Цезарь: Крещение кровью - Владислав Викторович Морозов

Но и выйдя на свободу, он не торопился претворять в жизнь свой к тому моменту детально разработанный план. Он освободился в шестьдесят седьмом году и только в семьдесят восьмом начал подбирать команду. Первое время состав Организации отличался малочисленностью; потом был создан первый подпольный цех по производству товаров народного потребления, второй... Маронко изначально не делал ставку на чисто криминальные методы зарабатывания денег. Продукция из цехов по поддельным накладным расходилась по небольшим магазинам. Маронко завязал отношения с ОБХСС, купив ревизоров... В преддверии перестройки он резко увеличил численность своих людей. Говорят, что о том периоде можно написать сотню приключенческих романов и даже издать их — все равно никто не поверит, что такое произошло в действительности.

Конечно, в первоначальную идею пришлось внести множество корректив в соответствии с духом времени, и в восемьдесят седьмом году Организация мало напоминала задуманную когда-то Маронко утопию для преступников. Но это был первый русский мафиозный клан. Сейчас Организация состоит из четырех сильных военных отрядов, имеет мощный фундамент в легальном бизнесе, располагает надежными связями с властными структурами, не теряя связи со старым криминальным миром.

Саша, слушая Соколова, откровенно балдел. Вот уж не думал никогда, что в «совке» такое возможно, и самое главное, он будет к этому причастен. В воздухе повеяло итальянскими ароматами, вспомнился фильм «Спрут»... Правда, как любой нормальный телезритель, Саша болел за Катгани, но сейчас это не имело значения. Надо же, целая империя...

— Мишка, елки зеленые, откуда ты все знаешь? Почему-то до меня даже слухи не доходят.

— Как же? Евгения ведь кое-что рассказала. — Мишка ехидно ощерился. — А знаешь, зачем она это сделала? Хотела очернить отца, посеять у тебя недоверие к нему, чтобы ты почувствовал неуверенность в себе, в завтрашнем дне. А за утешением пришел бы к ней — она же старше тебя, ничего от тебя не скрывает, связи у нее будь здоров, и в помощи любовнику никогда не откажет. Причем сделала это она осторожно, чтобы ты не понял, что они с отцом на самом деле враги и только из деловых соображений не могут расплеваться окончательно. Ты ей нужен, чтобы задеть самолюбие отца, она в тебе видит не тебя, а его воспитанника. Так что на будущее учитывай, что она хочет не помочь тебе, а поставить на колени — и отца вместе с тобой. Бросать ее не надо — это будет клево, жить с ней и оставаться преданным отцу, — но осторожность проявлять не помешает. Ты прав в другом: никто из членов Организации с тобой откровенничать не будет, как и со мной — отец запретил. Я тоже ничего не знаю о том, чем Организация занимается сейчас. А что до прошлого... Я с самого начала знал, куда пришел. Ну, то, что я бродяжничал, тебе известно. Я входил в шайку, орудовавшую по всему Крыму, был обыкновенным воришкой. Потом в драке зарезал бомжа — случайно, так разошелся, что не контролировал себя. И после этого, естественно, пришлось ноги делать. Я вернулся в Москву. Днем пахал грузчиком на Рижаке, спал там же, в рядах, — меня это не напрягало, лето ведь было. Как-то раз проснулся от шума — двое местных ребят добычу не поделили. Пока они выясняли, кому из них причитается большая доля, я этот «дипломат» увел — вор я или нет? Отошел подальше, подобрал код, открыл, а там... Пачка доку

Ментов, бумажник и ствол. Причем не наш «макар», а импортная штучка. Та-акая дура, я тебе скажу! Я и прикинул: таким людям не мешало бы возвращать их вещи. Адрес в документах указан был, я сорвался и посреди ночи потопал пешком в Беляево. К шести утра дошел. Отец удивился, что я даже не воспользовался деньгами, чтобы взять машину. Поговорили с ним, он оставил меня у себя, но с условием, что я забуду про криминал.

— А я бы занялся криминалом, — задумчиво сказал Саша.

— Забудь! Тебе так плохо живется?

— Миш, трудно убить человека?

Мишка смерил его уничтожающим взглядом:

— Теперь я понимаю, почему отец запретил даже слухами с тобой делиться. Тебе только дай пищу для фантазии, ты начнешь пробовать все подряд.

— Ты не ответил, — неожиданно спокойно сказал Саша и твердо посмотрел Мишке в глаза.

Мишка удивился, некоторое время молчал. Потом не выдержал испытующего взгляда, отвернулся, пожат плечами:

— Да черт его знает... Я злой был, ничего не соображал в азарте. У него нож, у меня финарь. Мы сцепились, я ударил, нас начали растаскивать, я еще больше озверел. А потом мне сказали, что я его с первого удара свалил. Не знаю, наверно, в спокойном состоянии я бы не решился, но тут мне было не до размышлений. Сашка, ты что задумал?

— Да ничего особенного. Выйдет мой отчим из тюрь мы — собственными руками повешу. А Лешке Рамову яйца оторву и потом тоже вздерну. Они это заслужили. А инте-ресно, — он помолчал, будто подбирая слова, — смогу я быть бандитом?

— Ты что, спятил? — зло спросил Мишка. — Денег мало?

— Дело не в деньгах. Ты не прав, Миш, криминал — это штука слишком непростая, чтобы мерить ее только на деньги. Это власть, независимость, сила. Это уверенность в себе.

— Ага. Не забудь добавить, что это еще и тюрьма.

— Смотря как все спланировать. Можно и не попасться. Ты же не лопался. И отец второй раз тоже. А потом, тюрьма — это не смертельно, там тоже люди живут.

— Все равно забудь. Тебе отец этого не позволит, — категорично заявил Мишка.

Еще накануне вечером Саша бы ответил: «А ему можно и не говорить». Сегодня он вздохнул с притворной досадой и сделал вид, будто внял Мишкиным увещеваниям. Он снял розовые очки молодого осла — пора было приспосабливаться к законам реальной жизни.

ТАНЮШКА

Лучи цветомузыки пробегали по актовому залу, выхватывая из общей массы танцующих то одну, то другую голову. Стены, занавеси на окнах были увешаны блестящими новогодними украшениями, над головами протянуто множество гирлянд, перевитых мишурой, пол засыпан конфетти. В том кругу, где танцевала Танюшка Кудрявцева, топталась едва ли не половина группы, и, самое главное, — напротив нее подпирал стену Сашка.

Сашка Матвеев мог смело претендовать на звание самой таинственной личности института. Такого количества сплетен,