Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

Барбара: Замолчи.

Джером пишет Джону Акерли, не спит ли тот ещё.

Джон: Ага. Был на собрании. Сейчас смотрю матч с «Кавсами».

Джером: Я тоже. Игра – так себе.

Джон: Вообще.

Джером: Забрать тебя завтра в пять? А ты тогда поведёшь мою машину до стадиона?

Джон: Окей, без проблем. Забери меня у «Хэппи».

«Кавалерс» тем временем с разгромом проигрывают на выезде.

Джером выключает телевизор и идёт спать.

 Глава 20

1

5:30.

Холли плохо спит, если не в своей постели, а стресс от роли телохранителя Кейт окончательно сбил её режим. Она просыпается ещё до рассвета, но заставляет себя полежать спокойно и сделать утреннюю медитацию, прежде чем встать. Когда заканчивает, проверяет телефон – два новых сообщения.

Джон: Вчера вечером был на собрании в Апсале. Два старика вспомнили Трига. Никаких внятных описаний – белый, с бородой, потом, вроде, сбрил. Представлялся Тригом, иногда Триггером, как лошадь Роя Роджерса (вопросительный смайлик). Несколько раз, может, в начале трезвости, называл себя настоящим именем. Возможно, Джон. Или Рон. Или Дон. Или, может, Лон – как Чейни, бугагашеньки. Попробую ещё на следующей неделе.

Иззи: Молюсь о дожде, чтоб игру отменили.

Холли идёт к окну и раздвигает шторы. Солнце уже встаёт, не облачка на небе.

Она пишет Джону: Спасибо. Держи меня в курсе.

Иззи: Похоже, тебе не повезло.

И точно, Бу, это оказалось правдой.

2

На углу от отеля – Старбакс. Холли берёт американо и сэндвич на завтрак.

Она обожает, как кофе возвращает фокус утреннему миру.

Вообще-то она просто любит утро – это время, когда она чувствует себя настоящей собой.

Она идёт семь кварталов до Дингли-парка, чтобы взглянуть на поле, где её подруге сегодня предстоит либо прославиться, либо опозориться (возможно, слегка преувеличено, но в ней сейчас играет кофеин).

Трибуны пока пусты, линии фола почти стёрлись до неразличимости. Холли садится на нижний ярус и какое-то время сидит, подставляя лицо первым лучам солнца, впитывая атмосферу дня.

Молодой человек в бандане и поношенных джинсах подходит к ней и спрашивает, нет ли мелочи. Холли даёт ему пятёрку.

Он благодарит: «Спасибо, мэм» – и сердечно жмёт ей руку, прежде чем она успевает возразить. Когда он уходит, Холли обрабатывает руки антисептиком, ещё немного сидит и неторопливо возвращается в отель, по пути заглядывая в киоск и – о редкая роскошь! – покупает бумажную газету.

«Это лучшее время дня», – думает она. Подольше бы его сохранить. Но, конечно, как писал поэт, ничто золотое не держится вечно.

Холли, как опытный детектив, это знает.

3

Вернувшись в номер, она проверяет сообщения (новых нет), читает газету и пьет ещё одну чашку кофе (не как в Старбаксе, но сойдёт). В 8:30 она тихо стучит в дверь Кейт. Обе женщины на месте. Кейт делает заметки для выступления, которого, как выяснится позже, не будет. Корри – в спальне, говорит по телефону, договаривается о логистике следующего этапа тура – в Питтсбурге.

Кейт должна была выступить в лекционном зале библиотеки Карнеги, но учитывая масштаб происходящего, зал стал слишком мал. «Пэйнтс Арена», вмещающая почти двадцать тысяч зрителей, наоборот, слишком велика. Корри говорит собеседнику, что не хочет, чтобы Кейт выступала перед полупустыми рядами.

Слушая её, Холли думает, что из Корри и правда может получиться глава администрации в Белом доме.

– Я схожу в Минго, осмотрюсь, – говорит Холли Кейт. – Нужно что-нибудь?

– Нет.

– Пожалуйста, оставайся в номере, пока я не вернусь. Уже появились несколько еБэйщиков и противников абортов.

– Есть, мамочка, – отвечает Кейт, не отрывая взгляда от блокнота, и Холли с ироничным отчаянием осознаёт: Кейт всё равно сделает по-своему.

Холли подъезжает к «Аудитории Минго» на своём Крайслере и паркуется рядом с фургоном Транзит. Она заранее позвонила, и на месте её уже ждёт ассистент программного директора – Мэйзи Роган.

– Начальника пока нет, но, думаю, будет к десяти, – говорит Мэйзи.

– Он мне не нужен, – отвечает Холли. – Хочу просто осмотреться.

– Если вы об этом спросите, – говорит Мэйзи, – то весь персонал уже получил фотографии этого Кристофера Стюарта – или получит, как только они появятся.

– Отлично. Но имейте в виду: он может быть переодет в женщину и носить парик.

Мэйзи хмурится:

– Тогда как же мы его опознаем?..

– Я знаю. Это проблема. Придётся делать, что сможете.

Они поднимаются на лифте до уровня сцены, и Мэйзи показывает Холли видеосистему. Она впечатляет: множество камер, много ракурсов, практически нет «слепых зон». Сама сцена уставлена усилителями, мониторами, микрофонами и пюпитрами. Холли делает несколько снимков, чтобы Кейт могла заранее представить, как придётся выкручиваться. Затем они спускаются по ступенькам с левой стороны сцены и заходят в зал. Холли чувствует – нет, она в восторге – от того, что все зрители будут проходить через металлодетекторы. Мэйзи показывает ей все выходы.

– Нам нужно уйти без шума и лишнего внимания, – говорит Холли. Уклониться от всех охотников за автографами ей не удастся, но если Стюарт окажется в зале (ей нравится называть его «этот чокнутый»), его можно будет избежать. – У вас есть идеи?

– Возможно, – отвечает Мэйзи. – Сработало, когда у нас выступал Нил Даймонд.

Они идут вниз, в комнату отдыха, где десяток сотрудников угощаются чем бог послал: кофе, фруктами, йогуртом и варёными яйцами. На одной из стен висит табличка: «ПОМНИТЕ, ВЫ РАБОТАЕТЕ С ЛЮДЬМИ – УЛЫБАЙТЕСЬ!»

Под ней – фотографии сотрудников, включая не одного, не двух, а целых трёх сценических менеджеров.

– Зачем так много? – спрашивает Холли.

– Они работают по очереди. У нас же основные мероприятия – на праздники. Все трое выходят, когда мы ставим «Щелкунчика». Вот тогда начинается настоящий кошмар. Сопливые дети повсюду – не заставляйте меня даже вспоминать. Пойдёмте дальше.

Мэйзи ведёт Холли мимо буфета и в небольшую кухню. Между плитой и холодильником – дверь, ведущая прямо на дальний край служебной парковки.

– Это ваш запасной выход, – говорит Мэйзи.

Холли делает несколько снимков.