Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

Оставался вопрос, зачем было всё это устраивать и убивать столько людей, прикрыв смертью множества других его? Почему просто не выбросить инженера или не пристрелить его и дел с концом? К сожалению, двух убийц они пока так и не нашли, чтобы задать этот вопрос, однако у Кондрата была своя теория по этому поводу.

Возможно, целью были вот подобные замаскированные диверсии. Убей только инженера открыто, и это будет едва ли не объявлением войны. Всем станет понятно, ради чего, и кто именно за этим стоит. И, возможно, хозяева горнодобывающей компании усилят давление, а может и чего ещё сделают, чтобы совладать с непокорным народом. А так пропали все люди с дирижабля, какое-то необъяснимое событие, выглядящее скорее случайностью. Такой же случайностью, как и пожар на машиностроительном заводе, который поставлял то самое специфическое оборудование, и обвал дороги, которая вела к священном месту.

И пусть для хозяева горнодобывающей компании и выглядит эти совпадения слишком подозрительно, но что они могут сделать? Иногда бывают чёрные полосы.

Так как они это провернули?

Только позже, когда Феликс и Рэндольсонг уже в свете новой информации внимательнее посмотрели осмотрели дирижабль, стало понятно, что нескольких чашек не доставало. Их банально нигде не было. И выдвинутая теория была таковой — стюард подсыпает туда снотворное, поит рулевых и избавляется от них, после чего поднимает корабль вверх. Люди теряют сознание и вместе они избавляются от тел, после чего садят корабль и уходят или…

Вторая версия была от Кондрата — они прыгнули с парашютом. Это не сложное изобретение, до которого можно додуматься, и оно уже было известно в этом мире, пусть и не получило пока своего распространения.

Это всё звучало, как какое-то…

— Безумие… — вздохнул Кондрат.

Чем больше раскрываешь преступлений, тем больше ужасаешься тому, до чего могут дойти люди.

— Согласен. Сложно поверить, что ради одного человека они устроили весь этот хаос. Но всё говорит именно об этом. Они как раз с той местности, у их народа вражда с горной добывающей компанией, а значит есть мотив, и именно главный инженер летел вместе с ними на том дирижабле, что очень странное совпадение.

— Без него проекту не быть? — уточнил Кондрат.

— Рэндольсонг говорил с ними. Сказали, что строительство пока не отменено, но поставлено на паузу, так как слишком много вопросов теперь надо решить.

— А там глядишь, и передумают.

— Не пойму, почему они просто не убили его? — вздохнул Феликс. — Шестьдесят человек. Просто ради одного убить шестьдесят, это ведь…

— Почти что теракт, — пробормотал Кондрат. — Люди иногда готовы идти на крайние меры в достижении своих целей.

— Думаю, горнодобывающая компания не оставит их после этого, — заметил Феликс.

— Возможно, именно в этом и была причина подобной скрытности ­— чтобы у компании не было причин для давления. Так в глазах других они бы выглядели народом-террористом, который это заслужил гонения, но в этом случае они будут выглядеть, как жертвы безосновательного насилия и давления со стороны сильных мира сего. Кто-нибудь ещё знает об этом?

— Я, ты, Рэндольсонг, Урден, Манхауз и всё. Мы уже обсуждали, что делать, и, скорее всего, огласки не будет. Никому не хочется начинать распри на расовой почве.

— Значит, они добились своего, — пожал Кондрат плечами.

Он ни под каким соусом не стал бы оправдывать подобное. Терроризм остаётся терроризмом, а именно так Кондрат воспринимал произошедшее. Смерти других людей, которым просто не посчастливилось оказаться на том дирижабле, нельзя ничем оправдать. Смерть гражданских — это всегда трагедия. Но корень проблемы…

Такому не может быть никакого оправдания, даже такого. Но и не признать, что корень проблемы был в другом, а они видели последствия, он не мог. От того дело выглядело гнилым до самых костей, где вопрос вставал ребром, и выбор был между одним злом и другим. Благо выбирать приходилось не ему, и в этом Кондрат мог выдохнуть с облегчением. Но судя по словам Феликса, всё уже решили, план горного народа сработал, никто не придаст огласке произошедшего, а значит никаких санкций против них не последует.

Мерзко? Безусловно. Но когда закон перестаёт работать правильно, именно такое и начинает происходить. Одно зло порождает другое и куда более страшное, замыкая круг окончательно.

— То есть наказания не последует, — подытожил Кондрат.

— Если поймаем — последует, — возразил он. — Просто не будем упоминать, кто именно был целью и из-за чего. Сейчас конфликты на этнической почве нам не нужны.

— Нам — это кому?

— Не знаю. Приказ Манхауза. А ты сам знаешь, он подчиняется императорскому двору.

— Ясно… Спасибо, что приехал и рассказал.

— Мы же договаривались, — пожал Феликс плечами. — Так что тебе спасибо, это ведь ты нам помогал раскрыть, да и… чего греха таить, ты по большей части и раскрыл дело.

Они попрощались.

Кондрат проводил Феликса до двери и закрыл за ним дверь, после чего перекинулся парой слов с Зей и вернулся в тот небольшой кабинет, где они сидели. Раньше кабинет принадлежал отцу Зей, но теперь пустовал и, по факту, перешёл ему. Она даже ключи, включая запасной, отдала Кондрату, чтобы показать его право на эту комнату. Кондрат был не против, хорошо иметь свой угол даже в чужом доме. Поэтому он знал, что кроме него туда никто не мог зайти.

И оттого одиноко лежащая записка на краю стола выглядело очень подозрительно.

Её точно не было, когда он выходил с Феликсом, в этом Кондрат мог поклясться. Поэтому, внимательно оглядевшись по сторонам, он с сомнением взял её в руки и открыл. Внутри аккуратным почерком было всего пару слов.

Сходи погулять. Лита.

Кондрат ещё раз огляделся, но, как и думал, в комнате он был один. Ведьме бы не составило труда телепортироваться сюда и прочь обратно, особенно, когда она знает, где он живёт.

— Зей, я схожу прогуляться, — накинул зимнее пальто на плечи Кондрат.

— Гулять? — Зей засуетилась. — Я думала, что мы пообедаем.

— Попозже, мне надо проветриться немного.

Было видно, что она уже собиралась попроситься с ним, но в последний момент передумала, и просто улыбнулась.

— Тогда хорошо тебе пройтись. Мне подождать тебя?

— Нет, можете без меня начинать. Я, наверное, вернусь к ужину.