Современный российский детектив - Анна Майская

его последовать не замедлил, не желая бесцельно подвергать себя ненужному, лишнему, истязанию, не имеющему никакого определенного смысла и не ведущему к прояснению основной ситуации: он прекрасно понимал, что у него все еще впереди. В самом деле, ждать после этого пришлось совсем уж недолго, и не прошло от разговора с бездумным громилой какого-нибудь получаса, как в пыточную комнату зашел задумчивый атаман, готовый к продолжению экзекуции, а для безопасности находившийся еще и в сопровождении двух своих преступных подручных.

Лишь только он переступил порог, как сразу же направился к пленнику. Отобрав у «конвойного» стул, на котором тот провел ночь, предводитель лесного преступного общества поставил его напротив Ивана. Удобно усевшись, он крикнул своим подчиненным:

— Разведите огонь да погрейте-ка получше инструмент: он скоро может понадобиться. Ты, Большой, иди пока отдыхать: ночью тебе снова заступать на дежурство; да и… поешь чего-нибудь.

Далее, дождавшись, пока ночной сторож, не без нескрываемой радости разумеется, покинет пределы коморки, он наконец уставился на спецназовца, причем глядя ему прямо в глаза. Побывавший во всевозможных отчаянных переделках, не раз сопряженных с опасностью, офицер войск специального назначения легко выдержал этот пронзительный взгляд, в чем-то невероятно грозный, а в чем-то и преисполненный безграничной, непередаваемой ненавистью. Убедившись, что воля его противника является, как того и следовало ожидать, практически непоколебимой, вследствие чего сломить ее будет совсем непросто, преступник зачем-то решил вначале представиться:

— Я, Борисов Виктор Павлович, являюсь главным в банде лесных бандитов-головорезов. Основным нашим занятием являются, бесспорно, грабежи и разбои, которые мы проводим на всей территории Российской Федерации и ближнего зарубежья; основными же целями нашей преступной деятельности являются крупные банки и ювелирные магазины. Однако не только одно лишь это является основным источником наших незаконных доходов: мы качаем из земли нефть, которой здесь просто немерено, а затем продаем ее за бесценок китайцам, сами при этом чрезвычайно обогащаемся, так как наши поставки просто не имеют за собой никаких мыслимых и определенных государством границ…

Ковров, до этого слушавший это признание без особого интереса, вдруг не выдержал и, прерывая рассказ атамана, изобразил на своем измученном лице некоторое подобие ненавистной ухмылки, после чего с достоинством произнес:

— Не пойму, «…твою мать», зачем ты мне сейчас все это рассказываешь? Мне абсолютно не интересна та «хрень», за счет которой вы добываете свое пропитание!

— Вот один, такой же любознательный, как и ты, не далее трех дней назад тоже задавал мне этот вопрос — как ты думаешь, где он сейчас?

— Да, мне все это совершенно без разницы, так же, собственно, как и то, чем вы тут промышляете, — зло стиснув зубы, ожесточенно отвечал бывалый спецназовец.

— Неужели? — словно бы удивившись, широко раскрыл свои преступные зенки Борисов. — Что же, извини, ты тогда у нас, в такой лесной глуши, делаешь? Ну, да ладно, этот вопрос я задам тебе позже, а пока продолжу ставить тебя в полный курс нашей жизни — ведь ты же этого хочешь? — он на секунду заострил на пленнике внимательный взгляд и, не увидев в визави никакой ответной реакции, тут же продолжил: — Так вот, китайцы — народ очень сговорчивый и сметливый; они быстро сообразили, что покупать у нас нефть за полцены намного выгодней и гораздо дешевле. Но, кроме всего этого, они еще и не дураки, поэтому, заключив с «Газпромом» официальный договор, подтверждающий законное приобретение «черного золота», они, действуя под этой эгидой, заодно «под шумок» вывозят и нашу незаконно до́бытую продукцию. Хочешь узнать: как происходит весь этот преступный процесс?

— Нет ни малейшего интереса, — продолжая изображать презрительную усмешку, выразил свое однозначное мнение невероятно стойкий военнослужащий.

— Странно, агент-спецназовец, я думал, ты здесь как раз только за этим?.. Ну да, как бы там ни было, а я все-таки расскажу, — промолвил разгоряченный Борисов настоятельным тоном, и дальше его речь «потекла», какое-то время больше не прерываясь: — Недалеко отсюда мы разработали несколько скважин, они же в свою очередь обильно снабжают нас нефтью; извлеченный из земли продукт мы, используя помощь двух имеющихся у нас передвижных автоцистерн, по бывшей узкоколейке перевозим на возможно короткое расстояние к шоссейной дороге; там, дабы обеспечить нашу секретность, на несколько километров тянется труднопроходимая лесная дорога, по которой, поверь, никто, кроме нас разумеется, и не ездит, потому что, в силу предпринятых нами мер таинственности, про нее в общем-то даже не знают. На стыке этой дороги и узкоколейки у нас имеет огромный подземный резервуар, куда мы и сливаем добытые нами нефтепродукты; под землей от этой емкости вплоть до самой трассы тянется специально установленная там пластиковая труба; она же в своем окончании, как нетрудно догадаться, имеет выход наружу — и вот именно через нее китайцы периодически заполняют подгоняемые ими автоцистерны и вместе с официально оформленной нефтью гонят к себе на так называемую «малую Родину», другими словами, прямиком в Поднебесную. С документами в этом случае у них все в порядке, и правомочность грузов ни у кого не вызывает сомнений.

Замолчав, Виктор Павлович принялся внимательно изучать лицо своего врага, пытаясь проникнуть в самую глубину его мыслей и «прочитать» там то, о чем же тот сейчас думает, а самое главное, он пытался понять, какое впечатление произвел его рассказ на этого, как бандит для себя уже определенного считал, засланного, да и, кроме всего прочего, еще и крайне «неблагодарного», слушателя. Но Иван оставался, казалось бы, совершенно беспристрастно невозмутимым, ничем не выказывая, что в действительности творится в эту суровую минуту у него в голове. Определившись, что разгадать замыслы этого по всем понятиям стойкого человека без грубой физической пытки, ну! Никак не получится, атаман, продолжая упиваться своим превосходством, продолжил:

— Как ты понимаешь, что, узнав все эти подробности, шансов выбраться отсюда живым у тебя попросту не осталось, в связи с чем нисколько не удивлюсь, если ты вдруг спросишь, зачем же я тебе все это, на «хер», изложил в таких мельчайших подробностях.

— Зачем? — искренне удивился Ковров.

— Да все потому, что рассказать ты это уже никому не успеешь, — рассмеялся Борисов своей шутке, показавшейся ему крайне уместной. — Однако все это лирика, — сказал он, с удовольствием просмеявшись, — но продолжу о главном: видишь ли, в последнее время китайская сторона по непонятным мне пока причинам неожиданно решила воздержаться от дальнейших заказов, что, как ты, надеюсь, должен понять, существенно ослабляет основной бюджет нашего лесного сообщества. Я, соответственно, предположил, что все эти трудности временны, и решил немного со своими соратниками отдохнуть и, к слову сказать, привычным нам способом «поохотиться». Не трудно разобраться,