Добро пожаловать в Купер - Тарик Ашканани

– Кто такой Саймон Джейкобс?

– И, боже, я чуть не помог ему выйти сухим из воды.

– Томми, кто такой Саймон Джейкобс?

Я моргнул. Джо уже стоял и смотрел на меня большими глазами. Мне так хотелось дать ему под дых. Вдавить лицом в грязь и бить, бить, пока он не начнет умолять меня остановиться. Пальцы уже сжимались в кулаки. В груди закипал старый знакомый гнев, впитывавшийся снизу, из земли, и заполнявший меня целиком. Он выплеснулся из города, просочился через грунт и навоз и теперь отравлял воздух между нами.

Я порылся в кармане.

– Саймон Джейкобс – автор вот этого, – сказал я и бросил ему скомканную фотографию. Она ударилась ему о грудь, отскочила и упала. Джо наклонился, поднял ее и расправил.

– И там, откуда это фото, есть еще много всего. Знаешь, чем я занимался всю прошлую неделю? Спасал твою задницу. – Я достал негативы. – Джейкобс следил за нами, когда мы ограбили машину. Сделал целую кучу приятных снимков на память.

Лицо Джо перекосилось. От ярости или страха, я не мог сказать.

– Он хотел, чтобы я повесил на Фостера убийство Келли. Хотел, чтобы я помог ему остаться чистеньким. Знаешь, почему я ему не помог? Потому что я не хотел закончить так, как ты.

– И ты ему поверил?

– Он забрал ее часы, Джо. Снял их с запястья после убийства. Он ее убил.

Джо смотрел на фотографию почти целую минуту. Мы оба молчали. Что было у него на уме? Мне снова вспомнилась сцена в доме Кевина Фостера: забрызганная кровью стена, закатившиеся глаза…

– Какого черта ты не сказал мне об этом раньше? – наконец заговорил Джо.

– Я просто пытался во всем разобраться.

– И поэтому говоришь сейчас!

– Все, больше никакой лжи. Это вы сфальсицировали отпечатки Фостера, да? Ты и Боб. Или вы просто собирались подправить потом отчеты?

– Томми…

– Я брал досье Фостера из архива. Все это время его отпечатки были в коробке. – Я пристально посмотрел на него. – Я говорил с Брайаном Акерманом.

– Ты… Что?

– Ему недолго осталось, но он чуть не обделался, когда я упомянул твое имя.

– Он старик, Томми!

– Двадцать лет назад он помог тебе подставить Фостера. Не отрицай. Это была его идея? Это у него ты научился всем своим фокусам? Скажи мне, что я ошибаюсь. Ты решил, что поймал нужного человека, и поэтому легко добился его ареста. Но что, если это был не он, а, Джо? Если был не он?

– Ты хочешь знать правду? Отлично. Давай начнем с твоего личного дела.

У меня сжалось сердце и мгновенно пропал голос. Джо перешел в наступление.

– Ты и сам был дилером в Ди-Си.

– Материалы засекречены.

– Они того стоили, ты уж поверь. Напомни-ка мне, что они там признали в конце концов? Случайное утопление? Или самоубийство? Какой вариант ты сам для себя выбрал, чтобы спать по ночам спокойно?

На мгновение я увидел ее снова. Она лежала у самой поверхности, и ее открытые глаза смотрели куда-то вверх.

Джо наклонился еще ближе, и я почувствовал запах табака и пота.

– Ну ты и лицемер, – усмехнулся он. – Хочешь знать, как я связался с таким, как Марченко? Да все просто. Такие, как он, обеспечивают в этом городе безопасность.

Еще ближе.

– Я не жду, что ты поймешь, засранец ты маленький, но ради этого города я пожертвовал всем. Я пролил за него кровь. Ты презираешь грязные деньги, но берешь их, как и все мы. Потому что в глубине души ты знаешь, что они тебе нужны. Те, кто здесь живет, – о них давно забыли. Думаешь, тот фермер не хочет послать нас всех к черту? Но он терпит, наступает себе на горло и берет свою долю, чтобы его семья не умерла с голоду. Так что я делаю все это ради общего блага. А ты? Избиваешь наркоманов и продаешь своих друзей. И ради чего, ради коробки таблеток? Ради дорожки кокса? Или, может быть, просто чтобы на несколько секунд почувствовать себя мужчиной?

