Лёгкое Топливо - Anita Oni

Ривз виновато втянул голову на слове «друзей», как будто с его губ сорвалось страшное оскорбление. У Алана, напротив, на этом месте раздулись ноздри.

— Стало быть, мы друзья, Ривз? — произнёс он вкрадчивым голосом. — Тогда скажи-ка мне, друг… Как поступают с теми, кто заваливается к тебе в три часа ночи, обгаживает порог, устраивает пьяное шоу с похищением и заявляет вдобавок, что за ним хвост?

Томми нервно всхлипнул и поспешно проглотил последний кусок булочки.

— Мне очень жаль… — пробубнил он.

— Ну правильно, — ответил Алан. — Как известно, любой добропорядочный англичанин говорит: «Извините», когда только собирается сделать гадость, и: «Мне жаль», когда уже её совершил. Ладно, — добавил он, поднимаясь из-за стола, — считай, тебе повезло. Завтра я еду в Слау, так что заодно подброшу тебя к твоей мамочке. А сейчас марш в постель. Чтобы я тебя до утра ни видел, ни слышал, и если чего-то назавтра недосчитаюсь, компенсируешь из своих.

Конец второй части

Часть 3. The long preparations. Сцена 23. Sweet 60

Воскресенье, 16 октября 2016 года

Воскресенье. Разумеется.

Учитывая линейность времени, рано или поздно этот день должен был наступить.

Мать с утра пораньше уточнила сладким голоском, что много гостей не предвидится. Она собиралась отпраздновать круглую дату в тесном кругу, по-домашнему.

Будут всего-то тётя Мэйв, тётя Бернис (родные мамашины сёстры) и дорогая тётушка Кэролайн (сестра её матери, бабушки Алана), восьмидесяти шести лет от роду, большую часть из которых она провела суя свой крючковатый нос в жизнь окружающих.

Ну и, конечно, отец Себастьян, остригающий немногочисленную католическую паству местного прихода с елейной улыбочкой и притчей наготове. Передвигающийся по Слау исключительно на велосипеде, что английский дон Маттео. Разве что преступления не раскрывающий — но не факт, что не совершающий.

В общем, свои. Чёрт бы их побрал.

Вдобавок ещё этот Ривз, которого он грозился отвезти в Мейденхед. Во-первых, он спал мертвецким сном, и еле удалось его добудиться. Во-вторых, тот, проспавшись, вспомнил ещё одну деталь, которая ранее напрочь вылетела из головы.

— Я… это… — признался он, скромно постреливая глазками, — всю неделю следил за твоей дамочкой из Корнишона. Ну, мало ли, может тебе потребуется ещё какая-либо информация на её счёт…

У Алана пронеслось в голове «Что?!», промелькнуло «И ты молчал?!», промчалось «Выкладывай! Живо!», — но все ускакали в туман. Не его стиль. Он сухо кашлянул, поощряя к дальнейшим откровениям.

— И так вот, на этой неделе она ошивалась в Брюсселе, затем укатила в Америку…

«Точно сбежала, — подумал Блэк. — Солгала, что сотрудничает со следствием, и ускользнула. Тварь».

— …но завтра утром без десяти семь должна возвратиться. Судя по её билету. В Бельгии была по работе, а вот в Штатах, похоже, устроила себе коротенький отпуск…

Томми прервался, деловито протёр очки, посетовал на головную боль.

— Ну? — поторопил его Блэк, ожидая, когда Ривз начнёт уже наконец клянчить деньги. Впрочем, он не мог не отметить, что парень старался хоть как-то быть полезным: другой бы без зазрения совести попросил в долг (и не вернул, разумеется), а этот пытался что-то предоставить взамен.

— Так это… Я ещё выяснил, что в пятницу она побывала на подпольном аукционе в Нью-Йорке и приобрела там какой-то ценный экспонат. Что именно, не знаю, все лоты проходят под фальшивыми именами от благотворительных фондов, но должно быть годноту, если уж вывалила за неё пять миллионов долларов. В биткоинах. Вот это, я понимаю, благотворительность, — завершил Томми, сделав акцент на последнем слове, и заискивающе улыбнулся.

Блэк усмехнулся. Теперь стало понятно, отчего командировка Меррис так непозволительно затянулась. И что к побегу это отношения не имело.

— Как ты это выяснил?

— Да вот… Ошибка дилетанта. Мой эксплойт оказался живучее, чем я предполагал. Всякий раз, как она заходила в сообщения, он воскрешался будто феникс из пепла.

— Так-так… — Алан потёр руки. — Неси сюда ноутбук.

Но Ривз, вопреки ожиданиям, заартачился.

— Ноутбук не отдам. — Он резво подскочил к сумке и вцепился в неё обеими руками. — Пойми, Блэк, я тебя уважаю и всё такое, но мой ноут — моя… моя…

Он завис в поисках нужного определения, что позволило Алану перехватить инициативу.

— Всё понятно. Вояж отменяется. Собирай вещички и топай в подвал. И надень, наконец, штаны.

Томми не успел и пискнуть, как теперь в самом деле оказался заложником. Долго размышлять Алану было некогда: его ждали дела. Так что он наскоро прикинул, что человек с бэкдором во всю подноготную Меррис нужен ему под рукой — хочет он того или нет. В конце концов, не то чтобы у него имелся выбор, правда?

И, конечно же, Алан ещё не выжил из ума, чтобы оставлять постороннего в доме в своё отсутствие.

Про Ривза он даже не знал, что и думать. Разве что тот полный осёл. Парень мог взломать любое устройство, сайт, секретную базу, а сам сидел при этом без единого пенни в кармане, питался лапшой быстрого приготовления, плоской тестообразной субстанцией, за которую, при малейшей попытке назвать её пиццей, любой итальянец смело мог бы подать в суд, — и запивал всё это пивом и энергетиками.

Сродни курочке, несущей золотые яйца, — и пускающей их на омлет.

Алан запер подвал, спустился в гараж, нехотя завёл мотор. Подумал, не взять ли такси, и какому греху сподручнее уступить в глазах тётушек и священника — растрате средств на таксистов-эмигрантов или классической гордыне, что сподвигла явиться на транспорте премиум-класса.

Да, эти старые дуры наверняка голосовали за Brexit…

Рассудив, что на чём бы он ни пожаловал, хоть на личной машине премьера, он всё равно станет объектом пересудов, Алан выехал из гаража навстречу своей погибели.

Одно было хорошо: в воскресенье никаких пробок на выезде из города. Но ему всё равно пришлось чуть не на час застрять в полиции (да-да, проклятый график «каждые семьдесят два часа»!): вчера задержали каких-то несогласных с выходом из ЕС, желавших провести очередной митинг, но как-то вяленько и в малом количестве, так что все были погружены в фургон и провели бурную ночь в участке. Теперь их по очереди отпускали и нарочно не обращали внимания на элегантно одетого господина в замшевом пальто, который явно торопился. Он, конечно же, пробовал говорить с дежурным. Пробовал делать звонки — но выходной день работал против него. Тогда