Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

показалось, что машина двинулась за ним, но это было не так. Тогда на первом же выезде с дороги Витторио повернул обратно и вернулся назад, но женщину так и не нашел. Через несколько дней в новостях он услышал об исчезновении Аличе, но в полицию, естественно, не пошел.

— Еще бы!

— Витторио надеялся, что с той работой, которой она занималась, ей как-то удалось самой организоваться.

— Ты думаешь, Витторио рассказал тебе правду?

— Бельтраме была уверена, что за ней ехал кто-то, кто ее знал. Она попыталась замести свои следы, и кто знает, куда ее занесло. Слышь, Стуки, она хотела исчезнуть навсегда. Я думаю, что в конце концов она сама все устроила. Это не первый раз, у нас такое уже случалось. Конечно, происшествие сильно потрясло Витторио. С того дня он очень изменился и никогда уже не стал прежним.

— А теперь ты меня послушай, Герпес: если Витторио стал другим, вполне возможно, что он совершил преступление.

— Ты о чем?

— Тем августовским утром он увидел перед собой обнаженной самую красивую женщину в своей жизни, и у него возникли определенные желания.

— Нет! Нет!

— Сначала он попытался по-хорошему, но Аличе было не до него. Тогда он взял ее силой: их ведь все равно никто не мог услышать в этом тайном месте. Между ними что-то произошло, и Витторио ее убил. Что ты на это скажешь, Герпес, могло такое случиться?

Стуки почти кричал, и сердце его бешено колотилось.

— Ты был уверен в том, что эти кости не Бельтраме, с того самого момента, когда впервые мне позвонил. Знаешь почему? Потому что этот идиот Витторио именно тебя и попросил найти ему подходящий скелет. И дал тебе все размеры: грудь — бедра — талия. Скажешь, нет?

Герпес молчал.

— Сам знаешь, что хорошему подчиненному начальник всегда поможет, — наконец произнес он. — Витторио понадобился скелет белой женщины определенного роста, максимум сорока лет.

— Что ты сказал? Повтори!

— Зачем я буду тебе повторять? В точности такого скелета, как хотел Витторио, не было.

— А он ничего тебе не говорил об особенностях строения ступней Аличе? О пороке развития?

— Только этого еще не хватало! Витторио и так задал мне задачку! Он прождал довольно долго, и ему пришлось довольствоваться тем, что мне удалось найти.

«То есть Витторио ничего не знал о полидактилии Аличе Бельтраме», — мелькнуло в голове у Стуки.

— Значит, ты помогаешь людям, да, Герпес?

Антимама…

Не сдержавшись, инспектор отшвырнул в сторону телефонную трубку.

Стуки решил не идти сегодня в полицейское управление. Там все под контролем: Сперелли сидит с биноклем в засаде возле дуба, Ландрулли занимается останками несчастной синьоры Антонии, агент Спрейфико и комиссар Леонарди допрашивают семью Заири, которые вполне могли обвинять пожилую женщину в том, что их дочь Аиша не хотела жить с ними.

Стуки почувствовал сильный голод. Моцареллы, вот чего ему сейчас хотелось! Но только не той, которую продают в супермаркетах.

Стуки прошел несколько километров пешком, чтобы купить моцареллу из молока буйволиц, разводимых в долине реки По. От соседей он узнал об одной местной ферме, где держали несколько экземпляров этих мощных черных животных с изогнутыми рогами, производительниц питательного и жирного молока. Из него фермеры изготовляли замечательно вкусный сыр, который буквально таял во рту. Магазинчик при ферме открывался в полдевятого утра. К тому времени у дверей магазина образовывалась внушительная толпа пенсионеров и домохозяек, приехавших сюда даже из провинций Тренто и Беллуно. Все они терпеливо ждали в очереди, чтобы купить несколько белых волокнистых шариков неправильной формы. Стуки стал прислушиваться к разговорам. Среди ожидавших открытия магазина были не только те, кто брал моцареллу для себя, но и кто покупал ее для соседей, для праздничного стола, чтобы угостить друзей и даже для встречи людей, родившихся в 1970 году[117].

