Загоняя овец - Михаил Григорьевич Теверовский

так как не за чем ему сейчас так тревожиться. Но он сказал, что ему будет, наоборот, так легче. Знать, как продвигается дело, следить за тем, как идёт дело; знать, что у убийцы на хвосте постоянно висит полиция и когда-нибудь он обязательно понесёт наказание…

– Подросток, пристрастившийся в наши дни к столь обожаемым тобой газетам, – ты уверена, что сеансы с тобой идут ему на пользу?

– Ты видел, как тут связь ловит? Об интернете я молчу вообще, дозвониться бы! Я не знаю, из чего эти стены, мне иногда после сеансов прилетают смс, что звонила Рози или Кэти. А мне потом бегать искать, где лучше ловит, чтобы удостовериться, что мой дом не висит уже где-нибудь на Луне или ещё хуже – уже вообще не существует.

– Такие буйные? Неужели все в тебя?

– А ты заезжай как-нибудь, сам и увидишь. А ещё «дядя» называется.

– Я подумаю. Слушай, а что по поводу охраны? Давно сняли полицейского? – как бы между прочим спросил Рик.

– Того, которого ты собственноручно чуть не придушил? Бедный мальчик… Давно уже. Мне немного боязно за Стивена…

– А за себя? Может быть, стоит прекратить уже эти сеансы?

– Да ё-моё, Рик! Не начинай. Я уже большая девочка и могу за себя, если что постоять!

– Наверное, также думала и Лиза Лоу. И Маргарет Филс, – укоризненно заметил Рик.

– Всё, давай не будем об этом. Лучше заезжай, как будет время, в гости, девочки правда соскучились по тебе. Иногда уже не верят, что когда-то знали своего дядю.

– Ладно, но возьми тогда это. И носи всегда с собой. – Рик протянул сестре женский электрошокер, сделанный по виду как помада, с ослепляющим фонариком в придачу.

– Стильная штучка. Скажи честно, сам носил? – сказала Элис, заметив на шокере стразы по всем сторонам корпуса.

– Мне не до шуток, Элис. Бери и не забывай, при встрече проверять буду. – Роунс не дожидаясь, пока Элис возьмёт шокер, закинул ей его в сумку.

– А если не будет с собой, то что? Пожалуешься родителям? Ты для начала приезжай к ним или хотя бы позвони, просто пообщаться…

– Мне пора, рад был повидаться.

Рик вскочил и быстро направился к своей машине, оставив Элис одну сидеть на медицинской банкетке в приёмной. Тогда он ещё представить себе не мог, что этот момент будет вспоминать много и много лет.

Глава 4

четверг, 8 мая 2014 года

До встречи с Шоном Тьефольдом у детектива был ещё час в запасе. Чтобы скоротать его побыстрее, Рик заехал в ближайшую кофейню, занимающую почти что совсем крохотное помещение, в котором умещались всего четыре миниатюрных столика. Ещё пара столиков стояли на улице, но весенняя погода была, как всегда, непредсказуема: можно утром выглянуть из окна и увидеть толпы совершенно разношёрстного народа – кто в футболке, кто в куртке, кто в шубе с шапкой и шарфом, и в итоге выйти в чёртовом пальто и чувствовать, что вот-вот испепелишься от жарящего тебя солнца; после вернуться домой, скинуть пальто и выйти в одном лёгком свитерке, а через пару часов не чувствовать своё тело, которое словно заменила боль от пронизывающего ледяного ветра. Поэтому, особенно к вечеру, эти столики Рик даже не рассматривал. Он заказал себе среднего размера глясе и побыстрее занял место в самом углу зала. Рику нравились кофейни такого формата, не франшизные. Во-первых, никогда нельзя угадать, какой будет вкус у покупаемого кофе: терпкий, горький или, может быть, мягкий, даже воздушный? Лотерея. Во-вторых, общая обстановка. Всё же массовые кофейни рассчитывают, что вы прибежите, купить кофе и лучше всего сразу же убежите, ну, в крайнем случае, не более чем на десять минут присядете выпить свой кофе и потом стремглав броситесь дальше по своим делам. Тут же стояла спокойная атмосфера, мягкие развалистые кресла у столиков, большие по размеру, чем сами столики и яркий аромат кофе. И в‑третьих – она просто обожала такие кофейни. Собственно, она и приучила самого Рика к ним. Лили Грэйс. После замужества – Роунс. Именно с ней хранилась фотография в некогда их общей спальне, в спальне, в которую Рик больше не осмеливался заходить просто так, а тем более жить и спать в ней.

Предавшись воспоминаниям, Рик не сразу расслышал, как назвали его имя. Наконец, раза с третьего, он откликнулся и забрал свой кофе. Сделал первый глоток и закрыл глаза – он постарался вспомнить черты её лица, губ, форму глаз… но не мог, лицо словно затиралось в памяти. Помнил блеск её изумрудных, будто переливающихся глаз, как она слегка прищуривала их, когда смеялась. Но не мог, совсем не мог вспомнить её лицо! Он почувствовал, как пот проступил у него на спине. Его охватывала паника. Рик не понимал, как же так! Бессильная ярость клокотала в нём. Как же он мог забыть её лицо?! Трясущимися пальцами он достал свой телефон и открыл фотогалерею. С каждым новым телефоном он обязательно переносил сохранившиеся фотографии, берёг их как зеницу ока. Но очень редко в нём хватало силы духа пролистать их. Пролистать, вспомнить Лили и все счастливые моменты, которыми была наполнена их жизнь, вернее, которыми она наполняла его жизнь, – и не пустить после себе пулю в лоб.

Рик снова попытался вспомнить её. И в это мгновение будто чья-то ледяная рука сжала его сердце. Он вспомнил момент одного из последних дней, когда они были вместе:

Они лежали на диване, смотря очередное кино и хрустя попкорном. Прижавшись друг к другу как можно плотнее. Одной рукой Рик обнимал Лили, а другой сначала уминал попкорн, а потом не смог удержаться – и начал медленно гладить её уже сильно округлившийся за последние восемь месяцев живот.

– Э-эй! У тебя же грязные пальцы!

– Не волнуйся, я уже вытер их об тебя.

Рассмеявшись, она пытается оттолкнуть его, но он не отпускает, лишь сильнее прижимает к себе…

Звук будильника на телефоне вырвал обессилевшего Рика из мучавших его воспоминаний. Пора было ехать.

Хорёк вновь ожидал вкуснятинку. Его машина уже стояла на пустой площадке около заброшенного, года как два, склада. Сам же Шон отсиживался внутри, как в норке, видимо не желая прозябать на ветру и под уже понемногу начинающим накрапывать дождиком. Когда Рик Роунс припарковался рядом, журналист, словно привидение, тихонько скользнул к нему в его фордик.

– Вечер добрый, детектив, – облизнувшись, произнёс он. – Надеюсь, станет ещё добрее?

– Возможно, – коротко отрезал Рик. – Сколько там у тебя в конверте?

– Я думал,