Зеркала-озера - soverry

Димка роется в своей сумке в поисках кошелька, когда рядом с их столом останавливается уже хорошо знакомая им обеим девушка.

— У вас найдется еще одно место?

Алёна взгляд поднимает и натыкается на те самые глаза, которые пообещала себе как следует запомнить. Если не на всю жизнь, то точно надолго. Лета улыбается легко, непринужденно и кивает в сторону стула, на котором стоит ее, Алёнина, сумка.

— Я присяду?

Димка находится первой. Достает все же кошелек и ладонью указывает как раз на этот самый стул.

— Без проблем, падай, — и уже обращается к подруге: — Я пойду возьму что-нибудь перекусить. Ты что-то хочешь?

Алёна отрицательно головой мотает и убирает сумку под стол.

— Нет, спасибо. У меня все есть.

Лета наблюдает за ними как кошка. Молча, переводя взгляд с одной на другую. Улыбается тонко и едва-едва, будто щерится по-кошачьи. Наконец садится на стул рядом с Алёной и просто провожает взглядом удаляющуюся Димку.

— Сегодня тут просто не протолкнуться, — говорит Лета. И там не поймешь — то ли она просто пытается быть вежливой, то ли пытается завязать диалог. Алёна делает несколько глотков воды и закручивает крышку бутылки.

Совсем уж игнорировать ее будет невежливо, поэтому она принимает эту фразу как приглашение к обсуждению дел в школе. Болтовня ни о чем. Вроде как обсудить расписание или пожаловаться на кипу домашки.

— Все с ума посходили за последние дни.

— Да уж, как будто был повод, — Лета пожимает плечами и открывает пластиковый контейнер с теплой едой.

Почему-то Алёна замечает те же золотые тени вокруг светло-карих глаз и заставляет себя отвести взгляд в сторону. Пялиться некрасиво, а еще это раздражает. Не то чтобы на нее кто-то регулярно пялился и она знала это на себе, но это раздражает.

— Не знаю, — наконец находится что сказать. — Драка — это все же личное дело.

— Какая там драка, — фыркает Лета, накалывая фасоль на вилку, — так, просто пару раз врезала ему по башке, чтобы думать наконец начал.

До Алёны не сразу доходит.

Точнее доходи-то сразу, просто она не совсем стыкует информацию в голове. Переводит взгляд на Лету, та улыбается и жует фасоль. Выглядит совсем буднично, выглядит так, будто они и правда обсуждают расписание.

— Погоди, это была ты?

— Ага.

И Алёна сама только что же сказала, что драка — это дело личное. Она сама вроде как против того, чтобы осуждать за произошедшее, потому что всей истории все равно не знает, так что не имеет права лезть.

Удивление на лице все равно не удается никуда спрятать.

Лета макает фасоль в соус и пожимает плечами.

— А что такого? Если школа хочет, чтобы между полами были хорошие отношения, то это вроде как равенство. А при равных условиях я имею полное право врезать идиоту, если он не хочет включать свой мозг и следить за тем, что говорит.

— Да уж.

Не такого она точно ждала, когда еще пару минут назад пыталась поддержать разговор. Алёна край бумажного пакета мнет в пальцах, словно решая, хочет она или не хочет есть. Голова болеть меньше не перестает, так что аппетита почти никакого.

— Извини, это не мое дело. Не подумай, я не осуждаю и ничего такого.

— Да пустяки, — отмахивается Лета и доедает остатки фасоли. — Я же сама тебе сказала, хотя могла и промолчать.

— Могла, — соглашается Алёна.

— Но не стала. Потому что в этом нет смысла. Мне не стыдно за то, что я сделала, мне стыдно только за этот цирк, который устроила директриса, поведшись на уловки психолога.

— Мне она тоже никогда не нравилась.

— Она волевая женщина, много что сделала для Совета и вообще.

— Я про психолога, — поясняет Алёна.

Легкая улыбка исчезает с лица Леты; она словно становится в несколько раз серьезнее. И это выражение лица совсем не делает ее менее очаровательной, но придает какой-то строгости. Алёна думает, что если бы увидела ее такой изначально, то вряд ли бы вообще сочла хорошей идеей заговорить с ней.

Хорошо, пожалуй, что познакомились они у озер-близнецов.

— Она продержала меня у себя в кабинете два часа. Я прорешала примерно четыре теста и ответила на такое количество вопросов, что мне потом весь день хотелось только молчать. Знаешь, фамилия оправдывает свою хозяйку.

Алёна с облегчением выдыхает. Кажется, даже слишком шумно, потому что Лета это замечает, но тактично ничего не говорит.

Значит, не ей одной не нравится их психолог. Ничего себе. Она хотя бы не одна в этом, а следовательно, у нее не паранойя. Хоть какие-то хорошие новости на сегодня.

Димка возвращается с подносом с едой, словно вклиниваясь в их разговор. И Алёна по взгляду замечает, что Лета хочет что-то сказать или спросить, но с приходом Димки, с тем, как она ставит поднос на стол и усаживается рядом с ними, это желание во взгляде словно куда-то исчезает.

— Очереди там просто ужасные, — говорит Димка, зачесывая волосы назад. — Алён, у тебя резинки нет случайно? Я свою где-то посеяла.

Алёна кивает, будто нехотя взгляд от Леты отводит и снимает резинку с запястья, протягивая подруге.

— Моя спасительница! — облегченно выдыхает Димка, завязывая липнущие к лицу от пота волосы в совсем небольшой хвост на затылке.

С приходом Димки продолжать начатый разговор кажется уже не очень удачной идеей. Алёна зачем-то туда-сюда крутит крышку на бутылке, искоса поглядывает на Лету, но та выглядит вполне себе непринужденно. Так, будто ничего такого и не сказала.

Но она и правда ничего такого не сказала.

Просто выяснилось, что именно она — причина сумасшествия всех вокруг. Так себе информация, конечно.

Димка смотрит сначала на Лету, а потом взглядом пересекается с Алёной и хитро улыбается. Так, будто они тут обсуждали что-то личное, интимное даже. И если бы их не разделял стол, Алёна непременно бы ущипнула подругу за руку или за бок. А вот и не надо так смотреть, ничего такого они не обсуждали.

По крайней мере, это совсем не личное, а касающееся их всех. Даже больше, чем хотелось бы.

Лета доедает свой обед, забирает контейнеры и встает из-за стола.

— Ладно, я пойду, — говорит она, у нее на