Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

это зеркало души. Скорее, это страницы книги. Читая в глазах Беатриче Бельтраме, инспектор как будто увидел витрину парикмахерской в маленьком городке, с выцветшей старомодной вывеской и расклеенными по стенам рекламными плакатами. На одном из них Стуки прочитал надпись: омолаживающие кремы для мужчин и женщин. Инспектор разглядел за стеклом хозяйку салона — с морщинками на лице, этими следами времени, потраченного на многолетнее стояние за спинами клиентов и выслушивание их нескончаемой болтовни. Жизнь, написанная на чужой бумаге. «Есть вещи, которые нам неподвластны», — пронеслось в голове у Стуки.

— А где же тело? — вызывающе спросила Бельтраме. — Вы его нашли?

— Мы знаем, где его искать, — спокойно ответил Стуки, и все присутствующие полицейские открыли рты от изумления. Все, кроме Спрейфико, которому Стуки поручил поиск кое-какой информации, а полицейский агент добыл ее быстро и эффективно. Впрочем, осмотр места, проведенный Сперелли, оказался тоже весьма полезен, это нужно было отметить.

«Чрезвычайно полезен», — подумал инспектор.

Ближе к полудню Стуки пошел навестить семью Заири. Дверь была приоткрыта, и родители Аиши пригласили его войти в дом. Вся семья собралась у обеденного стола. Мать суетилась у плиты, отец устало сидел на стуле, а Аиша чистила картошку.

Стуки протянул отцу Аиши пакет с хлебом и сыром.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал инспектор, обращаясь к девушке.

Она положила на стол нож и изучающе взглянула на Стуки.

Какую роль во всем этом деле играла Аиша? Стуки размышлял об этом не один раз. Говоря по правде, ни во что сверхъестественное полицейский не верил. Мистика, оккультизм — все это было не для него. Однако инспектор не мог отрицать, что существуют вещи, недоступные нашему пониманию, которые некоторым образом встраиваются между пластами реального. Те, которые можно обнаружить только в инфракрасном или ультрафиолетовом диапазоне. А еще, возможно, глазами Аиши. Впрочем, умом инспектор понимал, что дорожка, на которую вели его эти рассуждения, была тоньше, чем нить для блефаропластики. Тем не менее, когда в уме у Стуки сформировалась эта идея, он не отбросил ее как нечто бесполезное и не стоящее внимания.

Инспектор знал, что Аличе Бельтраме вышла из дома около пяти утра. Еще ему было известно, что солнце в середине августа всходило примерно в шесть двадцать. Поэтому Витторио Фортуна не мог хорошо рассмотреть человека за рулем следующей за ними машины и едва различал ее цвет. Фотографии станции техобслуживания, которые хранила синьора Фортуна, позволили Стуки определить точное место на шоссе, где Витторио и Аличе остановились — примерно в двадцати километрах от города. Инспектор был уверен, что все случилось вскоре после этой остановки, всего в нескольких километрах от автозаправки.

— После обеда я бы хотел забрать Аишу с собой на несколько часов, — сказал Стуки родителям девушки.

Отец лишь развел руками, а мать опустилась на стул, не сводя глаз с полицейского.

— Аиша Заири! — произнес Стуки самым торжественным тоном, какой только смогли произвести его голосовые связки. — Возможно, ты самая обыкновенная лгунья и подрастающая мошенница. Может быть, ты и меня обманываешь, как уже обманула приходского священника, журналистов, что брали у тебя интервью, и верующих, которые тебе доверяли. Если это так, ты, скорее всего, попадешь в ад, мусульманский или христианский, я не знаю какой, но… антимама! Ведь Беатриче Бельтраме действительно виделась с этим несчастным Витторио, у меня есть неопровержимые доказательства, и ты не могла этого выдумать. Аиша Заири! В этот раз я готов тебе поверить. Каким-то образом, благодаря твоей необычайной чувствительности, ты видишь перхоть еще до того, как она образуется, и тебе под силу почувствовать волю к жизни умершего человека. И я почему-то уверен, что ты сможешь мне помочь.

Девушка посмотрела на Стуки очень серьезно.

— Я не умею чувствовать перхоть.

