Искатель, 2002 № 07 - Журнал «Искатель»

Я кивнул и вышел. На улице я пару раз свистнул в свисток, не обращая внимания на хмурые взгляды возницы, который доставил нас с Лестрейдом на Кэнсингтон-роуд. Чуть погодя на сером полотне тумана появилось неясное пятно, которое с каждым мгновением становилось чернее, пока не приобрело форму хэнсома.

«Чего изволите, сэр?» — прокаркал с козел старик с носом в красных прожилках, похоже, тот самый.

«Мне угодно, чтобы вы прошли со мной».

«Чего это? Мое дело — лошадью править».

Я быстро втолковал кэбмену, что спорить не стоит: полиция не уговаривает, она требует — и старик стал, кряхтя, слезать со своего высокого сиденья.

Между тем я свистнул еще раз, но уже в другой свисток, предназначенный для вызова полицейских, его мне дал инспектор. И даже не удивился, когда передо мной вырос Хопкинс. Этот расторопный констебль явно стоил двух полицейских, поэтому я подумал, что указания инспектора выполнены мною в точности.

«Прошу сюда», — сказал я, пропуская кэбмена и Хопкинса в дом мимо насмерть перепуганной горничной.

Лестрейда, Вэнса и Гатлера мы застали в молчаливом противостоянии. Увидев кэбмена, Сирил Вэнс довольно потер руки, сделал шаг и открыл рот, собираясь что-то сказать, но осекся — суровый взгляд инспектора пригвоздил его к месту и запечатал уста.

«Имя?» — рявкнул инспектор, грозно взирая на кэбмена.

«Мое-то? Джек Камерон», — отозвался тот глухим испитым голосом. По всему было видно, что Лестрейд своей сверхкраткостью и воинственным видом ничуть не напугал старика.

«Вам знакомы эти люди?»

«Кошке с тигром дружбы не водить, — усмехнулся кэбмен. — Они в Ридженс-парк ездят. Почитай, каждый день».

Гатлер с шумом выпустил застоявшийся в груди воздух. Губы Вэнса растянулись в улыбке.

«Вчера тоже ездили?» — спросил Лестрейд.

«А то как же! И вчера тоже».

«Сели, значит, и поехали?»

«Не-а, сначала подозвали».

«Ну!»

«Ну, я и подкатил».

«Их было двое?»

Джек Камерон шмыгнул сизым носом любителя пропустить стаканчик.

«Не-а, трое их было. Эти вот джентльмены и еще один, молодой такой, видный».

«Они разговаривали?»

«Да, похоже, ссорились».

Лестрейд вскипел:

«Что мне, каждое слово клещами вытягивать? О чем они говорили?»

«А я не прислушивался, — безмятежно улыбнулся Джек Камерон. — Ну, повздорили господа, мне какое дело».

«И что потом?» — Лестрейд на глазах терял остатки самообладания.

«Потом? Сели и поехали».

«Втроем?»

«Не-а. Молодой на месте остался».

Сирил Вэнс порозовел от удовольствия: мол, так-то, инспектор!

«Остался, говоришь?» — переспросил Лестрейд.

«Расстроен он был, — просипел кэбмен, не переставая шмыгать носом. — Понурый такой стоял, растерянный. Я заметил».

«И вы уехали».

«А то! Стегнул свою клячу — и в Ридженс-парк».

Инспектор молчал, и я понял, что настал мой звездный час.

«Мистер Гатлер, — начал я. — Вы любите верховую езду?»

Великан, рядом с которым и Хопкинс казался субтильным юношей, раздраженно взглянул на меня, и я приготовился услышать какую-нибудь грубость. Однако, сдержавшись, Эптон Гатлер предпочел благоразумное «да».

«Позвольте взглянуть на ваш стек».

«Это еще для чего?»

Боковым зрением я увидел, как насторожился Лестрейд, а Хопкинс, не отрывавший преданных глаз от инспектора, весь подобрался.

«Почему вас интересует эта невинная вещица?» — забеспокоился Вэнс.

«Не упрямьтесь, — сказал Лестрейд. — Покажите, Гатлер».