— Неплохой год, — кивнул Стуки организатору ужина.

Пока инспектор расплачивался, держа в руках свой пакетик с сыром, погруженным в сыворотку, словно плод в амниотическую жидкость, ему пришло в голову несколько идей. Одна из них показалась полицейскому особенно значимой…

Стуки словно дрозд притаился среди ветвей дуба на высоте двух метров над землей. Все его тело занемело. Шелест сухих листьев над головой производил на мужчину странное впечатление. Инспектор сомневался, что сможет уловить легкие шаги Аиши — его слух был не настолько острым. Он лишь надеялся, что, чувствуя себя в безопасности, девушка решит пройти к алтарю по проторенной дорожке.

Инспектор пришел сюда ближе к вечеру, ступая на цыпочках, будто Аиша могла услышать шум его шагов, как маленький индеец, прижав ухо к земле. Сперелли выяснил, что этой ночью девушка ночевала в одном из разбросанных по округе сараев, предназначенных для хранения инструментов. Она устроилась рядом со старыми граблями и лопатами под железным навесом, обнесенным ржавой проволочной сеткой. На самом деле, это было не так уж далеко от импровизированного алтаря Мадонны, но нужно знать, как туда добраться, шагая по затерянным в лесу тропинкам, перепрыгивая через рвы и обходя заросли колючих кустарников.

Инспектор уловил внизу быстрое движение, и через несколько секунд он увидел Аишу. О ее приближении возвестили крики птиц, Стуки не смог различить каких. Мужчина подождал, пока девушка пройдет под дубом и направится в сторону алтаря. Теперь Стуки видел ее со спины. Не теряя времени, полицейский стремительно спустился с дерева и громко крикнул:

— Я инспектор Стуки!

Девушка не застыла в неподвижности, как рассчитывал инспектор. Она пустилась бежать, и Стуки, выругавшись, сказал себе: «Вот сейчас мы и проверим, сможет ли молочная кислота взять верх над моими мощными мышцами».

Аиша двигалась настолько легко, что казалась почти невесомой, даже если инспектору как-то удавалось делать так, чтобы дистанция между ними не увеличивалась. По крайней мере, до тех пор, пока, подвернув ногу, Стуки не споткнулся и не рухнул на траву.

Пробежав еще несколько метров, марокканка остановилось.

— Это знак Мадонны, — крикнула она.

— В том, что я упал? — спросил Стуки.

— Так она сообщила, что вы не можете причинить мне зла.

— Еще как могу! Я ведь полицейский.

— Прежде всего вы человек.

— Синьору Фортуну столкнул с лестницы тоже человек? Мужчина?

— Да.

— Ты могла бы его опознать?

— Я не успела его рассмотреть. Я увидела только спину, когда он убегал по улице.

— Мужчина был высокий?

— Средний.

— Ты в этом уверена?

— Да.

— Синьора была с ним знакома?

— Я не знаю.

Аиша подошла ближе.

— Очень больно?

— Ничего страшного, — ответил Стуки, вставая и пытаясь идти. Он сделал несколько быстрых шагов, притворяясь, что с ним все в порядке. — Я всего лишь поскользнулся.

— Нет, это была Мадонна.

— Ну, как знаешь, — не стал спорить с ней Стуки.

Они стояли лицом друг к другу. Солнце садилось. Вокруг темнели очертания деревьев. Вездесущая влага выползала из своего логова и проникала глубоко в тело, пробирая до костей. Огни импровизированного алтаря зыбко дрожали. Стуки и Аиша смотрели на них, словно завороженные.

— Я отвезу тебя в полицейское управление, — очнувшись, проговорил Стуки.

Он хотел добавить, что это безопасное место, но Аиша энергично замотала головой — она боялась полиции.

— Они отправят меня домой к родителям! — воскликнула девушка.

— Разве ты не вернешься с ними в Марокко в январе? — спросил Стуки.

— Я не хочу уезжать. Я не знаю, что меня там ждет.

— А ты уверена в том, что тебя ожидает здесь?

—