Ночь тебя найдет - Джулия Хиберлин

– Так много подробностей для маленькой девочки, – замечает Шарп.

– На вашем месте я бы не стала меня перебивать. Часики тикают. – Я стучу по циферблату. – Утром мама собралась в вестибюль за бесплатной чашкой кофе и чуть не наступила на мертвую белку, убитую одним выстрелом в голову, у порога нашего номера. К груди белки дротиком была приколота записка. Мама рассказывала нам много такого, чего не стоило знать маленьким девочкам. Но она никогда не призналась, что` было в той записке, поэтому судите сами, насколько содержание было ужасным. Пришлось самой прочесть в журнале «Пипл», что белка была подарком от одной Аппалачской банды. Убийца Лизы Мари повесился в тюремной камере. Он снабжал героином всю банду. И они были взбешены тем, что мы вроде как его выдали. Даже пристрелили кота нашего домовладельца. – Я позволяю еще одному глотку виски обжечь горло. – Я почти закончила. С виски. И с этим маленьким допросом.

Шарп кивает, неловко ерзает, одна из ножек стула под ним вихляется, как нога старика. Интересно, сам-то наверняка живет в доме, уставленном массивной мебелью, а его девушка тонет в его кровати, завернутая в одеяло, как в пуховое буррито? Я чуть не спрашиваю вслух, но вовремя спохватываюсь.

– Мы провели в номере мотеля весь день. Копы заказали нам с заправки разогретую пиццу и пончики с сахарной пудрой. Вечером мужчина в бейсболке принес маме спортивную сумку «Найк», набитую деньгами. Она сказала, что это деньги ФБР и нас внесли в программу защиты свидетелей, но имена нам менять не придется, как будто такое бывает. Но Бридж подслушала, как мама звонила своему старому любовнику, владельцу автосалона, и пригрозила, что выдаст его жене, если он нас оттуда не вытащит. В эту версию я верю.

Шарп подается вперед, притворяясь, что искренне заинтересован, а не просто слушает по долгу службы.

– Местная газета разместила про нас статью на первой полосе. – Я собиралась говорить о другом, но сейчас мной движут эмоции. – Там было написано… что маму уволили из морга, потому что она хотела оживить мертвого на месте преступления. В этой же статье мою сестру называли «невиданной красавицей», а меня «беспокойным ребенком». Город был готов бросить нас в озеро, как ведьм, – посмотреть, сумеем ли мы выплыть. Может быть, теперь вы поймете, что я никогда не стала бы связываться с Буббой Ганзом. Не испытываю никакого желания пройти через это снова.

Мне снились кошмары, что меня вытаскивают из постели в мотеле и швыряют в водопад Миднайт-Хоул, хотя до него было три часа езды. Моя макушка раскачивалась над черной водой, в ушах стоял глухой рев. Люди на берегу аплодировали, когда я шла ко дну, как делают в зале суда при оглашении смертного приговора.

После переезда в Техас первым – еще до телескопа, – что я попросила у мамы, были уроки плавания. Если придется, я бы хотела продержаться на воде два часа и выжить.

Мне нужно перевести дух. Заткнуться наконец. До меня доходит, что его кувалда весьма эффективна. Он получает именно то, чего хочет. Я протягиваю руку к его креманке, намекая, что ему пора выметаться, и собираясь вылить виски в раковину.

Он хватает меня за руку прежде, чем я успеваю до нее дотянуться. Боль пронзает мою ладонь на сгибе линии жизни. Я снова вижу всплеск – так уже было, когда наши ладони соприкоснулись в участке, – и эта огромная рука, его рука, тянется к волосам, а они извиваются в воде, словно обезумевшие змеи. Образ резко сменяется другим: браслет, почти лишившийся всех подвесок, лежит среди грязи, листьев и ягод на фотографии из участка. Я ощущаю резкие запахи земли и сосен.

– Бриджит Буше, прекрасная, словно фея, соединившаяся в загробной жизни с Джоном Кеннеди-младшим[19]. – Шарп выводит меня из транса. – Мне всегда нравилась эта фраза.

Его слова разжигают в моей груди медленно тлеющий огонь. И виски тут ни при чем. Он повторил слова репортера британского таблоида года примерно две тысячи пятого.

– Вы все знали! – выпаливаю я.

– Откуда мне было знать все? Как я уже сказал, я слушаю вашу версию. Считайте это проверкой на детекторе лжи.

Шарп ослабляет хватку. Я выдергиваю руку.

Он залпом опрокидывает виски и мягко ставит на стол стакан. Это уловка, чтобы на записи ничего не было слышно. Как будто он ничего не нарушил. Как будто и не пил виски на службе.

– Это был ваш способ меня унизить? – Шарп ухмыляется. – Предложив стакан с Чарли Брауном?

Я стою и думаю, что готова пренебречь законами физики. У меня возникает сильное желание его ударить. Я подхожу ближе, сжимаю кулак.

– Чарли Браун был славным парнем, – говорю я. – Симпатичным неудачником. А вы любите побеждать и умеете ненавидеть.

– И к какой команде вы присоединитесь, Рыжая бестия? Победителей или проигравших?

По выражению лица я вижу, что Шарп заметил мой кулак. Он встает, идет к выходу, на ходу открывая дверь c москитной сеткой, ведущую к двум бороздам подъездной аллеи. Сегодня он не настроен заламывать мне руки за спину.

– Встречаемся в доме Соломонов в половине одиннадцатого, – говорит Шарп. – Адрес я пришлю сообщением. Мне хотелось бы получить… ваше заключение.

Слова легко слетают с его губ, как будто он приглашает меня на ужин. Как будто моя ладонь не сжата в кулак. Как будто нет ничего странного в том, что он выбрал ночную прогулку на место преступления вместо того, чтобы осмотреть его при свете дня.

Я медленно мотаю головой.

– И все-таки вы придете, – говорит он, излучая изрядную самоуверенность. – Мы ведь оба понимаем, дело не во мне и не в вас. Главное – найти Лиззи.

Глава 11

Я там, куда Шарп меня пригласил, только на полтора часа раньше. Ставлю ногу на первую металлическую перекладину, идущую вдоль ветхой ограды дома Соломонов. Я не так уж много вешу. Подъем будет несложным.

Сигнализации нет, сказал Шарп. Нет и света. Только тусклый отблеск уличного фонаря да мерцание за шторами второго этажа соседнего дома.

Дуб, раскинувшийся, словно цирковой шатер, служит мне прекрасным укрытием. Я проехала мимо двух знаков, предупреждающих, что соседский надзор охраняет этот квартал семь дней в неделю. Эти знаки и, кстати, копы беспокоят меня куда меньше, чем соседи, решившие взглянуть на небо, где собирается ураган. Техасцы одержимы страхом перед ночными торнадо, которые сметают спящие дома, будто фишки с доски в «Монополии».

Ураган – движущаяся красная точка на метеорологическом радаре моих часов. Я установила таймер, который