Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 1 - Татьяна Юрьевна Степанова

спокойным… Я даже затрудняюсь сейчас вспомнить, чтобы в годы учебы в школе он проявил себя как-то дурно, агрессивно по отношению к своим товарищам. Он поступил в институт… Но проучился недолго, хотя всегда был очень способным…»

Так, это бывшая классная руководительница школы номер 21 города Твери, опрошена местным следователем прокуратуры во исполнение отдельного поручения и сотрудниками МУРа, они выезжали в Тверь в командировку… Катя перевернула страницу. А это тоже тверские показания. Вот некий Панков… судя по году рождения, ровесник Пепеляева… ага, его сосед по дому: «Ромку я знаю с детства, жили рядом. Нет, в особо дружеских отношениях мы с ним не были, просто приятели… Он учился в 21-й, а я в 6-й школе со спортивным уклоном, легкой атлетикой занимался. А Ромка всегда такой купи-продай был, девчонки на нем с восьмого класса висли. Всегда был в курсе, что почем, как бабок срубить можно, перекрутиться… Вообще деловой был пацан, поэтому и в Москву рванул. Можно, конечно, было институт кончить, но, видно, что-то более выгодное ему подвернулось. Приезжал ли сюда в Тверь? Да, приезжал, и довольно часто. И по коммерции, и так… мать свою вон хоронил, потом квартирой занимался – оформлением наследства… Нет, я ж говорю, в особо дружеских с ним отношениях мы не были. Но чтобы Ромка натворил такое, убил кого-то там… Нет, не верю. Он и во дворе драк-то всегда избегал, джинсы свои американские боялся испачкать».

«Очень симпатичный был парень. Я прекрасно его помню. Мы с девчонками с Мебельного…» Ага, а это кто у нас показания дает? Катя глянула на «шапку» допроса. Бескудникова Кристина Семеновна, врач-педиатр тверской детской больницы… «Да, симпатичный, видный, одевался хорошо. Ну, всегда заметно, кто из Москвы приезжает… А он еще с торговым бизнесом был завязан, вещи хорошие привозил. Приедет на авто, а за ним потом еще грузовая машина приходит. Видели наш универмаг у вокзала? Там у него то ли торговые секции были, то ли какие-то знакомые бизнесмены… Что-то с обувью импортной модной… Но я этим, простите, не очень интересуюсь… А по характеру какой он? Да прекрасный характер – общительный, веселый… Бывало, встретимся на улице: «Как жизнь? Как дела?» О себе, правда, немного рассказывал. Да, говорил, квартиру в Москве пока еще не купил, но собирается… Странно, что он, такой симпатичный, сразу не сумел там в Москве к какой-нибудь под бочок пристроиться… ну, в смысле жениться…»

«Энергичный, инициативный, умный молодой человек…» А это уже дает показания бухгалтер ТОО «Европа – Кутюр»… Катя пробежала глазами лист протокола: сотрудница фирмы, с которой у Пепеляева был договор. Фирма по оптовой торговле обувью. «Из породы этаких современных волков… Учтите, это я не в плохом смысле, они просто умеют, эти самые молодые, сейчас устраиваться в жизни. Я в торговой сети более сорока лет, мне вот пятьдесят девять уже, а я бухгалтер такой квалификации, что держат до сих пор, хорошую зарплату платят, потому что замены нет… Видела я многих на своем веку, некоторым в торговле и делать-то нечего. Дураки… А Пепеляев прирожденный купец, жилка в нем коммерческая. Цель у него была – миллионером стать, основателем своей торговой сети, и он шел к ней. И добился бы своего, точно бы добился. И я не понимаю… не могу понять… Что там, на Арбате этом, с ним стряслось? Как будто затмение… а может, он был пьян? Да нет, он мало пил, во время корпоративов так, шампанского пригубит… Он и не курил, если для бизнеса надо было, мог во всем себя ограничить. Он это помещение-то арендовал лишь потому, что это выгодно было, целесообразно – и склад, и жилье, и в самом центре…»

Катя посмотрела в окно – какая буйная комнатная зелень на подоконнике, словно джунгли в цветочных горшках. Они все говорят о Романе Пепеляеве… О человеке, которого они знали. Но тот ли это человек, которого она видела там, за стеклом?

БОЖЕ МОЙ, ВЫ ЗАМЕТИЛИ?! КАКОЙ ОН…

Нет, она не заметила ничего. Правда, испугалась, но этот голос Геворкяна ее напугал… А так нет, она ничего такого не видела и готова присягнуть в этом. Ну может быть… может быть, лицо у НЕГО там, за стеклом, на какое-то мгновение… Нет, она ничего ТАКОГО не видела…

«Рома Пепеляев всегда был коммуникабельным, с ним легко общаться, – это еще одна сотрудница говорит, на этот раз продавщица обувного отдела. – Да, я знаю, он не москвич, но это совсем не чувствовалось в нем, он уже давно жил в Москве… Всегда улыбался, всегда в очень хорошей форме. Рассказывал, что ходит в фитнес-клуб и сауну любит… Нет, меня не приглашал… ну, может, пару раз и потом еще в кафе на Тверской… Нет, близких отношений у нас не было. У него с Люсей Ястребовой было… Но он ее бросил, сам бросил, Люська очень переживала, а потом она с турком по Интернету познакомилась… Да нет же, говорю вам, Пепеляев не переживал из-за нее, у него вообще не было недостатка в бабах… Молодой ведь мужик, все при нем, и не пил… А Люси сейчас нет в Москве, она теперь в Стамбуле живет, замуж выскочила за своего турка…»

Катя напрягла память. Каким же он был там, за стеклом? Фитнес-клуб, сауна…

«Не знаю, может, какие неприятности у него случились. Последний месяц он как-то изменился. Мрачный какой-то был, но мы мало виделись. Он привез партию туфель от Кензо… Не знаю, но что-то вид его мне тогда не очень понравился… Какой-то смурной… А когда мы по телевизору услышали про то, что случилось, мы все просто в шоке были. Я и до сих пор в это поверить не могу!»

Что у нас тут за фотографии… Это с места происшествия. Так вот какую картину застала опергруппа Петровки там, на Арбате… Катя смотрела на снимки с места происшествия. Труп возле фонтана золотой Турандот… а вот еще один у строительного забора и еще один на мостовой прямо напротив театра… Четверо были застрелены на месте. И еще пятеро получили тяжелые ранения… Вот тут справка… Умер, не приходя в сознание, этого «скорая» не довезла. А вот еще – пулевое ранение в брюшную полость… Фотография потерпевшего на носилках – совсем молодой паренек: женские туфли на стоптанных каблуках и пестрое платье с декольте… И еще одна жертва – тоже ряженый: в корсете и в розовой балетной пачке… Там, на Арбате, было что-то вроде театрального представления уличного в тот