Нежданная смерть и любопытная леди - Генри Бриджерс

– Да-да, вон, у Финчли тоже так говорят, все нормально, просто устали, а потом…

Она резко себя обрывает, смотрит искоса. Сплетни. Сейчас это то, что нужно, потому что «Ф». Идеально подходит под Финчли, как и золотая серьга.

– Что ты имеешь в виду?

– Вы не любите ж, леди Агата, когда мы с Ванессой треплемся…

– Сегодня особенный день.

– А вы с мистером Доггером целовались?

У меня снова горло перехватывает, на этот раз от возмущения. Я кладу ногу на ногу и приподнимаю брови, ощущая неожиданный прилив сил.

– Милли, неприлично меня спрашивать о таком. Ты моя горничная, а не подруга.

– Ну сегодня ж особенный день.

Так. Я барабаню ногтями по подлокотнику. С другой стороны… Боже. Ладно.

– Хорошо, сплетня на сплетню. Скорее нет, чем да. Я его поцеловала, а он испугался.

Смотрю на нее с вызовом, поджав губы. А Милли, кажется, искренне восхищена – вот так неожиданность:

– Боже, какая вы смелая. И как?

– Да никак, Милли, как. Стоял столбом.

– Ну и дурак.

Не могу не согласиться с таким емким резюме. Как черту подводит.

– Но вы это… Ну я ему кое-чего про вас рассказала, хорошее, понятно дело, он внимательно так слушал и кивал. Спросил, часто ли у нас мистер Харрингтон бывает.

Да что он привязался к Мэттью, боже ты мой. Не было бы разговора про гомосексуализм, подумала бы, что Мэттью объект его искреннего любовного интереса. Знал бы правду, ничего бы не спрашивал. Но правду знаю только я, и даже я нахожу в себе силы делать вид, будто никогда ничего не происходило. Только иногда прорывается. Как там миссис Тернер сказала, главное, чтобы корочка сладенькая была?..

– Это не показатель интереса, Милли, когда один человек слушает другого.

– Ну, не знаю. По мне, так вполне. Слушал бы он мою трепотню, если бы ему интересно не было, тоже вы тут лишку берете.

– Лучше сказать – берете на себя лишнее. Избавляйся от этого просторечного говорка, ты же слышишь, как я говорю.

– Да я половину и не понимаю, что вы говорите, леди Агата. – «Поэтому половину не делаю», – добавляю я за нее. Прелестное оправдание лени бы вышло.

– Ладно, так что про Финчли?

– Ходит слушок, что от мистера Финчли служанка… ну… это самое. И он ее выставил без рекомендаций и пособия выходного.

– Почему слушок? Кто это рассказал? – Я тру лоб, пытаясь собраться с мыслями. Пока получается плохо, но я не отчаиваюсь.

– Ванессе рассказала другая служанка из их дома, что та служанка все рыдала, рыдала, а потом ее уволили.

– А почему вы решили, что она беременная? Можно рыдать по разным поводам. – Из-за браслетов и мертвых отцов. К примеру.

– Ой, леди Агата, мистер Финчли любит, знаете… – она делает рукой какой-то странный жест, как лампочку вкручивает, и многозначительно на меня смотрит, – в углу зажать.

Сразу вспоминается его оценивающий взгляд в галерее на прощании. Не высоко ли он взял в таком случае? От служанки к графине. Какое потрясающее продвижение по карьерной лестнице донжуана.

– А как же жена, она не в курсе?

– Ну а как, леди Агата? Он скажет – все навыдумывали, и поувольняют. Кому поверят-то, ему или девке, которая полы моет, а?

– А где она сейчас? Служанка?

– Да я-то откуда знаю? Это, может, у Ванессы надо спрашивать, может, она знает.

– А тебя не затруднит узнать, только так, чтобы ты вроде как сама решила выяснить, а не по моей просьбе? – Я доверительно понижаю голос, и Милли, судя по воодушевлению, это очень льстит:

– Да, конечно, леди Агата, если вам надо… Попробую, пойду в деревне если что подергаю.

– Что подергаешь?

– Да не знаю, говорят вроде так.

– Ладно, Милли, спасибо за честные ответы…

– Леди Агата, вы правда не грустите из-за мистера Доггера? Ну, я ж с ним говорила, он, может, просто такой. Тугой. Знаете. Ну из тех, кто раскачивается долго.

– Хорошо, Милли, спасибо.

Я уже не думала о Доггере на самом деле, я думала о том, кто из двоих Финчли ходил к гадалке.

Глава 8

Круассанчики на ножках

Вот тебе и золотая серьга. Вот тебе и горный хрусталь. Это бриллиант. Огранка «сердце», не очень ее люблю – так навязчиво романтична… Но еще Мария Стюарт дарила королеве Елизавете кольцо с камнем такой огранки, поэтому – редкий случай – мое мнение по этому вопросу не играет роли. Половинки сердца симметричны, а если учитывать, что сердца два – в каждой из серег, – ювелир должен быть мастером своего дела. Так, и кто у нас настолько богат?.. Настолько богат, что не бросился вскрывать чужие полы в поисках потери? Снова Финчли. Может, их принесла гадалке миссис Финчли? Чтобы расплатиться, как Милли? Глупо. Вероятно, гадалка ее чем-то шантажировала… Чем? Она замужем, богата… У них есть дети? Общие. Вроде бы нет. Возможно, миссис Финчли пыталась как-то разрешить этот вопрос? Но к чему тут шантаж? Ох. Не знаю. Сюда бы миссис Марпл. Но у нас только Агата Ласселс, которая даже вязать не умеет, не то что расследовать убийства. Какое огорчение в самом деле.

* * *

Когда иду по пассажу, слышу лай из холла. Сперва решаю, что окончательно повредилась рассудком, но лай слишком отчетливый для галлюцинации. Еще более

отчетливы две собаки. Они виляют хвостами и пытаются облизать мне руки, но не выходит, потому что они… маленькие. Щенки – у них смешное плотное тельце цвета песочного печенья, с брылей летит слюна, их восторгу нет предела – атакуют мои ноги, а один зачем-то лижет туфлю. Крупные лапы намекают, что скорее всего через год из подушек с виляющими хвостиками вырастет некто грандиозный. Через год. Один из щенков заваливается на спину и подставляет живот для чесания. Ладно. Глажу пузо. Очень милое в бархатной шерстке.

– Кто у нас тут такой круассанчик на ножках? А? – Я присюсюкиваю. Я шокирую саму себя, но не собак – они отчего-то в восторге.

– О, леди Агата, вы познакомились! Ну как вам? – Мистер Эндрюс появляется, явно довольный собой. – Это Гризель и Гридигут.

Так звали котов ведьмы Джейн Уоллис, если я ничего не путаю, но проблема не в том, что клички кошачьи, а в том, что я совершенно не понимаю, что теперь делать с щенками. Они утрачивают ко мне интерес – жаль – и пытаются заполучить зонтик с отвинчивающейся бамбуковой ручкой, нападая на вазу-подставку. И кто из них Гризель, а кто Гридигут? Выглядят как зеркальные отражения друг друга.

– Я имела