19 студентов, 14 дней и Керженец, или Блогер в щучьей пасти - Мария Рутницкая

Ну вот, наконец, можно выдохнуть и расслабиться. Палатки поставлены, ужин съеден, а чашка чая в руке исходит вкусным запахом смородинового листа и душицы. Красота!

Парни, притащив несколько хороших бревнышек, устраивают импровизированный костер. Мы рассаживаемся вокруг, молча наблюдая, как от треснувшего полена ввысь поднимается сноп искр. Ветра совсем нет, поэтому дым устремляется строго вверх, и нет нужды бегать от него вокруг костра. Можно просто спокойно наслаждаться неспешным приближением ночи. Рядом со мной уже привычно расположился Глеб. С другой стороны от него пристроилась Инка. Это, конечно, напрягает, но я сейчас в слишком расслабленном состоянии, чтобы нервничать еще и из-за этого. Ставлю себе зарубку в памяти — прояснить этот момент и с Инной, и с Глебом.

— А я вам не рассказывал, — таинственный голос Антохи неожиданно разрезает тишину летних сумерек, — как я вчера нарвался на лешего?

Да, как-то это классическое развлечение мы до этого вечера не практиковали. Но, видимо, пришло время и страшилок у костра.

— Нееет, — хором подхватываем мы, готовясь погрузиться в мир таинственного и непознанного.

— Встал я вчера ночью по… понятно какой надобности, — начинает свой рассказ Кравец.

— Фу, — капризный голос Натки прерывает чуть начавшееся повествование, — ну неужели нельзя без пошлости?

— Без пошлости я не могу, — грустно сообщает Антоха под общее хихиканье, — и вообще — это все естественный процесс, я же не могу без него обойтись. Как, впрочем, и ты, — отпускает он шпильку в Наташкину сторону.

Наташка гордо задирает нос и отворачивается, но я вижу, что она с трудом сдерживает улыбку. Понятно, что все эти «Фи» с ее стороны — не всерьез.

— Так вот, — продолжает наш рассказчик, — решил дойти я до одной приметной полянки — там комаров на открытом месте меньше. Идти было не трудно, потому что, кто помнит, луна как раз почти полная и светит ярко.

Парень делает театральную паузу, и мы замираем вместе с ним.

— И вот, выхожу я к намеченному месту, — Андрюха понижает голос, — и вижу его.

Я понимаю, что это сказка, но мурашки по коже начинают бегать размером со слона. Я непроизвольно ежусь. Все же здесь места заповедные. Мало ли, что тут можно встретить? Глеб, чувствуя мое состояние, успокаивающе обнимает и прижимает к своему боку. И сейчас мне наплевать, что это видят все мои однокурсники. Я замечаю удивление, мелькающее в их глазах. Явно завтра кто-нибудь пристанет ко мне с вопросами. Но это будет завтра. А сейчас…

— Кого? — не выдерживает напряжения Оля.

— Огромного, черного и рогатого, — голос Кравца становится совсем тихим и мрачным.

— Ой, — взвизгивают почти все девчонки, и я вместе с ними.

— Да че ты гонишь? — Сашка решается подать голос, но слышно, что его тоже проняло.

— Да-да, успокаивай себя, — так же тихо и таинственно вещает Антоха, — а я вот честно — чуть не описался со страху.

Никто даже не пытается сделать парню замечание по поводу манер. Потому что, я чувствую, мы все сейчас близки к чему-то подобному. А тут еще и ветер подул, взметнув новый сноп искр. А где-то вдалеке заухал филин. Жуть!

Насладившись произведенным эффектом, наш однокурсник продолжает:

— Простоял я минуты три, боясь двинуться с места. Потом понял, что оно не шевелится и нападать не собирается. Осторожно подошел и…

Мы, в который раз за этот вечер, затаили дыхание.

— Оказалось, что это вывороченные корни большущего поваленного дерева.

Облегченный вздох разносится над притихшим плесом.

— Но бежал я оттуда так, что пятки сверкали. Потому что показалось мне, что оно все-таки шевельнулось, когда я уже почти скрылся с этой полянки.

— Мамочки, — пищит Ирка, — я же теперь спать не смогу.

— Вы как хотите, но я в лес одна больше ни ногой, — поддерживает одногруппницу Инка.

— Детка, тебя проводить? — не может удержать язык за зубами Грэг.

— Дурак, — произносим мы хором, потому что реально страшно.

— Лично я — спать, — заявляет Мила, пытаясь казаться спокойной, — с меня хватит на сегодня приключений.

— И я. И я, — все девчонки вскакивают одновременно.

Конечно, в туалет-то перед сном всем надо. А как тут одной идти? Нет, нет, нет. Идем всей толпой.

— Девчонки, — если что — кричите, — напутствует нас Игорь.

Мы киваем на полном серьезе. К счастью, все обходится без происшествий. Возвращаемся и сразу расходимся по палаткам. Наконец-то этот безумно длинный день закончился.

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

Каждый сделал всё, что смог, всё, что смог

Ю.Визбор

К нам в гости пришла лошадь. Встряхиваю головой и еще раз фокусирую взгляд на темно-коричневом красивом животном, которое, помахивая хвостом, невозмутимо трескает лопухи за нашей палаткой. Лошадь на месте. Видимо, галлюцинаций нет. Это радует, а то после вчерашних Антохиных фантазий можно ожидать чего угодно.

Направляюсь к лошадке, чтобы поздороваться. С детства обожаю их. В бабушкиной деревне была конеферма, так мы туда постоянно бегали — угостить и пообщаться. Животное позволяет себя погладить и тыкается мордой в ладонь, в надежде на лакомство.

— Сейчас, кусок сахару принесу, — говорю животинке и бегу к кухне.

Может, заодно выясню, откуда это чудо у нас взялось.

А под навесом за столом напротив Пашки, как всегда, с угрюмым видом сидит…

— Ванька, ты что ли? — восклицаю я, недоверчиво оглядывая высоченного худого подростка лет шестнадцати, одетого в камуфляжные штаны и такую же ветровку.

— Ага, — солидно отвечает мне нежданный гость.

— Ну ты и вымахал за два года! — удивленно качаю головой, присаживаясь рядом с сыном лесника.

Познакомились мы с Ванькой в наш первый сплав. Ему тогда восемь лет было. А последний раз виделись уже в его четырнадцать.

— Вот как ты всегда чувствуешь, что это мы? — задаю всегда интересовавший меня вопрос.

— Да просто все, — отвечает вместо него Пашка, — он ко всем приезжает, кто на этом месте останавливается, чтоб пообщаться. Скучно в лесу