Перед истиной - Владимир Павлович Виноградов
Книгу Перед истиной - Владимир Павлович Виноградов читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мальчик дважды провел танком по полу, оживляя комнату треском игрушечного боя. Видно, ему хотелось вдоволь наиграться вновь обретенной игрушкой, но он почему-то прекратил игру. И снова залез на пуфик. Кто успел отдать ему странное приказание: сидеть и молчать?
— Играй, малыш, играй. Ты нам не мешаешь.
И мальчуган снова посмотрел на отца, растерянно ожидая и его разрешения. Не отрываясь, смотрел и я. Ждали оба. Но не дождались.
«А почему, собственно, ему нельзя поиграть танком?» — подумал я.
Но объяснил Гаврилов:
— У танка кончились боеприпасы. Верно?
Малыш не подтвердил. Отец же повернулся к окну, нахмурив белесые брови. «До ваших ли игр мне?» — говорило его движение.
Тут вмешалась бабушка:
— Ничего. Потерпит. Уйдут люди — и наиграется... Сиди, сиди, не мешай.
* * *
Гаврилов завершил свой круг.
— Кажется, всё, — сказал он, захлопнув ящики туалетного столика. И огляделся. — Да, вот стульчики еще проверим.
Начал с кресла. Попробовал покрутить ножки. Как влитые. Потыкал пальцем в пухлую обивку. Поковырял кнопки. Осмотрел днище. Поставил.
Взял мягкий стул. Проделал ту же процедуру. Признаков тайника не обнаружил.
Гаврилов играл стульями, а я смотрел на ребенка. Мальчуган неотрывно следил за тем, что делал Гаврилов. И очень напряженно. Даже опустил руку с танком. К счастью, было всего четыре стула. Но чем меньше оставалось, тем сильнее напрягался мальчик.
Старуха поджала губы, а ее темно-вишневые зрачки, как пауки на красной паутине белков, поползли вниз, к полу. Но не искали что-то, а прятались. Безучастность зятя стала заметней. Активная безучастность. Наигранная.
Я тоже посмотрел в окно. Как и он. Виднелась плоская крыша дома напротив и голубятня на ней. Сквозь сетку белели голуби.
Остался один стул. Гаврилов перевернул его небрежно, осмотрел, поставил. Пальцы ребенка вцепились в обивку пуфика.
— Ну что же, — сказал я, — вот теперь, кажется, всё. Будем писать протокол.
А сам, доставая бланки, смотрел на мальчика. Но тот опустил голову. Страусята, например, подражая взрослым, накрываются крылом.
Старуха вздохнула, встала, засуетилась.
— Сейчас я дам вам чернила.
— Спасибо, мы не пишем чернилами.
— Ах, забыл, — сказал Гаврилов, — надо еще и это посмотреть.
И направился к мальчику. Малыш метнулся взором к отцу. К бабке. Снова к отцу. Так мечется затравленный волчонок.
* * *
Когда они вместе шагали по улице, Костик всегда просил отца держать руку покрепче. Чуть рука ослабнет — тут же напоминал:
— Папа, держи крепче!
Такая у него привычка.
— Постой, — остановил я Гаврилова. И подошел к мужчине. Сдерживая зло, приказал: — Возьмите ребенка!
Он понял меня. Он должен был понять еще тогда, когда мой коллега сыграл шутку с танком. Только я не понимал, зачем он и его теща продолжали мучить ребенка. И себя выдали с головой. Понять бы и прекратить.
Он в тон мне ответил:
— Хозяева здесь вы!
И без того невыразительное его лицо слиняло совсем. Только на скулы вышли пятна. Как от пощечин.
— Возьмите ребенка, он же по вашему приказу... Или вашему?! А?! — быстро обернувшись, в упор спросил я старуху.
Наверно, это было безжалостно. Не к ним. По отношению к маленькому растерянному человечку. Он все еще метался безмолвным взглядом от взрослого к взрослому в этой отнюдь не детской игре. Не понимая наших намерений и умоляя отменить приказ «Не слезать!». И отпустить его к своим, детским играм.
И тут закричал Гаврилов. Так, что вздрогнули все. Кроме совершенно сбитых с толку понятых.
— Смотри! — он обращался только к малышу. — Голуби! Как красиво!
В самом деле, двое парней открыли загон, и тот, что поменьше, одного за другим выпускал голубей. Словно большими пригоршнями выплескивал молоко. Другой, долговязый, утопив два пальца во рту, отчаянно свистел. Потом стал сильно бить в ладоши. Голуби взмывали в синеву, как крылатые куски снега.
И Гаврилов подхватил малыша. Да мальчик и сам вскочил, не обманутый, а привлеченный красотой, но окно было для него слишком высоко. А ведь он к тому же был словно прикован к этому проклятому пуфику.
Юрий поднял ребенка высоко над головой, сам высокий и красивый, и поднес к окну. Молодец, Юрка! Продолжая увлеченно и громко восторгаться, будто это его хобби — гонять голубей:
— Смотри! Смотри!
Когда голуби поднялись совсем высоко, плавно качаясь серебристой россыпью, мальчик обернулся к нам и тоже закричал:
— Папа! Баба! Голуби!
Он совсем забыл о пуфике, на который его засадили отец с бабкой. За нашей спиной. Наверное, нас, взрослых, такие переходы настроения и наполняют уверенностью, что детские раны — просто болячки, они не мучительны и затягиваются сразу. Но гораздо позднее, через годы, они все же заноют. Как шрамы солдат-ветеранов.
Но папе с бабкой было не до мирных птичек. Они уныло глядели на то, что стало с их пуфиком. Точнее, лжепуфиком.
* * *
Его даже не пришлось разбирать. Собственно, пуфика и не было. Один чехольчик. Он валялся, как гладкая шкурка неведомого зверя. А вместо пружин, ножек, пакли или ваты (не знаю, чем обычно набивают пуфики) одна на другой лежали круглые металлические коробки. В таких хранят кинопленку.
Я попытался открыть одну.
— Что вы делаете? Вы же засветите пленку, — не выдержал инженер.
Спасибо ему. Не для того же мы ее искали, чтобы взять и засветить. Я потряс коробку. Похоже, пленка.
— И в этой?
— Да. И в тех двух.
Четыре коробки. Не много. Из похищенных километров.
— А в этих что? — я показал еще на две. Он смолчал.
На всякий случай я попросил Гаврилова накрыть меня чем-нибудь. Он навалил наши пальто. Когда не осталось ни щелочки, я снял крышку. Рука нащупала бумаги. И я стряхнул затемнение.
Вот и записи с денежными расчетами. Изрядные суммы. Напротив каждой — инициалы клиентов, перекупщиков. Адреса и номера телефонов. Очень нужные следствию записи. Ради чего и проводились обыски.
Последняя коробка заметно тяжелее. В ней что-то плотное, вроде — не пленка. Потряс. Глухой металлический стук. Интересно.
Гаврилов снова упрятал меня в темноту. Накрываясь, я увидел неподдельное, но спокойное любопытство мальчугана. Иные лица были у его отца и бабки.
Вылез на свет. Подозвал поближе понятых. И хозяев, конечно. Подошли все.
И опять не растерялась старуха. Не ахнула, не всплеснула
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин
-
Гость Татьяна30 июнь 08:13 Спасибо. Интересно ... Дерзкий - Мария Зайцева