19 студентов, 14 дней и Керженец, или Блогер в щучьей пасти - Мария Рутницкая

безжалостная. Особенно, когда дело касается распределения обязанностей. Пашка об этом знает и поэтому понуро кивает. Но тут же кидает хитрый взгляд на нас, проверяя реакцию. Вот же, гад!

За завтраком набираю еще несколько человек для похода в лес. А вот после завтрака…

А вот после завтрака я начинаю злиться. Потому что Милка предлагает сначала поставить танец русалки и Нептуна. Причем ее предложение в сегодняшнем варианте равносильно приказу «встали и пошли без возражений немедленно». Ну, мы встали и пошли, конечно. А куда деваться. Тут я позлилась, но не много. Совсем чуть-чуть. Потому что народ обещал набрать ягоды самостоятельно. Катюха вызвалась процесс проконтролировать, а ей я доверяю. Да и Пашка заблудиться в лесу команде не позволит. В общем, я успокоилась и благодушно пронаблюдала, как девчонки и парни с кружками направляются к опушке.

Мы же пошли на вчерашнюю полянку подальше от лагеря. Почему-то Инка тоже увязалась с нами, хотя Милена приглашала только нас с Глебом. Я, конечно, подозревала подвох. Потому что танцевать не умею от слова совсем. Но надеялась, что как-нибудь прокатит. Не прокатило. Промучившись с нами минут десять, Корсакова выдала вердикт:

— Нет, Зотова, ты безнадежна. Будь у нас на подготовку хотя бы неделя, еще можно было бы что-то сделать. Но у нас от силы часа три. Так что извини, — действительно извиняющимся тоном говорит наш организатор праздника.

Ей, видимо, неудобно передо мной, особенно после нашего вчерашнего разговора, но дело есть дело, и оно должно быть сделано хорошо. Я ее понимаю, но это не мешает мне злиться, наблюдая, как кошачьей походкой к Глебу подходит Инна. Вот у кого проблем с танцами нет. Я знаю, что и бальными, и латиной она занималась практически всю школу. И хотя в одиннадцатом классе бросила, но навык, как говорится, не пропьешь.

Мужчина от такой рокировки тоже не в восторге и пытается возмутиться. Но с Милкой спорить бесполезно. Она сейчас здесь главная. Ему сообщают, что «назвался груздем — полезай в кузов», то есть роль обязывает и все такое. Деваться некуда ни ему, ни мне. Они встают с Васнецовой в пару, а я начинаю медленно закипать.

Уж лучше бы за ягодами ушлепала, честное слово! Хоть бы не видела сейчас весь этот спектакль! Ведь если отбросить эмоции, то тогда то, что сейчас происходит на полянке — красиво. У Глеба тоже проблем с владением телом нет. Интересно, тоже танцами когда-то занимался или это единоборства такую пластичность подарили? Он упоминал то ли айкидо, то ли тхэквандо. В общем, красиво. Но то, как Инка к нему льнет… Ррр! И вроде все в рамках приличий и рисунка танцевального номера. Но взгляды. Улыбки. Незаметные легкие касания. Все говорит, что для нее это не просто партнер по танцу.

Короче, через двадцать минут я не выдерживаю. Бормочу что-то про сбор ягод и с полянки сбегаю. Подзываю Фрэнка и произношу:

— Катя. Ищи.

Мой рыжий друг радостно взлаивает и устремляется в лес. Минут через пять мы выскакиваем к малиннику, в котором шебуршатся мои одногруппники. Хорошо, что они не стали отходить далеко от лагеря.

— Ты чего какая встрепанная? — спрашивает меня Катюха, первой заметившая наше появление. — Неужели Милка так быстро вас отпустила?

— Если бы, — ворчу я, недовольно поглядывая на навостривших уши сборщиков ягод.

Беру подругу под руку и отвожу в сторонку. Чувствую, что если сейчас с кем-нибудь не поделюсь своими переживаниями, то просто начну топать ногами, кидаться шишками и вообще — вести себя неадекватно. Злость кипит и на себя, и на Инку, и на Глеба, и даже на Корсакову за ее креативные задумки.

— Что там у вас случилось? — обеспокоенно спрашивает Катюха, которая не привыкла видеть меня в таком взвинченном состоянии.

Ввожу одногруппницу в курс дела.

— Вот ведь, блин горелый! — расстроенно вздыхает она. — И главное, сделать-то особо ничего нельзя, — зеркалит мои мысли.

— Это особенно и бесит, — рявкаю я, топая ногой для наглядности, — вроде никто не виноват, а хочется поубивать всех причастных!

— А Инка! Вот змеища! — Катька нервно одергивает футболку и резким щелчком сбрасывает с плеча какого-то мелкого жучка. — Вцепилась в свой единственный шанс. Но я уверена, что ни хрена ей это не поможет, — в голосе подруги действительно звучит абсолютная уверенность.

— Видела бы ты, как она там вокруг него вьется, — обнимая себя руками, понуро говорю я.

— Откуда из тебя полезли эти комплексы?! — Зубина встряхивает меня за плечи. — Глеб — взрослый мужик, он таких, как Инка, наверное, уже полно повидал. И не поведется, как наши желторотые студенты, на улыбочки и хлопанье ресничками.

Как же мне хочется ей верить! Я бы, скорее всего, пострадала еще, но наш междусобойчик разбивает громкий Пашкин голос:

— Эй, вы там, хорэ от работы отлынивать! Устроили тут сериальные страсти! Давай мы все всё бросим, и дружно начнем тебя утешать, — обращается он непосредственно ко мне.

Мне становится стыдно. Действительно, чего это я так расклеилась? Внутренний голос моментально выдает ответ: «Просто ты влюбилась и ревнуешь». Но я посылаю этого провидца лесом и иду собирать малину — это сейчас и важнее, и полезнее. А то совсем оторвалась от коллектива с этими глупостями.

Через полчаса вся взятая тара оказывается заполненной, и мы возвращаемся в лагерь. Основное действо назначено на после обеда, а сейчас можно подготовить реквизит для приготовления праздничного ужина. Зря, что ли, в лес за ягодами таскались?

Мы с Пашкой раскладываем на лавочке три формы под будущие пироги и моток проволоки. Проверив, что все открывается-закрывается, уносим походный лайфхак под куст и пристраиваем там на заботливо расстеленный брезентовый коврик. Пашка с чувством выполненного долга уходит по своим делам. А я отправляюсь в палатку за сухими смесями для кексов — основой будущих пирогов, чтобы все было в одном месте и потом не пришлось тратить время на поиски. Сегодня и так сплошная суета.

Однако, не успеваю я дойти до своей цели, как над стоянкой разносится уже знакомый всем визг.

— Аааа!!! — надрывается Авита, судорожно прижимая к себе Насика.

— Господи, ну что там опять стряслось? — тяжело вздыхая, бормочу я.

И незамедлительно получаю абсолютно