Я молчал. Боялся даже слушать. Боялся, что услышу правду. Так что я слушал его тяжелое дыхание. Долгий вздох – и вот он уже рядом со мной, и мы вдвоем смотрим на безмолвные поля и мерцающие вдали огни.

– И что будет дальше? – спросил я. – Какой у тебя план?

– Ты отвезешь меня домой. – Джо сунул руку в карман куртки и вытащил сигареты.

Я оттолкнулся от машины и наклонился ближе. Щелкнул по фотографии, которую все еще держал в руке.

– А что насчет Джейкобса?

– К черту Джейкобса, – прорычал Джо. – Разберемся с ним сами. Лично. Ты и я. Для всех остальных – Келли Скотт убил Фостер. От Джейкобса мы избавимся – это единственное, что имеет значение.

– Ты забыл, что кое-кто выстрелил Фостеру в голову?

Джо закурил, кивнул. Глубоко затянулся. Выдохнул уголком рта.

– Думаю, наш друг-риелтор – хороший подозреваемый, как считаешь?

Я посмотрел на него.

– Вижу, ты все продумал.

– Не волнуйся, Томми, я о тебе позабочусь.

Я подошел к дверце со стороны водителя.

– Хочешь разобраться с Саймоном Джейкобсом? Хочешь арестовать Гэри Хэдли? Делай все сам.

– Будешь создавать проблемы – и в следующий раз, возможно, я не смогу тебя защитить.

Я повернул ключ. Неподвижный воздух содрогнулся от глухого рыка. Выбросив снег из-под колес, «Импала» выскочила на дорогу, и, когда я оглянулся, от Джо в поле зрения не оставалось ничего, кроме тлеющего на фоне черной ночи огонька сигареты.

Большая часть моей жизни в Дулуте пролетела незаметно, без особых событий. Школа есть школа, о ней и говорить нечего. Половина – просто дерьмо. Я в нее так по-настоящему и не вписался. Всегда чувствовал себя лишним. Друзьями толком не обзавелся, да и не стремился к этому. Не скажу, что был там несчастен или что-то такое. Я просто… был.

Я уже рассказывал Новичку про малыша Джесси Кейна. Парнишку из моего класса, который повесился, потому что у него развелись родители. В старшей школе это событие стало для меня в какой-то степени определяющим. Наверно, оно повлияло и на других. Джесси никогда не пользовался популярностью, но после того, как повесился, о нем заговорили.

Рассказывали, что после смерти он обделался. Представьте, что вас нашли висящим под люстрой и с дерьмом в штанах. Я всегда считал: если уж надумал уходить, уходи достойно.

Понимаете, в какой-то степени я даже зауважал Джесси. Он ушел на своих условиях. Запорол исполнение, но, по крайней мере, он старался. Его не подрезал по дороге в библиотеку разносчик пиццы, он не зачах на больничной койке. Джесси посмотрел смерти прямо в глаза и сказал: «Да пошла ты!» Правда, потом он наложил в штаны и как бы испортил момент, но все же у него почти получилось. На девяносто процентов получилось. Вывод? Справь нужду, прежде чем встать на стул. Прими, если надо, слабительное, черт возьми.

Я уже оканчивал среднюю школу, когда у матери обнаружили рак груди. Врачи сказали, дело серьезное. Ну, вы понимаете, о чем я. Самый оптимистичный прогноз – шесть месяцев, может, чуть больше при условии, что она пройдет курс химиотерапии. У нас с ней так и не сложилось каких-то взаимоотношений. Наверно, время уже было упущено безвозвратно. У меня хватало своих тараканов, она вообще была с большим приветом, так что, наверное, отношения были обречены с самого начала.

Она работала два с половиной дня в неделю в хозяйственном магазине,