Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

— В отчетах комиссара Леонарди, написанных десять лет назад, — слегка прочистил голос Стуки, — имеются ваши показания с первого дня расследования. Однако синьорину Беатриче опросили только семнадцатого августа во второй половине дня. Почему?

— Она была на море. Аличе уехала в горы, а Беатриче — на морское побережье. Моя старшая дочь позвонила мне из гостиницы вечером пятнадцатого августа и сказала, что вернется восемнадцатого числа. Шестнадцатого августа, когда Аличе не вернулась домой, я позвонила Беатриче. Она убедила меня пойти в полицию, а сама вернулась домой той же ночью.

— В отчетах указано, что ваша дочь Беатриче в то утро попрощалась с сестрой, которая вышла из дома и больше не вернулась.

— Да, Беатриче всегда встает очень рано. А потом она отправилась на море.

— Вы видели, как Беатриче уезжала?

— Когда я встала, ее уже не было.

— Вы забеспокоились, когда Аличе не вернулась в обещанный срок, потому что она всегда была пунктуальной?

— Если честно, нет.

— Тогда почему?

— У меня было неспокойно на душе.

— На это были причины?

— Аличе тогда переживала трудный период.

— Понимаю. А пистолет? Вы отдали его мальчику, не проверив, заряжен ли он?

Мать Бельтраме закатила глаза. Стуки почувствовал, как что-то внутри нее дрогнуло и стало медленно распадаться на куски. Инспектор понял, что почти достиг своей цели. Он взял пистолет и положил обратно в карман куртки. Затем полицейский показал синьоре фотографию Витторио Фортуны.

— Вы когда-нибудь видели этого мужчину?

— Он пришел к нам домой, представился другом Аличе и стал расспрашивать, получили ли мы от нее известия и были ли какие-нибудь новости в расследовании.

— Но никаких новостей не было.

— Нет. Потом он еще раз приходил, но и в тот раз не было ничего нового.

— На днях я должен буду еще раз с вами побеседовать, — сказал женщине Стуки и попытался пожать ей руку.

Тем временем в полицейском управлении комиссар Леонарди пытался добиться признания от Беатриче Бельтраме. Он настойчиво требовал объяснить, зачем, по ее мнению, кто-то стрелял холостыми патронами в предполагаемых любовников Аличе. В частности, в Джакомо Бенвенью. Бельтраме не сообщила полицейским ничего нового. Она лишь признала, что фотокопии рукописных листков, распространяемые по Тревизо, были делом ее рук и старшей Бельтраме. Беатриче продолжала настаивать, что делали они это исключительно для того, чтобы подтолкнуть полицию к действию и выявить новые детали, которые могли бы ускорить расследование. Комиссар продолжал давить на Бельтраме с одной-единственной целью: подготовить почву для вопроса о черном «Гольфе» — машине, принадлежавшей Беатриче в то время, когда пропала без вести ее сестра.

— Скажите, а почему вы продали вашу машину, которой было всего два года, причем только через месяц после исчезновения Аличе? — перешел в наступление Леонарди.

Бельтраме заметно растерялась.

— Разве это запрещено? — удивленно спросила она.

— Нет, конечно.

— Мне машина была не нужна: я пересела на велосипед задолго до этого события.

— А не потому ли, что автомобиль слишком о многом вам напоминал?

Под пристальным взглядом комиссара полиции женщина чуть заметно задрожала. Похоже, она была не готова к подобным вопросам.

— Не понимаю, почему я должна реагировать на ваши нелепые умозаключения?

Стуки бесшумно вошел в кабинет комиссара Леонарди. В коридоре инспектора встретил агент Спрейфико и ввел его в курс дела. Сидевший рядом с Леонарди агент Ландрулли наблюдал за возрастающей тревогой женщины с выражением жалости на лице. Стуки наполнил стакан водой и протянул его Беатриче Бельтраме.

— Я расскажу вам, как все было на самом деле, — спокойно произнес инспектор.

