Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

– Ну уж точно не вешаться, Ташлен. Ищу деревце повыше и поудобнее, хочу поглядеть, каков вид сверху. Туман рассеялся, но это ненадолго – с гор тянется ещё одна порция горохового супа, Бёртону и Лавалю это точно будет не на руку…

Сморкающийся об рукав Ташлен отморозил не только тело, но и ум, потому всё равно не понимал, в чём суть этих телодвижений, и продолжал доставать Конте своими расспросами:

– Почему это?

– Бестолковый, да потому что он явно снова направит вертолёт по нашу шкуру, а в такой туман ничего не удастся разглядеть.

Конте обхватил ствол дерева, затем уцепился за самый низкий сук и сумел забраться и удержаться на более крепких и высоких ветвях. Правда после, немного оступился, но в последний момент ему подвернулась кряжистая ветка, что позволило подтянуться чуть ли не к самой кроне дерева.

– Чёрт, как ты высоко залез! Ну что, видно что-нибудь? Увидел что-то, Конте?

– Да, дело табак – за нами отправили, наверное, целую армию, я вижу вереницы бронемашин и даже парочку гусениц.

– Гусениц?

– Танков, Ташлен, танков.

– Господи! Что же делать?!

– Не ори там, болван! Они едут в противоположную сторону, как я и говорил.

Ловко спрыгнув с дерева в снежный сугроб, Конте продолжил докладывать обстановку:

– Но это не значит, что можно орать, как бешеный орангутанг. Лаваль мог приказать небольшой группе его людей оставаться на стрёме у «станции Омъёль» как они её называют, а она на минуточку практически перед нами, стоит пересечь лишь эту реку. Потому бдительности терять нельзя.

Но такая новость нисколько не ободрила Грегуара:

– Кажется, я начисто отморозил пальцы, и мои ноги словно култышки – я едва их чувствую, так они насквозь промёрзли. Ещё немного, и я превращусь в бревно или кусок ледяной скалы, мной можно будет забивать гвозди…

– Ты когда-нибудь прекратишь это нытьё? Скоро отогреешься! Сверху я увидел хижину лесника, нужно пройти совсем немного – метров триста, может пятьсот.

– Пятьсот метров?! Да я вконец окаменею, пока дойду! Чёрт, Конте нельзя ли развести хотя бы небольшой костёрчик?

– Небольшой костёрчик? Ты соскучился за Бёртоном, Лавалем и доктором-Франкенштейном?! Заткни варежку, тащи чемодан и иди вперёд, пока я не разжёг костёрчик из твоих костей! Какие вы писатели всё-таки неженки, просто жуть!

И они поплелись снова…

Своим нытьём и воспоминаниями детства и отрочества, Ташлен периодически выводил из себя своего нового друга, и Конте не раз всерьёз подумывал затолкать писателя в чемодан к послу.

– Знаешь, Конте, я вспоминаю, как в школьные годы я был в отряде защитников леса. Это по типу скаутского движения. Тогда мы были такими юными, смелыми, беспечными… Я был влюблён в Эдвиш Галлю, мою одноклассницу. Она жила по соседству. Такая милая девчонка она была, с тоненькими белокурыми косичками, лёгким румянцем и светленьким носиком… Я писал ей письма, писал их все годы, пока мы не закончили школу. О, я столько раз признавался ей в любви в своих письмах!

– И что было потом? – хмуро отвечал Конте, стараясь хоть как-то поддерживать разговор.

– Что было потом? Ничего. После окончания школы она вышла замуж, и знаешь за кого? За этого придурка Базиля! Тупорылое, узколобое существо, а его мозг состоит только из одной, седалищной мышцы. Тьфу, как он мне противен! И как она только могла выбрать его?!

Конте насмешливо вставил свои пять копеек:

– Как? Легко. Он не писал ей писем.

Ташлен не понял ответа Конте, и смутившись, шёл дальше молча, пытаясь разобраться с собственными мыслями. Но это было ненадолго…

– Знаешь, Конте, мне вдвойне тяжелее тащить эту ношу. И знаешь почему? Я всё ещё представляю, что там внутри могла быть Симона.

– Я так понимаю, ты разочарован, что там не она?

– Нет, что ты, вовсе нет! Просто… У меня всё время перед глазами её лицо.

– Знаешь, Ташлен, у меня тоже, хоть я эту рожу никогда и не видел и видеть уж точно никогда не захочу благодаря твоему художественному, но очень реалистичному описанию.

– Так вот, Конте! Ты знаешь, почему мои книги не имеют успеха? Ха, не знаешь? А ты подумай – что сейчас помогает набивать кинозалы зрителями?

– Бесплатная выпивка. – безучастно бросил Конте.

– И нет! Ответ неверен! Ответ – насилие. Насилие! Да! Обыкновенное «мочилово» – и не важно, кто, за что, как и кого! Второе знаешь что? Ну же, подумай! Раньше театр ставили на одну ступень с этим. Не догадался? Разврат! О, этого сейчас валом, что на бумаге что по телевидению! Даже по радио. Итого, сложи первое со вторым, получишь идеальный рецепт для удачной книги, постановки, фильма, музыкальной композиции и даже фантика для жвачки! Знаешь, наша жизнь и так полна всякой грязи – разве людям этого мало? Да чёрт их возьми, пускай выйдут на улицу или включат дрянной ящик! Я не говорю, что у великих классиков этого не было, но и не всех классиков хочется поставить на свою книжную полку. Мой первый рассказ опубликовали в маленькой газетёнке на правах сатиры-фельетона. И знаешь что? Меня забросали банановой кожурой. Это аллегория, если что. Нет, ну просто поразительно, как люди противятся читать о собственных пороках! Смешно! А вот последнюю пьесу я написал, стараясь угодить моде, о чём сильно сожалею. Знаешь, сейчас я даже рад, что всё так вышло, в смысле, я о моём провале в Монпарнасе. Я сам виноват, не нужно было идти ни у кого на поводу. Глупо, очень глупо. Первым делом, как вернусь в Париж, если конечно всё устаканится, но это маловероятно – уничтожу эту ничтожную писанину!

У Конте разрывалась голова от маразмов своего новоиспечённого друга, и, пожалуй, это было тяжелее чем попытаться нести самосвал на своих плечах.

Дойдя до нужной точки, Конте приказал писателю оставаться на месте:

– Так, Ташлен, стой ровно там, где я тебя поставил, вот под этим кустом, понял? И не выпускай посла из рук! Я иду вперёд, разведаю обстановку в хижине.

– Конте, а если там лесник?

– Что поделать, тогда ему придётся потерпеть неудобства какое-то время.

– Я прошу, Конте, только без насилия! Погоди, может, мы скажем, что мы тургруппа и заблудились по пути в…

– Да, тургруппа из двух человек, а тот, что в чемодане наш туристический полководец. Заткнись и жди!

Ташлен снова принялся обогревать руки и иногда посматривал по сторонам. Ослушавшись Конте, он бросил чемодан под дерево, а сам начал прохаживаться туда-сюда, чтобы немного обогреться.

Вдруг из-за спины послышался треск сухих веток на снегу. У Грегуара сердце ушло в пятки, а