Призрак Сомерсет-Парка - Б. Р. Майерс

Я вернулась к себе в комнату, сама не сознавая, что улыбаюсь, но, когда я открыла дверь, на меня обрушился тот же сильный гнилостный запах, что я учуяла раньше. Я застыла на месте, мышцы окаменели.

Под покрывалом на кровати виднелся длинный бугор странной формы. На подушке лежало нечто, напоминающее голову, а ниже простирались тонкие конечности.

Несло смрадом разложения. Я подошла ближе, ожидая, что фигура вот-вот шевельнется, но та была неподвижна, как труп. Из-под края одеяла выглядывали темные клочья, похожие на спутанные волосы.

Наконец я оказалась у кровати. Дрожащей рукой я схватилась за нижний край одеяла и потянула. Темный комок по-прежнему не шевелился. Я поднесла к нему свечу.

Это была огромная охапка водорослей. Вся простыня под ней оказалась испачкана ее склизкими мокрыми усиками.

Глава 28

Леди Одра Линвуд

Запись в дневнике

Сомерсет-Парк,

23 января 1852 года

Дружочек,

теперь я помолвлена. Поверить не могу, что пишу эти слова без особого восторга.

Сегодня за ужином мистер Пембертон почти не смотрел в мою сторону. Я сидела прямо напротив него, мои волосы были украшены цветами и драгоценностями. Мое сияние осталось незамеченным. Я могла бы явиться к трапезе нагой и получить ровно столько же внимания.

Уильям снова отсутствовал. Мне, как и отцу, очень не хватает его поддержки. Но признаю: кажется, лучше нам с ним проводить поменьше времени вместе, особенно в присутствии мистера Пембертона.

Ох! Только послушай! Что я говорю! Как бы я хотела, чтобы мы с тобой дружили по-настоящему, я бы обняла тебя и выплакалась на твоем плече. Как бы я хотела, чтобы Уильям по-прежнему был тем добрым товарищем, которым стал мне много лет назад.

Но, как я уже упомянула, я теперь помолвлена.

После ужина я удалилась в гостиную, пока мужчины наслаждались бренди и сигарами. Услышав скрип открывшейся двери, я вскочила, решив, что это Уильям. Но на пороге стоял мистер Пембертон – в отблесках пламени свечей он был очень красив, как ни жаль это признавать. Улыбнись он хоть раз, стал бы еще привлекательнее.

Он вошел в комнату и остановился на почтительном расстоянии. А затем сказал: «Я хотел бы поинтересоваться, каково ваше мнение о том, что я унаследую поместье, леди Одра».

Что ж, Дружочек, я едва не лишилась чувств. Он интересовался моим мнением! В тот миг я поняла, что это действительно редкость.

Я ответила ему: «Если вы не против принять поместье, мой отец надеется, что мы с вами поженимся. Таким образом, Сомерсет-Парк останется в семье и я избегу участи уличной попрошайки».

Будь мы героями романа с душещипательным сюжетом, он был бы очарован дерзостью моего ответа. Мы бы посмеялись вместе, а потом упали друг другу в объятия. А после он сказал бы мне, как я прекрасна, мы бы поцеловались, скрепив наши обещания любить. Ура! Счастливый конец для всех!

Но этого не произошло, как ты, должно быть, догадываешься из моего невыразительного сообщения в начале этой записи. Он ответил лишь, что свадьба будет для нас самым разумным решением. Он уже попросил у отца моей руки и заручился его благословением, но хотел удостовериться, что я согласна на этот брак.

Ах, как любезно! Спросить, согласна ли я выйти за него замуж! Смею заметить, я вела более страстные беседы с миссис Гэллоуэй, обсуждая с ней начинку для пирогов. Я ответила «да», ведь было бы глупо не согласиться. Тогда он взял мою руку и склонился над ней, даже не оставив поцелуя.

Я присела в реверансе, а затем в оцепенении вернулась к себе в комнату. И лишь закрыв за собой дверь, бросилась на кровать и разрыдалась.

Знаю, это самолюбиво с моей стороны. Нужно радоваться, что Сомерсет-Парк останется моим домом. И пусть мистер Пембертон отстранен и совершенно бесстрастен, он хотя бы не жесток.

Иные мужчины, сдается мне, напрямую связаны с самим дьяволом.

Глава 29

Я уставилась на томатный крем-суп. Пар уже давно не поднимался над тарелкой. Каждый раз, когда я подносила ложку ко рту, желудок бунтовал. На блюдечке сбоку лежала сырная галета – совершенный кругляш, откушенный лишь раз.

Я заперла свою комнату на замок, и все равно меня преследовал образ миссис Донован, прокравшейся туда и роющейся в моих вещах. Все равно что слышать писк комара в темноте и ждать, пока он укусит. Дело ясное: у нее был дубликат ключа от моей двери.

Как же иначе водоросли могли оказаться у меня в постели? А когда она обнаружит диадему – лишь вопрос времени. Я уже несколько раз подскакивала при появлении Бромуэлла – сначала с почтой, затем с супницей.

– Приглашения на прием по случаю сеанса будут разосланы сегодня, – сказал мистер Пембертон. Он занял место во главе стола. Бромуэлл подлил ему еще половник супа. – Благодарю, – кивнул хозяин Сомерсета.

– Прием? – переспросил мистер Локхарт. Он посмотрел на меня с противоположной стороны стола в поисках подсказки. Я отломила от галеты крошечный кусочек.

– В честь Одры. – Мистер Пембертон подул на ложку. – Прошло шесть месяцев с тех пор, как она умерла. Пора нам подобающим образом почтить ее память.

– Что ж, – нерешительно произнес мистер Локхарт. – Полагаю, тогда прием – неплохой вариант.

– При этом мы не будем уделять особого внимания тому, как она умерла, – подытожил мистер Пембертон.

Мистер Локхарт улыбнулся, но улыбка казалась натянутой. Плечи старика были опущены, однако на лице его появился румянец, не то что в прошлый раз, когда мы с ним виделись. Должно быть, забота доктора Барнаби пошла ему на пользу. Он несколько раз провел ложкой по тарелке. Я догадалась, что он пытается набраться смелости.

– А память ее вы почтите до или после сеанса мисс Тиммонс?

Мистер Пембертон бросил на меня короткий взгляд.

– Спиритический сеанс состоится сразу после приема, – ответил он и принялся тщательно намазывать маслом галету. – На него будут приглашены лишь немногие избранные гости.

Я заметила, как взволнованное выражение на лице мистера Локхарта исчезло, а потом он незаметно кивнул мне.

Да он не замечает очевидного! А это тревожный звонок. Если старик не догадывается о том, что творится в Сомерсете, достаточно ли он умен, чтобы добиться моего освобождения в суде? Даже если после спиритического