"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 31-50 - Татьяна Юрьевна Степанова

– Отец, пожалуйста, вспомни хорошенько, раз он донжуан… Ну, не мог он только с Люсей гулять, се ля ви! Красавиц в Чурилове навалом. И в городской администрации наверняка водились тогда. Она руководящих должностей не занимала, скромный офисный клерк… может, тоже секретарь? Мышка-норушка?

– Ладовская… Надежда. – Опер нехотя вспомнил. – Вроде сплетни ходили, она в отделе культуры, кажется, работала, фестивалем занималась… Тогда у нас все фестивалем жили, работали на фестиваль. Только у них с нашим недолго кружилось. Она ж замужняя баба была, скандал насчет служебного романа, как в фильме, кому нужен? Она по болезни потом уволилась, кажется, умерла вскоре. Насчет сына не знаю, врать не буду.

– Или вспомнить снова не хочешь, отец? – упрекнул Гектор. – Что ж ты утаил от меня Ларочку Филатову, хорошо тебе известную, за мамой которой ты лично осуществлял административный надзор после совершенного ею убийства мужа. Кстати, топором она его приголубила… А ты, отец, – не знаю кто такая… у меня склероз.

Гектор расходился все круче – бывший опер на том конце выжидающе умолк, настолько изменчивый голос Гектора озадачил его – печальный, укоризненный, мягко стелющий и одновременно змеиный… Катя пощупала ладонью лоб Гектору – нет жара? Он сразу поймал ее руку и поцеловал в ладонь.

– Не утаивал я… просто жена дома, все бы услышала про них. Она меня тогда ревновала сильно, скандалила – чего я, мол, к Юлии, матери Ларисы, вечерами наведываюсь. Инструкция требовала, чтобы вечерами проверять местонахождение поднадзорной. А жена мне не верила. И все пятнадцать лет меня ржавой пилой за те походы пилит и пилит… Если б услышала, что я и с вами их обсуждаю, загрызла бы меня, как старый хорек.

Катя подумала: некоторым вещам существуют самые простые и одновременно удивительные объяснения. Отличные в корне от тех, что предполагаешь изначально.

Они возвращались в Чурилов. За окнами внедорожника – вечерние августовские сумерки. Им еще предстояла новая беседа с Гарифой Медозовой, третья попытка. Их путь лежал в торговый центр.

Гектор снова позвонил – как Катя поняла, своему прежнему собеседнику.

– В довесок к дому отдыха. Срочно, прямо горит. Нужна информация на бывшую сотрудницу администрации Чурилова, из отдела культуры, Ладовскую Надежду. Если она на том свете уже, пусть покоится с миром, меня интересует ее сынок Ладовский Алексей, Алик. Кто, где, чем занимается, – бросил он лаконично. – За него отдельно расплачусь. Двойной гонорар. Позарез требуется.

Катя достала свой мобильный и нашла номер Гарифы Медозовой. Пора ей звонить, чтобы не закрыла магазин, дождалась их. Она тоже включила громкую связь, как только Гектор закончил беседу.

– Гарифа? Добрый вечер. Наш разговор с вами дважды прерывался. Вы, пожалуйста, не спешите закрывать магазин. Мы через час будем у вас, – произнесла Катя.

– Я за рулем, – сообщила Гарифа. И она пользовалась громкой связью. – Магазин заперла сразу, как товар отгрузили. К своим еду – бабушке лекарство везу и продукты им с Маратом, я его к себе на работу сегодня не пустила, боюсь, у него обострение началось. Осень скоро… Я почти дома.

– Мы к вам домой подъедем, Гарифа, – вмешался Гектор. – Оба адреса ваших знаем – старый и новый. Пока мы в пути, поразмыслите хорошенько. Не стоит от нас скрывать сведения про вашего бывшего жениха, с которым вы пятнадцать лет назад в загс собирались – Алексея Ладовского. Героя и спасителя малолетних.

– Что? Какого Ладовского? – Гарифа повысила голос. – Черт, меня подрезали… Чуть не въехал в меня какой-то придурок.

– Гарифа, не надо снова увиливать, – оборвала ее Катя. – Не выдумывайте напрасно, лучше расскажите нам всю правду об Алике и событиях того лета. Он же Полине угрожал убийством из-за вас, своей невесты.

– Еще фарами мигает, словно это я виновата! – Гарифа была поглощена или намеренно делала вид, что занята исключительно несостоявшимся ДТП. – Приезжайте, мне нечего скрывать. Я сама на досуге вдруг вспомнила. Может, это и не важно, но… Они тогда ведь были вместе. Я их видела. И не вечером, а гораздо раньше… Черт, он снова меня подрезал! Получили права уроды блатные, водить не умеют!

И она отключила связь.

Гектор махнул рукой.

– Петляет дамочка или время хочет выиграть, прикинуть, что нам выложить, а что скрыть, – объявил он Кате. – Мы ее на месте дожмем. Интересно, каким образом она при своем увечье права получила? Тоже вопросец. Мне скинули вчера ее два адреса. Дом в частном секторе на улице Октябрьской – тот их старый, с выгребной ямой. И квартира однокомнатная, она приобрела ее себе три года назад в ЖК «Авангард» в Ступино. Мотается, видимо, на тачке издалека в торговый центр. Со взрослым ненормальным братом ей – женщине одинокой – жить вместе сложно. Ну а бабуля их не в счет, он на нее не… – Гектор внезапно замолчал. И покраснел, опустил глаза.

Катя вспомнила, как Гарифа орала на Марата в магазине…

Гектор прибавил скорости, однако на железнодорожном переезде у Песков они зависли в ожидании, пока откроют шлагбаум. В Чурилове навигатор определил местоположение улицы Октябрьской на самой окраине. Дом оказался и правда старым, самым обычным деревенским – как две капли воды похожим на развалюху Мосиных в Умнове и Крайновых в Пузановке – одноэтажный, вросший в землю, с маленькой подслеповатой террасой, выкрашенной в синий цвет. Его окружал невысокий забор-штакетник, местами покосившийся. Однако палисадник утопал в цветах – мальва, подсолнухи, разросшийся шиповник. Сквозь штакетник рдели георгины и настурции. В пепельно-прозрачных августовских сумерках к дому ползла сгорбленная фигура – старуха в панаме, брюках и розовой линялой ветровке, катившая за собой туго набитую сумку на колесиках. Она остановилась у калитки, обернувшись на их «Гелендваген», – в этот момент Гектор как раз затормозил на углу палисадника.

Катя поняла, что перед ними бабушка Гарифы. Старуха поставила сумку на колесиках, просунула руку сквозь штакетник, чтобы открыть щеколду калитки изнутри, как делают все деревенские, и вдруг…

Она издала хриплый страшный вопль. Он эхом отозвался на пустой, словно вымершей улице Октябрьской.

– Ааааааааааааааааааааа!!!!

Гектор выскочил из внедорожника. Катя, которую оглушил жуткий крик, последовала за Гектором. Побежала бегом. Старуха продолжала дико кричать, захлебываясь воплем:

– Ты что… ты что… ты что… Ты что наделал?!!

Хриплый всхлип… клокотание… нет, мужской смех… странный, дьявольский… в ответ на ее вопль.

Зрелище, открывшееся перед ними на участке, Катя запомнила на всю жизнь. Перед ними стоял младший брат Гарифы Марат. Всю его одежду – фланелевую клетчатую рубашку, футболку, спортивные брюки, даже кроссовки покрывала алая кровь. Он был в крови с