Инспектор Стуки молча вел машину, мысленно прокладывая маршрут от железнодорожного вокзала Тревизо до станции техобслуживания на скоростной дороге. Добравшись до цели, полицейский припарковал автомобиль на стоянке и достал фотографии. Внимательно сопоставив их с видом за окном, он отметил, что за десять лет здесь кое-что изменилось, но в целом все оставалось достаточно узнаваемым. Стуки снова продолжил путь и минут через двадцать съехал с автомагистрали, оказавшись среди полей, которые обычно тянутся вдоль главных дорог. За все это время Аиша ни разу не посмотрела в окно. Опершись на дверцу машины, она тихонько напевала.

— Сколько времени ты живешь в Италии? — спросил ее Стуки.

— Больше десяти лет.

— Ты хочешь здесь остаться?

— Да.

— В этой стране жить непросто. Чем бы ты хотела заниматься?

— Я хочу рисовать на стенах Мадонну. Можно жить, рисуя на стенах?

— Мадонну?

— Да.

— Не думаю.

— Почему?

Инспектор не знал ответа на этот вопрос. Внезапно Стуки почувствовал, что ему больше не хочется ни о чем ее расспрашивать. Аиша поняла, что так полицейский пытался сосредоточиться на мыслях, которые рождались у него в голове.

— Какое место мы ищем? — через некоторое время спросила Аиша.

Стуки крепко сжал руль. Все тщательно обдумав, он пришел к заключению, что преступление было совершено в салоне автомобиля. Долго ехать с находившимся рядом телом сестры было бы крайне трудно. Как и избавиться от трупа, не имея с собой хотя бы лопаты. Оставалось надеяться лишь на какое-нибудь укромное место поблизости или на удачу. На удачу в особенности.

Как доложил агент Сперелли, осмотр местности подтвердил предположения инспектора. И сейчас Стуки лично во всем убедился. Съехав с автомагистрали, они оказались среди однообразных плоских полей, где не было ни рек, ни других водоемов. Агент Спрейфико тщательно изучил информацию о водных ресурсах этой территории. Он обнаружил, что здесь проводились восстановительные работы: устаревшая оросительная система заменялась на более эффективную подземную ирригацию под давлением. Старые бетонные конструкции и длинные серпантины каналов, перемежающиеся резервуарами цилиндрической формы глубиной около трех метров и диаметром полтора метра, были отправлены на покой.

Стуки представил себе, как потрясенная и растерянная Беатриче Бельтраме ехала вдоль нескончаемых кукурузных полей. Наконец, свернув на одну из проселочных дорог, она остановилась, намереваясь избавиться от тела Аличе. В полном одиночестве, накануне Феррагосто[121], задыхаясь в густых, как тропические леса, зарослях кукурузы, женщина осмотрелась вокруг. Ее взгляд остановился на ирригационных сооружениях и бетонных каналах, заброшенных еще с весны. Пройдя несколько метров, Беатриче наткнулась на колодец-резервуар. Его отверстие располагалось на уровне канала, примерно в пятидесяти-шестидесяти сантиметрах над землей. Заглянув внутрь, Бельтраме увидела, что резервуар пуст.

Беатриче притащила сюда тело сестры и в приступе безумия сбросила его в колодец. Скорее всего, она попыталась засыпать отверстие землей, взятой с окружающих полей. Однако ей пришлось дождаться 16 августа, чтобы вернуться на это место с лопатой и другими инструментами и закончить начатое.

Стуки с Аишей двигались очень медленно. Мимо них, мигая фарами, проехали несколько машин. Марокканка молчала. На пути инспектора уже попалось несколько проселочных дорог, но он искал следы оросительных сооружений, которых пока не видел. До самого горизонта тянулись пустые и голые поля — кукурузу собрали еще в сентябре.

Инспектор посмотрел на Аишу, надеясь, что девушка подаст ему какой-либо знак. А что, если он ошибся и у марокканки не было никаких особых способностей? Вероятнее всего, она, как и многие другие, только бахвалилась. А слова, как известно, стоят дешево.

Стуки начал опасаться, что ирригационные сооружения были демонтированы спустя несколько лет после убийства, а колодцы просто засыпали песком, потому что извлекать их из земли обошлось бы слишком дорого. В таком случае никто бы не заметил, что внутри одного из резервуаров покоилось тело женщины, сначала присыпанное землей, а затем прикрытое ветками и мусором, которые день за днем приносила сюда дождевая вода.

Ни малейшего знака. Вероятно,