Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

– Шапочно. Он довольно популярный.

– Мне так не показалось… Знаешь, есть такой тип людей, которые делают вид, что ты им нравишься, но на самом деле просто пытаются выяснить, получится ли использовать тебя в своих интересах.

– То есть он показался тебе скользким типом. – Заметив непонимание на лице Олега, я продолжила: – Это значит, что он не вызвал у тебя доверия.

– А, понял. Ну да, мне показалось, что ему нельзя верить, хотя в первую очередь у меня сложилось впечатление, что он и сам мне не доверял.

Мне не составило труда представить, как вел себя Сарасола. Он наверняка постарался продемонстрировать, что весьма, однако не слишком сильно, заинтересован в работе отдела. Скорее всего, задавал вопросы, в большинстве своем – бессмысленные, только для того, чтобы подчеркнуть свое любопытство и втереться в доверие к Олегу и Себастьяну. А те темы, которые действительно его интересовали, он затрагивал как бы невзначай, после достаточного количества пустой болтовни, чтобы не вызвать подозрений и не раскрыть настоящих причин, по которым он там оказался.

Но что это были за причины? Что могло привести одного из самых авторитетных библиофилов мира на этот склад, где не было ни редких, ни ценных экземпляров, а только старые бесхозные книги?

– Он сказал тебе, что конкретно искал?

– Нет. Он задавал вопросы, разговаривал с Себастьяном и интересовался библиотекой дедушки сеньора Фритц-Брионеса, но у меня не сложилось впечатления, что он и правда был заинтересован в том, чтобы ее найти, не знаю, понимаешь ли ты, о чем я.

В этот момент Олег замялся. Я пристально посмотрела на него, чтобы дать ему понять, что адекватно восприму все, что он мне скажет, каким бы странным это ни казалось. Я сама решу, стоит оно того или нет.

– Он много времени провел здесь, внизу.

Я представила себе Сарасолу в этом подвале. Он не был похож на человека, который был бы готов потратить в этом месте несколько часов своего драгоценного времени, если бы не надеялся набрести здесь на что-то конкретное.

– И что он делал?

– Просто бродил туда-сюда и просматривал названия. Время от времени изучал какие-то списки, которые были у него в айпаде.

– Списки?

– Да. Я спросил у него, что это, но он не дал мне на них взглянуть и ушел от ответа.

Олег произнес это так, словно речь шла о какой-то незначительной детали, но желание промолчать, которое читалось у него на лице, было таким явным, что он напомнил мне ребенка, совершившего шалость, которой особенно гордился.

– У тебя есть какие-то предположения, что это могут быть за списки?

Конечно, он был в курсе. Мой вопрос был чистой формальностью.

– Я узнал печать, которая была на одной из страниц, – ответил он. – Этот парень так увлеченно изучал книги, одну за другой, что мне удалось незаметно на нее взглянуть.

Он невольно расплылся в улыбке, восхищенный собственной хитростью. Думаю, он не осознавал того, насколько абсурдным было для меня вытягивать из него каждый ответ, словно ведро со дна колодца.

– И что за печать?

Он задержал дыхание, прежде чем ответить, а потом состроил серьезное выражение лица, будто готовился выдать важное откровение, какой-то факт, который изменит все.

– Это была печать Библиотеки Еврейской общины Рима.

22

– В сентябре 1943 года, – начал он свой рассказ, – два человека из Штаба рейхсляйтера Розенберга посетили синагогу Лунготевере де Ченчи в Риме, в которой располагались две самые важные еврейские библиотеки в стране: Библиотека Раввинского училища и Библиотека Еврейской общины. Несколько недель спустя нацисты отправили туда два больших поезда и наполнили их содержимым обеих коллекций.

Я проследовала за Олегом к ближайшему стеллажу, и он извлек оттуда пухлый фотоальбом. Когда он его открыл, то оттуда на нас взглянула черно-белая фотография, на которой были изображены мужчина и женщина, стоявшие возле горы книг высотой в пару метров. Форма, в которую был одет этот тип, и в первую очередь повязка со свастикой у него на плече не оставляли сомнений в том, кем он был.

– В марте 1947-го, после того, как Германия проиграла, Библиотеку Раввинского училища вернули, хотя и не полностью. Считается, что недостающие книги были уничтожены во время какой-то из бомбардировок.

– А вторая библиотека?

Улыбка, появившаяся на лице Олега, выдала его удовлетворение. Именно этого вопроса он и ждал.

– Об этом и речь, Грета: две библиотеки были вывезены из Рима, но вернулась только одна. Библиотека Еврейской общины потерялась по дороге.

Это откровение меня озадачило. Не давая мне времени прийти в себя, Олег перешел к следующей странице. На новой фотографии было видно несколько стопок книг, прислоненных к стене. Это вполне могли быть экземпляры с предыдущего фото, просто рассортированные и упорядоченные.

– Как я тебе уже рассказывал, грабежи нацистов не ограничились одной Германией. Альфред Розенберг посылал своих людей туда, где присутствовали евреи, чтобы найти там коллекции или библиотеки, которые можно было бы экспроприировать из-за их важности или значимости.

Он продолжил перелистывать страницы, пока не остановился на фотографии, которая меня особенно поразила. На ней была изображена полуразрушенная стена, внутрь которой кто-то поместил огромную коллекцию книг, расположив их так, чтобы они как можно меньше оттуда выпирали. Должно быть, кто-то спрятал все эти экземпляры в дыру в стене, чтобы уберечь их от грабежей.

– Вот – еще одна история о мужчинах и женщинах, которые рисковали жизнью, чтобы спасти библиотеки от грабежей, которым их подвергал Штаб рейхсляйтера Розенберга. Например, в Амстердаме группа добровольцев отправила произведения искусства в бункер, располагавшийся в Рейксмюсеуме[326], скрытый под прибрежным песком. Посылка состояла из пяти ящиков с книгами, среди которых было около шестидесяти манускриптов семнадцатого века и восемь инкунабул.

Олег перечислял эти цифры без запинки, словно хорошо запомнил и усвоил их.

– Мы говорили о Сарасоле, – напомнила я ему. – О каких-то списках, с которыми он сверялся, когда все тут изучал.

Абсолютно не рассердившись, Олег воспринял мое нетерпение спокойно, отложив фотоальбом в сторону. Затем он достал какую-то папку, вытащил из нее пачку документов и протянул ее мне. На первой странице был штамп правительства Италии и печать с надписями на иврите.

– В 2002 году, – объяснил он, – итальянское правительство создало рабочую комиссию, которая должна была расследовать кражу обеих библиотек и в первую очередь попытаться найти местонахождение Библиотеки Еврейской общины. Известно, что когда ее разграбили, она состояла из семи тысяч книг, среди которых было немало инкунабул итальянских издателей. А