Современный российский детектив - Анна Майская

— Я вам скажу, ребята, был такой случай в деревне у нас. Несколько лет тому назад, — начал рассказывать Егорыч, старый, но еще вполне бодрый старик. — Был я на станции Пролетарская. Собрался поехать к дочке и до поезда оставалось целых три часа. Начал я искать туалет, ну приспичило меня.

— А что в платный не пошел? — спросил кто-то.

— Да чтоб я деньги платил за туалет, хрен им в зубы.

— А и правда нашли на чем наживаться.

— У меня семья девять человек, если ехать и в туалет ходить за деньги, то и штанов не хватит.

— И кто только придумал такую муть.

— Хватит вам, рассказывай дальше.

— Гляжу, а от состава поезда, где заезд в депо, но не доезжая до него, отцепили задние вагоны. Там погрузку ведут обычно в составы. А тут платформа с КАМАЗом, и два вагона, один почтовый, другой с солдатами. Выкатило их человек десять.

Алексей прислушался внимательно.

— Вышел и проводник почтового вагона. Его раз за шкирятник и туда, откуда солдаты вышли.

— И какой был у них род войск?

— А кто их знает? В камуфляже и все такие здоровые, сытые. Я спрятался за платформу, ту, что стояла на другом пути. Освещение слабое, они спешат, что-то говорят негромко.

— Ну и что там было интересного?

— Ты так и простоял, а поезд ушел.

— Вам первым рассказываю, братцы. Много лет прошло, потому теперь можно.

— А может нельзя еще? — спросил его Алексей.

— Да ну, кому я нужен со своим рассказом. Так вот КАМАЗ, что стоял на платформе вдруг открылся с задней двери и только щелк, щелк вроде как хлопки какие начались.

— Выстрелы?

— Я сначала думал, кто орехи где-то колет у вагона. А глядь из десяти человек семь наповал лежат, трое автоматы выхватили и жахнули по КАМАЗу. Только «Ох» и молчание.

— И что на станции никто этого не видел?

— Шумно было там, поезд ревет, объявления по радио, музыка из приемников ожидающих поездов своих, суета и беспорядок.

— А дальше?

— Дальше к вагону почтовому подкатывает другой КАМАЗ, со стороны погрузочной площадки. Останавливается. Выходят два водилы в шляпах с полями и за ними человек с пистолетом. Дверку открывают и трое живых с двумя шоферюгами начинают носить из почтового вагона какие-ящики. Я и так, итак попытался посмотреть, но не увидел что это за ящики, только квадратные с ручками по двое носят и забрасывают.

— Неужели никто не хватился на станции вагонов?

— Пришел какой-то в красной фуражке. Только подошел поближе, а его «щелк» и за ноги и голову в вагон. Быстро груз закинули и шоферюги сели в кабину. Сзади машина маленькая, жигуленок дожидается.

— И что же уехали?

— Куда уехали? Только к машине подходить стали, снова щелчки и только один с пистолетом остался в живых. Он начал в КАМАЗ забираться, а тут кто-то из тех, кто ранен был, ему прямо в башку выстрелил он и покатился со ступеньки вниз.

— Ну. Что дальше-то?

— Дальше жигуленок следом за КАМАЗом отчалил. А КАМАЗ покатил куда-то, только огоньки мелькали. Я постоял и тихонько начал выбираться оттуда.

— Так никто и не хватился мертвых?

— Нет. Я с телефона-автомата на станции по 02 хотел позвонить и сообщить, что на станции убийство. А ноги не идут, и язык не слушается. Как будто кто по башке шандарахнул.

— Тут мой поезд пришел, а я не поехал. Несколько часов сидел на скамейке на улице. Страсть на меня напала. Видно хватились вагончиков тех, началась паника, милиция с моргалками, скорые помощи одна за другой. Потом сказали, что один из этой компании выжил, его не оказалось в вагоне и нигде не нашли. Ходили, искали, всех спрашивали. Может он как-то в КАМАЗ проскочил? А может в «Жигуленке» удрал, потому что его не нашли. Я точно помню где он стоял, а потом не нашли, сколько ни искали.

— И что же по-вашему там выгрузили, что столько людей за груз смерть приняли?

— Думаю ценности какие-то.

— А КАМАЗ?

— Не знаю. Их мимо нас много ходит. Часто останавливаются. Я сначала в каждом видел тот, но никогда не мог сказать точно, каким был тот проклятый, что увез ящички и посеял смерть.

— Что же у вас в селе никто не интересовался сокровищами?

— Интересовался. Раз бабка Федосья за грибами пошла, а когда назад возвращалась, увидела кого-то. Ее в ту же ночь пришили.

— А помните как часто стали пропадать вещи, еда в доме, засолки в подвалах, значит рыскают до сих пор там?

— А мы это и посмотрим. Может по ходу и встретимся с чем-то интересным, похожим на рассказ нашего смельчака.

* * *

Вечером поздно возвращались домой. Ничего существенного не нашли. Даже следов маньяка, которые тот оставил после себя.

— Утром в шесть, от конторы выходим, по другому маршруту, — предупредил их всех Алексей.

Утром не явился к конторе Егорыч. Так как он жил неподалеку, то послали за ним гонца. Не заболел ли?

Степан, семнадцатилетний посол, прибежал запыхавшись и объявил, что Егорыч и его старуха лежал в постели мертвыми, в крови.

Немедленно вызвали районную милицию.

Алексей рассказал им о том, что поведал накануне Егорыч. Значит это была не легенда. Кто-то здесь из своих убрал «рассказчика» любопытной истории. Вызывали в контору по одному. Вопросы были обыкновенные.

— Где находился с вечера до утра?

— Спал, — отвечали старики.

— Гуляли, танцевали, — отвечали молодые.

Наконец, одна из девушек, смешливая Соня сказала:

— Скажу только одному, вам, — показала она на Алексея.

Пришлось другим выйти.

— Вчера, когда мы уже с гульбища пришли, я ложилась спать. Огонь погасила, а сама к окошку посмотреть, ушел ли Мишка или все еще меня караулит. Вижу, фигура черная крадется к дому Егорыча. Думала, что это он сам, кого-то высматривает. Потом этот человек пошел на крыльцо. Открыл дверь. Я считала, что это Егорыч, тем более рост у них обоих подходящий. Ну я легла. И спала. Утром мать меня разбудила я вышла и за калитку, гляжу у дома Егорыча лежит связка ключей. Вот она.

Девушка подала ключи Алексею. Связка была на брелке, с шестью ключами. В том числе один от автомобиля.

— Соня, вы понимаете, что