И он начал рассказывать всем присутствующим, как в тот злополучный день Беатриче Бельтраме, вместо того чтобы отправиться на море, последовала за Аличе на своей машине, проследив за ней до автозаправки. Она не поддалась на обман с отъездом автомобиля, выследила сестру и заставила ее сесть в автомобиль.

— Боюсь, единственным человеком, перед которым Аличе трепетала, были вы.

Беатриче Бельтраме закрыла глаза.

— Проехав несколько километров, вы съехали со скоростной дороги, — как ни в чем не бывало продолжал Стуки. — Синьорина Бельтраме, вы попытались убедить Аличе вернуться домой или хотели сопровождать ее в то тайное место, куда она направлялась?

Ответа не последовало.

— Однако Аличе так никогда и не попала ни домой, ни в тайное убежище, — между тем продолжал инспектор. — Началось мучительное для вашей семьи расследование: грубые полицейские, копавшиеся в грязном белье, и масса других неприятностей. Но вы знали, что, если терпеливо ждать, все это рано или поздно закончится. Так бы и случилось, если бы не один молодой человек, красивый блондин, которого вы тем памятным утром увидели за рулем автомобиля, увозившего Аличе. Мужчина просто потерял покой. Он признался вам, что был знаком с вашей сестрой, и стал утверждать, что в ее исчезновении виноват человек, которого Аличе хорошо знала. Представляю, как у вас в тот момент упало сердце. На миг вам показалось, что он вас узнал, несмотря на широкополую шляпу и темноту. Но уже через несколько мгновений стало понятно, что молодой человек попросту решил, что родным Аличе известно больше, чем следователям. Он хотел восстановить справедливость. Он и вам с матерью так говорил?

Беатриче Бельтраме не отвечала. Она выглядела отстраненной, будто спряталась от всего мира за опущенными веками.

— Витторио Фортуна приходил к вам в дом еще раз, не так ли?

Молчание.

— Прошло много месяцев. Эти некомпетентные полицейские все так же блуждали во тьме. Вам даже показалось, что они постепенно ослабили хватку и все меньше искали вашу сестру. Лицо Аличе Бельтраме превратилось в одну из множества фотографий пропавших без вести людей. Возможно, Витторио Фортуна был настолько наивен, что сам вам рассказал о своей роли в этом деле. Скорее всего, он кое в чем признался и своему другу, Джакомо Бенвенью.

В чем-чем, а в уме вам, Беатриче, трудно отказать. Вы сразу сообразили, что рано или поздно Фортуна сам себя погубит и что достаточно просто держаться от него подальше, чтобы не рисковать. Бедный Витторио изобретает своего рода троянского коня в виде скелета и закапывает его на участке Бенвенью. Кто знает, куда бы парня занесло с этой глупой выдумкой, если бы он не погиб в автомобильной катастрофе некоторое время спустя, в одну жаркую и насыщенную винными парами майскую ночь. Вот это удача! Все могло разрешиться само по себе, пропасть в никуда и закончиться ничем. Если бы не это проклятое наводнение. Какое разочарование!

— Знак! — вырвалось у Ландрулли, по телу которого невольно пробежала дрожь.

— Однако я хочу заметить, что такая умная женщина, как вы, должна была это предвидеть. Помните, у Фалеса[120]: «Вода — основа жизни, она внутри нас и ищет нас». Особенно в наших местах, где вода — это все. Иногда мне кажется, что Фалес, сам того не подозревая, был немного венецианцем. Так или иначе, но в ноябре бурлящая, полная гнева вода не только вынесла на поверхность скелет, но и стала связующим звеном, соединившим его с владельцем свинофермы, а того — с блондином Витторио Фортуной, который был связан с Бенвенью, хорошо знавшим вашу сестру Аличе. И уже через нее мы вышли на вас. Это было неизбежно, потому что, как известно, каждая капля воды всегда возвращается в море.

Стуки помолчал.

— Вы даже позволили себе роскошь четыре раза выстрелить в любовников вашей сестры, просто ради собственного удовлетворения.

Бельтраме вздрогнула и устремила взгляд на инспектора.

Стуки сел напротив: ему хотелось заглянуть в ее глаза. Лично он никогда не верил, что глаза —