Отдайте ее мне! - Ольга Авдеенко

Приоткрыв дверь в канцелярию, инспектор Найт услышал задорный голос своего помощника:

— А вот это, например, кто?

Найт невольно замер, ожидая неминуемого взрыва негодования. Однако, к его немалому удивлению, ответ прозвучал любезно:

— Том Хатч. Резал свои жертвы опасной бритвой по лицу и отбирал всякую мелочь — кошельки, часы.

— Верно! Поразительно, сэр! Я бы, кстати, никогда на такого не подумал — с виду он прямо-таки примерный студент Оксфорда. Только почему-то глаза выпучил и рот скривил на сторону.

— Беда с этими нарушителями закона: их очень нелегко фотографировать, — с тяжким вздохом посетовал начальник канцелярии. — Сопротивляются, вырываются… Некоторых приходится даже привязывать. Обездвиженные, они начинают строить гримасы — и все назло!

— Наверное, не все мечтают, чтобы их увековечили в вашей картотеке!

Послышался странный звук: словно кто-то топтался по скорлупе от арахиса и периодически водил пальцем по мокрому стеклу. Сержант Эванс смеялся?! Инспектор не мог в это поверить. Стремясь увидеть сей феномен своими глазами, он резко распахнул дверь — но застал лишь отдаленное подобие улыбки на лице Эванса, которое через секунду сменилось обычным угрюмым выражением.

Владения сержанта представляли собой вытянутое помещение, по стенам которого до самого потолка выстроились стеллажи, туго набитые папками-досье, а в середине попарно стояли шесть столов, за которыми трудились лицом друг к другу канцеляристы. Свободного пространства здесь оставалось настолько мало, что было понятно, почему в канцелярию отбирают только самых субтильных сотрудников: более упитанные просто застревали бы в узких проходах. Сержант Эванс, худой сутулый мужчина с длинным крючковатым носом, сидел отдельно в окружении шкафов с многочисленными ящичками, обозначенными ему одному понятным шифром. Его кабинет отделялся от остального помещения тонкой перегородкой с прорезанным в ней окном. Стекло, впрочем, в этом окне отсутствовало: так сержант мог не только наблюдать за работой своих подчиненных, но и пресекать их досужие разговоры.

Получив в ответ на свое приветствие нечто вроде «врываются тут без стука», инспектор подошел к Лейтону, который примостился на стуле рядом с Эвансом, держа на коленях несколько папок.

— Я сравнил, сэр: эта серьга — из списка драгоценностей Рамоны Дэвис, — взволнованно сообщил стажер. — Они значатся там как «серьги золотые с двумя бриллиантами по два и четыре карата».

— Медальон тоже принадлежал ей, — сказал Найт. — Посол его опознал.

— А рисунок шкатулки он…

— Вы не могли бы быть так любезны и выйти шуметь в коридор? — ворчливо произнес сержант Дэвис. — Канцелярия — это почти то же, что библиотека. Здесь должно быть тихо.

Инспектор с помощником послушно выполнили его указание — вышли и плотно прикрыли за собой дверь.

— Рисунок он тоже опознал, — сказал Найт.

— Целых три улики, сэр! — восторженно воскликнул Лейтон и, испуганно оглянувшись на дверь, добавил уже тише: — И все найдены в одном месте.

— Да, похоже, нам феерически повезло.

— Это не может быть простым совпадением! Убийство и нападение — между этими преступлениями есть связь!

— Вы правы: связь определенно есть. Хотя, возможно, и не прямая: ведь со времени убийства миссис Дэвис прошла уже почти неделя — за это время вещи уже могли несколько раз перейти из рук в руки… Да, вот еще что я хотел вам сообщить. После визита в посольство я заглянул к констеблю Мейсону, который наблюдал за домом Брайана Шермана. Он как раз сменился и заканчивал отчет, — инспектор помахал исписанным листком бумаги, который держал в руке. — Сегодня утром Шерман ездил в «Джордж Раутледж и сыновья», и Мейсон последовал за ним. В издательстве Шерман пробыл около часа, а на выходе разговорился, — Найт заглянул в отчет и прочел: — «с изящной рыжеволосой юной леди»… Хм… У меня мелькнула блестящая догадка, кто была эта юная леди… Впрочем, дальше. Уходя, Мейсон попросил патрульного констебля присмотреть за домом, а когда вернулся, тот кое-что ему рассказал. Возможно, это покажется вам любопытным.

— Сгораю от нетерпения, — вставил Лейтон.

— В отсутствие Шермана к нему приезжал некий солидный джентльмен. Он долго стучал, пока не выглянул сосед. Они коротко поговорили, после чего джентльмен ушел. А сосед, стоя на крыльце, закурил. Патрульный не поленился, подошел к нему и поинтересовался, что это был за визитер. Оказалось, тот не представился, но сосед его узнал. Это был — кто бы вы думали? — Альфред Саттерфилд. Сосед сказал ему, что Шермана нет дома и неизвестно, когда он вернется… Что? Любопытно? Отчего же вы не кричите: «Здесь есть связь! Здесь есть связь!»

— Боюсь, что вы опять скажете: рано выдвигать гипотезы, сначала нужно проверить факты, — засмеялся стажер.

— На самом деле здесь связь как раз есть, — вздохнул инспектор, — только в ней нет ничего преступного. Как мы с вами знаем, Саттерфилд собирается выставить картины Шермана на своем аукционе. Возможно, он хотел выбрать что-то еще… Оставим пока их обоих… Как ваши успехи в картотеке?

— Сержант Эванс посоветовал мне изучить досье из раздела «Ограбления с проникновением и применением насилия». Я уже отложил несколько штук.

— Тогда вернемся и продолжим.

Сэр Уильям с Патрисией, отобедав, расположились в гостиной, куда дворецкий Миллер только что принес вечерние газеты. Пожилой джентльмен выбрал «Пэлл-Мэлл Газетт»[20] и устроился с нею у окна в любимом кресле-качалке. Его племянница ухватила «График»[21] и, расположившись с ногами на диване, принялась изучать богато иллюстрированную статью об индийских храмах. На некоторое время оба углубились в чтение, а потом сэр Уильям хмыкнул:

— Однако!

— Что там, дядя? — подняла голову Патрисия.

— Сегодня произошло жестокое нападение на Мелвина Симса. К счастью, он остался жив. Помнишь, это один из тех антикваров, по поводу которых приходил посоветоваться инспектор Найт?

— И тот, у которого ты выкупил статуэтку мистера Саттерфилда. Кстати, я сегодня узнала, что мистер Саттерфилд отказался продавать на аукционе работы Брайана Шермана.

— Что ж, это его аукцион и его решение.

— Так он мне и ответил в своей записке, только, разумеется, в самых изысканных выражениях.

— Ответил? Ты писала Саттерфилду? — удивился сэр Уильям.

— Да. Понимаешь, Брайан Шерман проявил ко мне участие, поделился своим опытом, и мне стало за него обидно. Я тут же зашла в рассыльную контору и отправила мистеру Саттерфилду записку, что, дескать, наверное, этот отказ — какая-то ошибка. Оказалось — нет. Как ты считаешь: должны ли мы известить обо всем этом инспектора?

— Мне кажется, это мелочи, которые не имеют отношения к его расследованию.

— Почему же не имеют? Ведь он интересовался и Саттерфилдом, и Шерманом именно в связи со своим расследованием.

— Ну что ж, — согласился