Тот пожал плечами, прошел в угол комнаты и вернулся со стеком в руках:

«Вот он».

Скорее это была плетка, чем привычная англичанину тросточка с кожаным язычком на конце. Плетка! С длинным плетеным хвостом.

Я взял стек, оглядел его, проверил гибкость, потом передал Лестрейду. Инспектор проделал те же манипуляции, только еще взмахнул плеткой — раздался свист рассекаемого воздуха. Взгляд его стал подобен взгляду сфинкса. Таким Лестрейда я еще не видел: это уже был не хорек, а куница, изготовившаяся к прыжку.

«Вам придется проехать со мной в Скотланд-Ярд, джентльмены. И вам тоже, Камерон».

«Да вы что, с ума сошли?!» — заорал Гатлер.

«Вы не имеете права!» — пискнул Вэнс.

«Имею! — отрезал Лестрейд. — Именем закона».

И столь весомы были эти слова, что мерзавцы не посмели ничего им противопоставить.

«Я бы с удовольствием, — вдруг прохрипел кэб-мен. — Не был там еще. Интересно. А чуть позже нельзя?»

«Нельзя», — инспектор был, как скала.

«Да я ничего, потерплю, — вздохнув, сказал старик. — Рука болит. — Из серого вельветинового рукава он выпростал забинтованную руку. Бинты были грязными. — Третьего дня прищемило оглоблей. Мне бы к доктору. Перевязать».

«У нас есть полицейский врач», — милосердие Лестрейда имело четко очерченные границы.

«Тогда чего ждем? — Джек Камерон спрятал культю обратно в рукав и деловито осведомился: — На моем хэнсоме поедем? Дорого не возьму».

* * *

Внизу хлопнула дверь. Может быть, миссис Носдах таким образом хотела разбудить заспавшегося жильца, то есть меня. Хотя вряд ли. Дама с приличиями. Наверное, сквозняк. Однако спускаться действительно пора. Только последнюю страницу добью…

— Вот почти и все, Холмс, — сказал я. — Под присмотром Хопкинса Гатлер и Вэнс были препровождены на набережную Виктории. Когда мы с Лестрейдом, порядком поотстав, дотащились на хэн-соме Камерона до Нового Скотланд-Ярда, этого вычурного творения Нормана Шоу, когда поднялись в кабинет инспектора, негодяи были готовы отразить любую атаку: похоже, они успели выработать линию поведения. Линия эта была проста: они ни сном, ни духом. Угрозы? А что угрозы? От слова до дела путь велик! Особенно они упирали на свидетельство кэбмена. А Джек Камерон, как ни сверлил его глазами Лестрейд, придерживался прежних показаний: повез он двоих, третий джентльмен остался на тротуаре. Короче, мы оказались в тупике. Налицо было лишь два варианта. Первый: Гатлер хлестнул плетью Генри Райдера, что привело к падению последнего в траншею; кэбмена же потом подкупили или запугали. Второй вариант: и Эптон Гатлер, и Сирил Вэнс, и Джек Камерон говорят правду — следовательно, истинный преступник на свободе.

— Зная Лестрейда, — усмехнулся Шерлок Холмс, — не удивляюсь, что ему пришелся по душе вариант № 1.

— Разумеется! Он задержал Гатлера и Вэнса, но не думаю, что инспектор добьется от них признания.

— Кэбмена отпустили?

— Нет. Инспектор заявил, что немного погодя займется им вплотную. Он откровенно стращал Камерона. Но тот лишь крутил головой и задавал массу вопросов. А что здесь? А что там? Ему было интересно! А когда полицейский врач обработал ему руку, кэбмен совсем успокоился, и любопытство его еще больше возросло.

— Левую?

— Что?

— Левую руку?

Я стал послушно припоминать.

— Нет, правую.

— Жаль старика, — нахмурился Холмс. — Должно быть, нелегко ему управляться с лошадью.

— С такой клячей справится и безрукий, — пошутил я, в общем-то, неудачно пошутил. — Что до меня, Холмс, я тоже чувствовал себя заезженным, ни