Загоняя овец - Михаил Григорьевич Теверовский

какова и вероятность опасности, не может даже представить. Он решил ещё раз поговорить с шефом, а также переговорить с Элис. Этот разговор Рик решил провести в больнице, дело по допросу звонившей долгое, опознание тоже требует времени, поэтому Роунс и надеялся пересечься с сестрой там в какой-нибудь из временных промежутков. Ему очень не хотелось звонить – по телефону он вообще не умел разговаривать, чувствовал себя по-идиотски, да и как по телефону вести такой разговор, не очень себе представлял в целом. А ехать к сестре домой… Что-то внутри Роунса словно не пускало его это сделать. Что-то то же самое, что не давало быть счастливым последние годы и общаться вообще с кем бы то ни было кроме как на рабочие темы.

Роунс выехал на шоссе и уже собирался набрать скорость, как его личный мобильный телефон завибрировал. «Как вспомнишь – так вздрогнешь…» – подумал Рик и краем глаза взглянул на экран. Но там было написано не «Элис», а «Хорёк».

– Чёрт возьми, я говорил тебе не звонить мне! – приняв вызов, гаркнул в самый микрофон Рик.

– Тише, детектив, – в трубке послышался масленый размеренный голос Шона Тьефольда, журналиста. – Мне тут птички нашептали, что что-то новенькое…

– Будет странно – два убийства и оба первым описываешь ты.

– Возможно, но риск – это неотъемлемая часть моей профессии.

«Ага, – подумал Роунс, – самая рискованная профессия в мире, чёрт возьми!»

– Завтра будет многое яснее, со свидетелем ещё не говорили.

– Хорошо, но, может быть, хотя бы для короткой заметки, имя жертвы?

– А птички не нашептали?

– К сожалению, нет. На вас вся надежда, детектив.

– Завтра. Сегодня только заметка, что за чертой города было совершено убийство, подробности выясняются.

– Завтра будет дешевле…

– Значит – дешевле. В семь вечера, на том же месте, – сказал, как отрезал, Рик Роунс и сбросил звонок.

Глава 3

четверг, 8 мая 2014 года

Опознание было уже проведено, и одна из медсестёр сообщила Роунсу, что доктор Шоу приступил к вскрытию и надеется дать детективам отчёт как можно скорее. Напарники Рика уже ждали его вместе со звонившей в полицию «подругой» убитой. На часах стрелки показывали девять утра.

В чертах лица Луизы Ферминьи читалась когда-то принадлежавшая ей красота, увядшая с годами, а также в глаза сразу бросались явные признаки употребления алкоголя и наркотиков. Осунувшееся лицо с впалыми, когда-то явно светящимися ярко-голубыми глазами, с темнеющими под ними мешками. Левая щека была вся тёмно-синяя – удар это был или пощёчина, детективам было неизвестно. Длинные накрашенные ресницы игриво трепетали, когда детективы обращались к ней. Кольцо в проколотой носовой перегородке пугало Роунса своей толщиной. Детективы попросили один из кабинетов у администрации больницы, чтобы «не подрывать психологическое состояние женщины, везя её в полицейский участок», как сформулировал Ник Чойс. И теперь они втроём стояли напротив Луизы, галантно уступив ей единственный стул в центре явно редко использующегося или же находящегося в ремонте кабинета – Роунс не мог точно определить по состоянию комнаты, заваленной строительным хламом.

– Луиза Ферминья, это ваше имя? – спросил Роунс, включая диктофон.

– Да, моё…

– Надеюсь, вы не против ответить на наши вопросы? Наш диалог будет записан на этот диктофон для дальнейшей работы по делу.

– Я не против, джентльмены.

– Сколько вам лет?

– Не очень хороший вопрос для дамы, – надув губки, посетовала Луиза, после чего добавила: – Сорок девять. С половиной.

– Хорошо, в материалах, переданных нам час назад указано, что вы сообщили оператору, а потом и приехавшим к вам полицейским о том, что ваша подруга пропала. Вы должны были встретиться с ней в десять часов вечера во вторник, но она не пришла, а также никак не отвечала на ваши звонки ей. Верно?

– Верно. Так я и сказала, в том числе милым мальчикам, приехавшим ко мне. Такие молодые…

– Вы опознали найденное тело. Это Маргарет Филс?

– Да, к огромному сожалению. – В этот момент глаза женщины наполнились искренними слезами, что не ускользнуло от глаз Роунса.

– Откуда вы знали убитую?

– Она была моей подругой…

– Луиза Ферминья, мы догадываемся о той работе, которую выполняла Маргарет Филс. И о вашей роли в её работе также. Нам нужно подтверждение. Сокрытие необходимой для следствия информации замедлит следствие и будет вменено в вину вам. Вы знаете о грозящих наказаниях за дачу заведомо ложной информации?

– Я… – замявшись, попыталась выговорить Луиза, но Роунс продолжил свою речь, грубо перебив её.

– Поэтому я задам вопрос ещё раз. И впредь попрошу отвечать только честно и по существу. Откуда вы знали убитую?

– Она работала у меня. Я подыскивала ей клиентов. Но мы были с ней и подругами тоже, детект…

– Кем она работала у вас?

– Вы же и сами уже знаете! – Накрашенное лицо Ферминьи исказилось негодованием. – Зачем же спрашивать?

– Кем. Она. Работала. У вас, Луиза Ферминья?

– Шлюха, проститутка. Шалава. Вам достаточно?

– Мы просим вас сохранять спокойствие. – Роунс говорил всё размеренным монотонным голосом. Такой стиль он выбрал для опроса этой женщины. – Были ли у убитой враги?

– Не думаю, она со всеми была мила. У неё было даже множество постоянных клиентов, с одним из них она как раз встречалась тем вечером…

– Как звали её последнего клиента?

– Но ведь это конфиденциальная информация, наши клиенты просят нас…

– Имя!

– Чарли Вудс…

– Что вам известно о Чарли Вудсе?

– Совершенно ничего. Он всё время выбирает только Маргарет. Выбирал… Так вот во вторник приезжает на большой такой фуре, часов в восемь вечера, спрашивает не свободна ли Маргарет. Что я ещё могу сказать?.. Ну, он либо любит секс в машине, либо не хочет платить за комнату. Ни разу номер не снимал. В любом случае они уже так подружились с ней, что несколько раз уезжали куда-то… поромантичнее.

– Возвращалась ли Маргарет когда-нибудь в синяках или в упавшем настроении после их встреч?

– Нет! Я же говорю, они почти подружились. Это должен был быть последний её клиент в тот день, Маргарет пообещала занести деньги, сказала, что он подвезёт её, а потом и до клуба, в котором она танцует стриптиз иногда.

– Как называется клуб, вам известно?

– «Два стакана».

– Хорошо. Что бы вы ещё могли сообщить следствию?

– Боюсь, что ничего. Я могу идти?

– Да, вы свободны. Если что-нибудь услышите, сообщите нам.

– Пренепременно. Чао, мальчики.

После чего Луиза Ферминья уверенной походкой, с профессиональным покачиванием бёдер, тем не менее со скоростью пули выскочила из кабинета, высоко подняв голову и недовольно нахмурив подрисованные бровки. Детективы убрали блокноты, Роунс также остановил и запись на