мог бы нам дать сведения, соседка Мария Игнатьевна, умерла зимой.

— Ты говорил, что певца взяли в больницу по сигналу некоего Петракова. А его проверяли?

— Отпадает… Мастер завода «Серп и молот», уважаемый человек, член парткома. Говорит, в больницу не звонил.

— Так что же, выходит, опять ни одной ниточки?

Ерохин с силой хлопнул ложечкой по пластмассовой поверхности стола. На них стали оглядываться.

— Потише, а то нас сейчас выведут, — усмехнулся Николай Иванович. — Что же касается ниточек, то у нас их целый пучок. Тяни за любую! Не исключено, что скоро к Булыжному вернется сознание…

— Так! Вы что же — все свои надежды на этого Булыжного возлагаете? Он место преступления отыскал, а теперь еще и имена преступников назовет? Так, что ли?

Коноплев ожидал этого выпада. Кто-нибудь должен был задать ему каверзный вопрос — не Ерохин, так Ворожеев, не Ворожеев, так начальник повыше. Он ответил:

— Как вы не понимаете… Наши пути пересеклись с Булыжным не случайно. Так же, как и он, мы вышли на след… И двигаемся вперед… Разгадка близка.

— Как складно да ладно все получается! Вашими бы устами, подполковник, да мед пить… — недоверчиво проговорил Ерохин и с сожалением заглянул в пустой стакан из-под киселя.

«Видно, в детстве, бедняга, не наелся киселя вдосталь», — подумал Коноплев и встал из-за стола.

— Вот что, — сказал Ерохин строго. — Надо немедленно и самым тщательным образом расследовать все, что связано с этим Булыжным. Смотрите — не оборвите свою ниточку! Худо будет!

— Ну, как там Булыжный? — спросил Николай Иванович у Сомова.

— Плох… Боюсь, не выживет.

— Мужик крепкий… Авось вынырнет, — сказал подполковник. Но тут же вспомнил недавний разговор со следователем и нахмурился. — Однако мы не должны сидеть и ждать, что этот Булыжный очнется и за руку приведет нас к убийце. Нужно действовать, и притом энергично. Не исключено, что Булыжный не случайно попал под машину. Ему помогли — так, во всяком случае, считает Ерохин. Как говорится, «он слишком много знал».

— Я допросил постового, который дежурил в тот день на перекрестке… Он высказал предположение, что Булыжный за минуту до несчастного случая подъехал к перекрестку на ярко-оранжевом «Запорожце».

— Предположение? — Коноплев отчетливо представил себе, какую кислую гримасу скроил бы следователь Ерохин, если бы услышал это слово. Он терпеть не может всяких версий и предположений, ему подавай факты. А между тем длинная дорога к факту, подумал Николай Иванович, часто выложена именно предположениями…

— Да, предположение. Он не совсем уверен. Говорит, что обратил внимание на «Запорожца» только потому, что недавно купил пополам с сыном машину этой марки. Они долго спорили насчет цвета. Сын хотел желтый, а отец — цвета «белая ночь». Так что все его внимание было обращено на автомобиль, Булыжный же попал в поле его зрения случайно. Вот поэтому он и говорит предположительно.

— Меры к розыску «Запорожца» приняты?

— В Москве, по данным ГАИ, около 20 тысяч «Запорожцев».

— Но ярко-оранжевый цвет довольно-таки редкий.

— Да… Но тысячи полторы оранжевых наверняка наберется. И как найти тот, что нам нужен? По каким признакам?

Коноплев задумался.

— Владельца оранжевого «Запорожца» надо искать среди знакомых и сослуживцев Булыжного.

Сомов усмехнулся:

— А не уподобимся ли мы тому пьяному, который ищет потерянную монету под фонарем — не потому что там ее потерял, а потому что светло?

Коноплев терпеливо объяснил:.

— Будем исходить из того, что Булыжный прибыл к месту с человеком, который заранее имел на его счет преступные намерения. А коли так, его спутник вряд ли стал бы брать «левака»: ведь тот впоследствии мог бы опознать его. Скорее всего, сидевший за рулем был из той же шайки.

— Вы полагаете, что Булыжный тоже «из их шайки»?

«И этот туда же… Взял себе манеру надо мной насмехаться», — подумал Коноплев. Ответил спокойно:

— Нет, он не из их шайки. Но я думаю, что водитель был ему знаком. Иначе он вряд ли сел бы в эту машину, зная с кем имеет дело. И «Лиру» избрал как место встречи не случайно.

— Почему вы решили, что место встречи определил именно он?

— Да это же ясно. Во-первых, «Лира» — его излюбленное место. И еще — называя место встречи, он мог не опасаться, что там его будет ждать сюрприз.

— И все-таки сюрприз его ждал, — пробормотал Сомов. — На пешеходной дорожке.

— Да… Он забыл призыв ГАИ: соблюдать осторожность на проезжей части. Вы сказали, что