Искатель, 2004 №12 - Керен Певзнер

Под удивленным взглядом портье (меня же сопровождал полицейский, да еще глубокой ночью) я нажала на кнопку лифта, и мы поднялись на четырнадцатый этаж.

— Присаживайтесь, я сейчас достану папку.

Подойдя к своему чемодану, я открыла его, и только хотела достать папку, лежавшую на самом верху, как поняла, что ее там нет. Я перерыла весь чемодан — папки не было.

Гости с интересом следили за моими манипуляциями. Я вытряхнула содержимое чемодана на диван.

— Смотрите сами — папки нет.

— Куда она могла подеваться? — спросил полицейский.

— Понятия не имею!

— Что-нибудь пропало еще?

— Подождите… Я не вижу своего ноутбука. Он не поместился в сейф, и поэтому я спрятала его в шкафу, закрыв одеялом. Одеяло на месте, а компьютера нет.

— Что там было? — всполошился пан Кон, и полицейский с подозрением посмотрел на него.

— Много чего. Мои документы, фотографии, текстовый файл с докладом.

— На каком языке?

— На русском. Я же переводила с черновиков пана Маркса, а писала на русском. А теперь ни черновиков, ни компьютера.

— Я должен связаться с подполковником Шусел-кой, — сказал Гржебик и принялся названивать начальству.

Поговорив несколько минут, он повернулся ко мне:

— Пани Вишневскова, мы с паном Коном уйдем, а вы ложитесь и никому не открывайте дверь. Утром сюда приедет следственная бригада и все хорошенько обследует. Вам понятно?

— Понятно, — кивнула я. У меня не осталось сил. Единственное желание было свалиться на диванчик и заснуть.

Мои гости ушли, я удостоверилась, что дверь заперта, и отправилась к диванчику в салоне. Но мне пришла в голову мысль, что я прекрасно высплюсь в спальне, так как никого нет, и я упала и заснула в полете над подушкой.

Мне снилось, что надо мной наклонился Денис, похлопывает меня по плечу и говорит почему-то на иврите: «Валерия, проснись, вставай!»

— Не хочу, — отмахивалась я, но потом, поняв, что это не сон, вскочила и протерла глаза. У кровати стоял Ашер.

— Откуда ты взялся? — спросила я. — Ты знаешь, что тебя ищут?

— Потом, потом… — отмахнулся он. — Собирайся живее, нам отсюда надо уходить.

— Куда? Утром придет следственная бригада. Ты не должен уходить. Останься!

— Пока придет бригада, тебя уже десять раз успеют прирезать, как Карни. Давай быстрее.

— Ты знаешь, Ашер, из номера украли папку и мой ноутбук.

— Это я взял и перепрятал. Не исключено, что за ними должны прийти. И если ты будешь в номере, тебе не поздоровится. Готова?

— Да.

Ашер бесшумно открыл дверь, и мы выскользнули в сумрачный коридор, освещенный тусклыми лампами.

— Не туда! — прошептал он. — Не надо на лифт, бежим вниз по лестнице.

— Четырнадцать этажей? — ужаснулась я.

— Жить хочешь — козочкой поскачешь, — огрызнулся он и поспешил вниз по лестнице.

В фойе гостиницы мы прошли не сразу. Ашер выдвинулся вперед, огляделся и вернулся.

— Спрячься за фикус. Я выйду один, поймаю такси. Когда я подъеду, таксист даст сигнал, ты бегом выскочишь и прямо в машину. Понятно?

— Понятно. — Мне уже было не до шуток, настолько серьезен был его тон.

За фикусом мне пришлось просидеть около четверти часа. Подъехало такси, я рванулась с места и в дверях налетела на высокую старуху-чешку, знакомую мне по вчерашней прогулке по Вышеграду.

— Приминтэ просим (прошу прощения), — пробормотала я, глядя вниз, и нырнула в открытую дверцу такси.

Уже отъезжая, я видела, как меня провожает тяжелый старухин взгляд.

В такси я постучала Ашера по плечу.

— Куда ты меня везешь?

— В укромное местечко. Сначала надо выспаться, а потом уж подумать, как будем отсюда выбираться.

— Ты с ума сошел! У меня же подписка о невыезде! Ты хочешь, чтобы нас арестовали прямо в аэропорту?

— Разберемся, все будет хорошо!

В голове тут же застучали пронзительные вопли Верки Сердючки: «Харашо! Все будет харашо, все будет харашо, я это знаааю!..», хотя Ашер говорил на иврите. Эта песня иглой вонзалась мне в мозг и я, обхватив голову руками, негромко застонала.

Такси остановилось, шофер назвал цену, Ашер только было собрался платить, как я возмутилась и на чешском потребовала оплаты по счетчику. Шофер тут же извинился и взял в четыре раза меньше. Выйдя из машины, Ашер укоризненно произнес:

— И зачем ты это сделала?

— Таксисты в Праге всегда завышают цену, если видят иностранца. И боятся так поступать с чехами.

— Теперь он нас запомнит. А так были бы мы для него обычными иностранцами. Нам лишние свидетели совсем ни к чему.

Уже светало. Я посмотрела по сторонам: мы находились в районе чистеньких двухэтажных домиков с черепичными крышами. Ашер открыл калитку и дал мне пройти.

— Наша комната в конце коридора. Сразу ложись и спи, тебе надо отдохнуть.

— А как же ты?

— За меня не волнуйся, я потом посплю.

— Ашер, зачем мы убежали? От кого нам прятаться? От полиции, убийцы? Кто он?

— Пока не знаю, но положись на мою интуицию.

Мы зашли в небольшую уютную комнату. На стене висели старые литографии, а на подоконнике росли цветы в длинном деревянном ящике. Посреди стояла большая двуспальная кровать, а на тумбочке около нее лежал мой любимый лэптоп и на нем папка с документами Йозефа Маркса. Я с недоумением посмотрела на Ашера.

— Ложись, нам сейчас не до этого, — он неверно истолковал мой взгляд.

Дважды меня просить не надо было.

Солнце уже высоко стояло в небе, когда в моей сумочке зазвонил сотовый телефон. Я успела схватить его до того, как он замолчал.

— Алло, я слушаю, — голос спросонья был никакой.

— Мне нужна пани Валерия.

— Пан Кон, это я.

— Я вас не узнал, где вы находитесь?

— Я сама не знаю, а что такое? — Мне не хотелось говорить, что Ашер меня забрал. Все же я до сих пор не разобралась в мотивах его поступков.

— Как это не знаете, где вы? — удивился он. — Ладно, неважно. Вы нашли папку и свой компьютер?

— Да.

— Очень хорошо, — обрадовался пан Кон. — Вы можете взять такси и срочно приехать к «Трем наперсткам»? И захватите с собой документы.

— Хорошо, скоро буду.

Почему я так легко согласилась на его предложение? Ведь я сама хотела поехать к пану председателю и узнать фамилии тех, кто присутствовал на прогулке. Мы с ним договорились об этом вчера.

В дверь постучали. Я открыла. На пороге стояли две пожилые дамы. Одна была одета в кремовое платье в розочках, другая — в синий брючный костюм.

— Доброе утро, пани…

— Валерия, — ответила я.

— Очень приятно, — ответила та, что в синем, — это пани Димкова, а моя фамилия — Непотршебова,