Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

– Не нужно ничего делать, Марла.

Это прозвучало не так убедительно, как мне хотелось. Услышав в трубке щелчок зажигалки и тихий звук первой затяжки, я поняла, что моя сестра о чем-то догадывалась, но не решилась спросить ее, о чем именно шла речь.

– Ты думаешь, ее могут найти? – Она спросила это как бы невзначай, словно этот вопрос не имел ни малейшего отношения к делу, но этого оказалось достаточно, чтобы смягчить удар. – Возможно, через несколько месяцев, – продолжила она, – мы узнаем о том, что Сарасола нашел Библиотеку Еврейской общины Рима в подвале какого-нибудь дворца под Москвой или на чердаке в Мюнхене. Или что Олег наткнулся в хранилище Центральной и Земельной библиотеки на собрание рукописей из этой коллекции, спрятанное под корешком одной из энциклопедий.

– Вряд ли что-нибудь подобное произойдет, – возразила я.

– Сестренка, речь ведь о Сарасоле. О чертовом Карлосе Сарасоле. Том самом мужике, который разыскал инкунабулу, спрятанную в органной трубе какого-то шотландского аббатства, а в прошлом году нашел рукопись Исаака Ньютона в библиотеке на Корсике и потерянный манускрипт сына Христофора Колумба – в Копенгагене. И я даю руку на отсечение, что он и сейчас это сделает, Грета.

Марла редко с такой решимостью что-то отстаивала. Обычно она держалась спокойно, просто находя для меня необходимую информацию, но не слишком вмешиваясь в мои дела. Исчезновение этой библиотеки в таких странных обстоятельствах, вне всяких сомнений, взволновало ее больше, чем я ожидала.

И, разумеется, в этот момент я сказала ей, что мы не будем в этом участвовать. Словно поверила, что она на это согласится.

– Сарасола найдет Библиотеку Еврейской общины Рима, – настаивала она. – А мы с тобой прочитаем об этом в колонке новостей в газете и подумаем – а какого черта мы вообще не стали этого делать?

Я представила себе, какой резонанс вызовет эта новость. Сарасола получит шквал похвалы со стороны общественности и лишь укрепится в своем статусе звезды, а мы с Марлой останемся с носом, опустошенные тем, что упустили такую возможность.

– У Сарасолы есть средства, – напомнила я ей. – А мы с тобой – просто две жалкие библиофилки, которые едва дотягивают до конца месяца. Что мы можем сделать?

– Это хороший вопрос. Если бы мы действительно захотели разыскать эту библиотеку, то как бы мы это сделали?

Я глубоким вздохом выразила нетерпение, после чего, почти неосознанно, начала обдумывать, какие у нас были варианты. Как бы мы это сделали? Как нам добиться того, чтобы заполучить эту библиотеку быстрее, чем Сарасола?

– Я бы поручила тебе поиски списка Исайи Зонне, – сказала я. – Сомневаюсь, что даже ты смогла бы найти его в интернете, но, может, тебе удалось бы отыскать кого-нибудь, кто знает его содержание.

– Хорошая идея. А еще что?

– Ну, если бы ты нашла этот список, то мы могли бы изучить связанные с ним покупки книг, сделанные за последние годы.

– Или за последний год, – перебила меня Марла. – Ведь именно тогда Сарасола заинтересовался этой темой.

Это имело смысл. Было, по меньшей мере, любопытно, что этот библиофил решил заняться поисками библиотеки именно в то время. Возможно, тогда до него дошли какие-то слухи или к нему в руки попал какой-то экземпляр, проливавший свет на то, где могла находиться эта коллекция.

– Думаю, что сейчас мы вряд ли можем сделать что-то еще.

– А Олег ничего не рассказал о свидетельнице? Было бы неплохо съездить в Рим и пообщаться с ней.

– Еще бы. Могу попросить Сарасолу, чтобы он мне билет купил, – пошутила я.

– К черту этого Сарасолу. Если он оплатит поездку, то в конце концов тебе придется разделить с ним славу.

Марла буквально кипела от злости, и я поняла, что она воспринимала все это гораздо серьезнее, чем мне раньше казалось. Она не только строила предположения, но и готовила почву для того, чтобы с головой погрузиться в поиски пропавшей библиотеки.

– У тебя ведь есть деньги Фритц-Брионеса, – добавила она. – Воспользуйся ими для чего-нибудь, кроме оплаты отеля. Возьмешь билет до Рима, расспросишь эту женщину и вернешься в Берлин на следующий день.

– Я не могу этого сделать, Марла. Этот мужик мне платит за то, чтобы я нашла коллекцию его деда, а не за поиски потерянных библиотек.

– Он ведь сам тебе сказал, чтобы ты не ограничивала себя в тратах, разве не так? И в каком-то смысле ты занимаешься расследованием, которое может вывести тебя на эту коллекцию. Может, Олег прав и тот, кто украл эту библиотеку, заполучил и другие книги.

Она казалась взволнованной, но больше всего меня беспокоило, что ее азарт начал передаваться и мне. Взглянув на это дело с новой точки зрения, я осознала, насколько мне хотелось в нем продвинуться. Библиотека Еврейской общины где-то скрывалась в ожидании, что ее обнаружат.

– Я здесь для того, чтобы найти коллекцию деда Фритц-Брионеса, – повторила я.

Мое возражение прозвучало неубедительно, как какая-то формальность. Марла и бровью не повела.

– Ну и ищи. Что тебе мешает? Неужели нельзя заниматься двумя делами одновременно?

– Это безумие.

Я уже потеряла счет тому, сколько раз повторяла эту фразу за последние несколько дней. Марла вежливо промолчала, несколько секунд не произнося ни слова.

– Ну, так с чего мне начать?

Первым ответом, который пришел мне в голову, было сказать ей, чтобы она бросила эти глупости. Что мы не можем терять время, гоняясь за несбыточными мечтами. Впрочем, сейчас мы слишком увлеклись, чтобы довольствоваться малым.

– Ты просто ужасна, – проговорила я.

В ответ на мой комплимент сестра расхохоталась, и смех ее, наполнив трубку, заставил меня убрать телефон от уха.

– Я закину удочки и посмотрю, что получится разузнать, сестричка. Сообщу тебе, если что-нибудь найду.

Я оценила, что Марла не стала ждать, пока я недвусмысленно ее об этом попрошу. Поскольку она взяла инициативу на себя, то складывалось впечатление, что все это было ее идеей, и, что самое главное, это вынуждало меня к ней присоединиться, о чем она сама и поспешила мне напомнить.

– А ты, Грета, поедешь в Италию, чтобы встретиться с той женщиной.

Она произнесла это так, словно речь шла об объективном факте, об утверждении, не допускавшем ни малейших возражений. Мысленно пробежавшись по списку причин, по которым эта поездка была абсолютно бессмысленной, я решила озвучить одну из них, показавшуюся мне наиболее логичной:

– Я не говорю по-итальянски.

Это и правда было подводным камнем. Я не знала, будет ли старушка, с которой я намеревалась пообщаться, говорить