Магическое изречение - Наталья Николаевна Александрова

— Кто это «мы»? И с какой стати?

«Муж» проигнорировал вопрос Ники, как будто не услышал.

— Не понравилась она мне! Смотрит волком, цедит через губу… Подумаешь, цаца какая! Обычная прислуга, а о себе возомнила бог знает что! Нет, непременно уволим!

— Эта женщина близко знала моего отца, заботилась о нем, он к ней хорошо относился.

— Мы знаем это только с ее слов, а настоящие мысли экономки нам неизвестны. И вообще, дорогуша, твоего отца больше нет, так что незачем о нем говорить… — начал «Сергей», но тут, видимо, всё же почувствовал, что перегнул палку, и осёкся. Он бросил осторожный взгляд на Нику, которая поджала губы и зло свела брови, и сказал примирительным тоном: — Ладно, не дуйся, мы об этом еще подумаем.

Ника думала об отце, которого никогда в жизни не видела, и о загадочной экономке. «Сергей» молчал настороженно и с напряжением, то и дело поглядывал на Нику, словно пытаясь прочитать ее мысли. Ника прекрасно чувствовала его волнение. Конечно, этот самозванец явно небольшого ума, но почувствовал, что экономка его раскусила, поэтому и нервничает. А что тут неясного — с первого взгляда же видно, что он проходимец, присосался к богатой женщине, как пиявка, и теперь решительно настроился тянуть из нее деньги. Обычный альфонс, потому и пыжится. «Мы должны посоветоваться, мы должны подумать…» Говорит о себе во множественном числе. Надо же…

— А кто же тогда будет следить за квартирой, если ты хочешь уволить эту Юлию Милановну? — холодно поинтересовалась Ника, подчеркнув местоимение «ты». — Уж не хочешь ли ты сказать, что я должна бегать с тряпкой и пылесосом?

— Ну, зачем… — отмахнулся он. — Мама кого-нибудь найдет… Это не так трудно…

— Вот насчет мамы… — протянула Ника. — Как бы тебе это объяснить…

— А при чем тут мама? Что ты имеешь против? — забеспокоился он.

Ника не случайно завела этот разговор. Она давно уже поняла, что в этом тандеме главное место занимает женщина, называвшая себя Лидией Сергеевной, и если устранить ее, то можно будет разобраться и с этим типом.

— Дело в том, — терпеливо начала она, — что я, конечно, ничего не имею против твоей мамы. Но… — Она подняла палец. — Когда я приняла твое предложение, я не имела в виду, что твоя мама будет жить с нами. Ты говорил, что у нее есть своя квартира, разве не так? Ты это говорил?

— Ну… — неуверенно промямлил он. — Но мама…

Ника резко оборвала его:

— Никаких «ну» и «но»! Я тебе заявляю совершенно серьезно, мой дорогой, — отчеканила она, — никакой мамы и вообще никаких твоих родственников в моей квартире не будет. Ты понял? Только мы с тобой. А если тебя такой вариант не устраивает, то можешь оставаться с мамочкой в своей халупе, а я…

— Я понял. — Он отвернулся, чтобы Ника не видела выражение его лица. — Учту твои пожелания.

— Да, будь любезен, учти. Я больше на эту тему с тобой разговаривать не собираюсь. Свое мнение я высказала и сделаю так, как сказала.

«Вот то-то, — удовлетворенно подумала Ника. — Сразу нужно было с ним построже…»

— Мама просила в магазин зайти, продукты закончились, — сказал он, когда они проезжали мимо супермаркета, который был неподалёку от их дома. — Пойдем вместе?

Ника хотела остаться одна, чтобы прочитать записку. Она отрицательно покачала головой и сказала, что очень устала, так что лучше пойдет домой, тут недалеко.

— Как хочешь! — Он запер машину и решительно направился к дверям супермаркета.

Ника зашагала к дому. Ей хотелось прочитать записку тут же, но она побоялась, что этот тип за ней может следить. Уж слишком легко он ее отпустил. Ладно, лучше это сделать в квартире, закрыться в ванной и прочитать. Ника уже подходила к подъезду, когда в ее сумочке настойчиво зазвонил телефон. Первой мыслью было, что это звонит Татьяна. Или Андрей Щербаков с сообщением насчет фотографий. Танька говорила, что он — парень обязательный, если обещал, что сходит к Валентине Павловне, то сразу же и пойдет, тянуть и увиливать не будет. Ника попыталась представить себе этого Андрея, но не получилось. Странно, вроде бы он почти год работает в редакции, а они почти не разговаривали, так, по делу перекинулись парой фраз. А потом маме стало совсем плохо, и Нике было уже не до служебной трепотни. А потом мама умерла, тут уж вообще ни до чего… А потом… потом она встретила Серёжу. И очень скоро вышла за него замуж.

Ника остановилась у подъезда, достала телефон. Номер на дисплее был незнакомый, но это ничего не значило. Наверное, Андрей звонит. Или Танька у кого-то в больнице выпросила мобильник. Она своего добиться умеет, это точно. Ника поднесла телефон к уху.

Из трубки доносились невнятные шумы и скрипы, сквозь которые пробился едва слышный голос:

— Ника!.. Ника!.. Ты меня слышишь?..

— Тань, это ты?

Из трубки снова понеслась какая-то какофония.

— Это ты? — повторила Ника. — Достали вы фот… — Ника тут же прикусила язык и спросила гораздо тише: — Успехи у Андрея есть? Был он у Валентины?

Снова из трубки донеслись треск и шорох, и опять прозвучал неразборчивый, едва различимый голос, непонятно даже, женский или мужской:

— …Ты слышишь… Послушай, что я тебе скажу… Только не отключайся…

И снова — трескотня и шуршание. Да что там у нее еще стряслось?

Мимо ног Ники неторопливо прошествовал важный полосатый котище. Вид у него был такой, как будто это не кот, а как минимум начальник жилищной комиссии. И тут открылся подъезд, и пулей выскочила небольшая бело-рыжая собачонка породы джек-рассел. Увидев кота, собака с радостным и победным лаем бросилась на него. Кот выгнул спину верблюдом, зашипел и распушил усы. Терьер подлетел к нему с самыми серьёзными намерениями, но кот молниеносно ударил его лапой — и пёсик отлетел с жалобным и разочарованным визгом. Причём отлетел прямо под ноги Нике.

Ника инстинктивно отскочила в сторону — не дай бог попасть под раздачу в этом межвидовом конфликте! После того что случилось с ней в пятнадцать лет, больших собак она боялась, а маленьких просто не любила. Никогда не гладила, на руки не брала, вообще старалась не касаться, так что быстро отошла еще на несколько шагов. И в ту же самую секунду на то место, где она только что стояла, с грохотом шмякнулось что-то большое и тяжелое. Терьер в последнюю секунду тоже успел отлететь — у него была отменная реакция. Кот исчез, словно и не бывало.

Ника замерла, изумленно глядя перед собой. На тротуаре валялись осколки кашпо