Не убивайте мою собаку! - Елена Булганова

— Что? — ахнул Иван. — Сейчас ты в безопасности?

— Да, в полной.

— Я скоро буду! Какой номер квартиры?

В такси он садился ровно через семь минут, у дома Серафимы оказался еще через пять. Сердце осклизлым комком колотилось в горле. Он едва не рявкнул на девушку, потому что дверь в квартиру ждала его приоткрытой — Сима на кухне варила кофе и жарила блины, даже его скромного обоняния хватило, чтобы понять это.

— Не так уж трудно к тебе проникнуть, — подметил, входя в квадратную маленькую кухню со столом, придвинутым вплотную к подоконнику.

Невольно загляделся на девушку: она порозовела от огня, поверх домашнего платья без рукавов обвязалась ярким холщовым фартуком. Она на удивление хорошо со всем справлялась, и блины переворачивала ловко, и пенящаяся шапка кофе уже разочарованно опадала, упустив шанс отправиться в веселое путешествие по плите. Он не наседал с вопросами, Сима приступила к рассказу сама, попутно накрывая на стол:

— В общем, вчера вечером я уже частично собрала вещи, позвонила родителям, сказала, что переселюсь к ним на неделю, попросили освободить квартиру. На самом деле я решила в любом случае сменить место проживания… ну, ты догадываешься почему. Хозяйка должна прийти сегодня в десять, забрать ключи. После всех хлопот собралась я хлебнуть чайку и тут обнаружила, что света в квартире нет. Чайник ладно, можно было поставить на огонь кастрюльку. Но роутер тоже отключился, а я планировала перед сном слушать аудиокнигу. Хозяйка при вселении предупреждала, что проводка старая, иногда выбивает пробки. Она отвела меня тогда к коробке, дала нащупать, что там и как. В общем, я вышла на площадку…

— Дверь оставила открытой, конечно?

— Как и все люди на земле в такой ситуации, — съязвила Сима. — Меня не учили чувствовать себя особенной, я же говорила. Нашла коробку, долго распутывала проволоку. Подняла рычажок и вернулась в квартиру.

— Думаешь, кто-то мог проникнуть к тебе в этот момент? — спросил Иван. — Ну, чисто технически?

— Мог. Если стоял за выступом лифта и целенаправленно ждал. Пока я возилась со щитком, лифт непрерывно шумел, а этажом ниже громко переговаривались соседки. Когда я вернулась в квартиру, мне вдруг почудился мерзкий запах тех духов в коридоре и в комнате. Но я подумала, что это просто кажется, ну, либо он еще не до конца выветрился из моего носа. Я попила чай, потом легла, надела наушники. Книгу эту я уже слушала, так что просто хотела задремать и спать до утра, чтобы никаких посторонних мыслей. И в самом деле уснула еще до конца первой главы. Сны снились странные, тревожные, я слышала шаги, снова чувствовала этот запах. И вроде как попискивание со стороны кухни. Проснулась окончательно среди ночи от холода, удивилась, что дверь на балкон распахнута почти настежь, а я оставляла щелочку. Правда, ветер бил прямо в окна, довольно сильный. Встала, заперла ее. Вдруг появилось четкое ощущение, что кто-то смотрит на меня из прихожей. Сомнений не было, я даже ощущала запах духов и пота. Я вжалась в стену, схватила в одну руку дезодорант-пшикалку, в другую ножницы. И собралась задорого продать свою жизнь. Некоторое время он наблюдал за мной, потом просто ушел, не таясь, даже дверью хлопнул. Я боялась, что это обманный трюк или что в квартире остался кто-то еще. Долго еще стояла на стреме.

— Почему не позвонила? — прервал Иван, тоном дал понять, что сердит.

— В три ночи? К тому же телефон я обычно оставляю на кухне. В общем, собралась я с духом, обследовала всю квартиру, начиная с балкона, метр за метром. Только потом заперла дверь. Смартфон сперва не хотела брать в руки, потому что точно поняла, что он им пользовался. Кнопки пахли чужими пальцами, к тому же это именно его попискивание я слышала в полусне. Я подумывала сохранить отпечатки пальцев, но желание проверить, что он там наворотил, оказалось сильнее.

— Стоп, ты уверена, что в твоей квартире был мужчина?

— Да, вполне. Помимо привычной вони запах был вполне мужской: пот, смазка ботинок, шампунь.

— Нашла что-то? — Хотя по выражению лица Симы Иван уже понял: еще как нашла.

— Ага. В два часа ночи с моего смартфона улетело такое вот сообщение.

Вытянула вперед руку, он взял из нее телефон и прочитал вслух:

— «Простите меня, Клара Борисовна. Вы принесли много доброго в мою жизнь, а я принесла вам только смерть. Отчасти вы сами в этом виноваты. Я привыкла жить во тьме, но не смогла вынести еще и ограничение свободы. Но жить после совершенного мне нет никакого смысла, скоро мы снова будем вместе». Класс! И что все это значит?

— Ни малейшего представления.

Иван поспешил положить смартфон на стол — у него онемели пальцы, закололо в подушечках.

— Ясно одно: этой ночью ты должна была умереть! Тот человек выполнил первую часть работы и ждал подходящего момента, чтобы убить. Но не дождался или не придумал как.

— Не просто убить, — подхватила Сима таким оживленным голосом, словно обсуждала с ним сюжет просмотренного фильма. — Убить-то меня не сложно. Но это должно было выглядеть как стопроцентное самоубийство. Я все обдумала: он наверняка ждал, когда я усну. Тогда бы налетел, сгреб в охапку и выкинул с балкона — дверь туда была заранее открыта. Но я спала плохо, потом и вовсе начала ходить по комнате. Теперь инсценировать самоубийство в чистом виде стало невозможно, ведь я бы защищалась. Как минимум исцарапать бы его успела. Он это понял и ушел. А может, передумал убивать меня, когда увидел чемоданы…

— Думаешь, это тот же человек, что удерживал тебя два дня?

Девушка пожала плечами, коротко засмеялась.

— Что смешного?

— Да ничего, в целом. Просто вспомнила, как мама в детстве мне напоминала, что иногда на вопросы нужно кивать, мотать головой или пожимать плечами. Это у нас были базовые жесты под номерами один, два, три. Мне было трудно осознать, что окружающие видят меня и считывают жесты, ведь для меня они ничего не значили. Но мама привычно добилась своего. Ладно, давай я еще заварю кофе, и мы больше не станем говорить об этой ночи. Нет смысла, потому что все тонет в тумане.

Ивану, наоборот, хотелось говорить, обсуждать — так он боролся со своей тревогой. Но он уже понял, что Серафима другая, с ней не поспоришь. Предложил:

— Может, постараешься уснуть? Я посижу на кухне, чтобы тебе было спокойно.

Сказал — и засмущался до краски на щеках. Можно подумать, он себя зарекомендовал таким уж