Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

– А, это ты, Белла. Рад, что ты смогла к нам присоединиться. Видела кого-нибудь снаружи?

– Ни души. – Она посмотрела сначала на меня, потом на Мэтью, но смеяться, к счастью, не стала. – Следы вели сюда. Кого бы мы ни видели сверху, через сад он уйти не мог.

Мы будто подумали об одном и том же в один и тот же момент – и одновременно повернулись к пианино в углу и его потенциальным мышиным обитателям. Я не хотел показаться трусом перед женщиной, на которую почти все детство пытался произвести впечатление, и шагнул вперед, но тут снова раздался тот странный звук.

– Я… – совершенно четко произнес голос, когда я проходил мимо перевернутого стула от пианино к последнему возможному укрытию нашего преступника. – Меня… – снова раздался голос, и, когда я ткнул мечом в оказавшийся там сверток, Поппи сумела закончить предложение: – Меня ранили. Он ударил меня кинжалом.

Глава 21

Вот и все, что она успела сказать, прежде чем боль победила и девушка потеряла сознание.

– Крови не так много, – заметила Белла, которая бесстрашно бросилась на помощь нашей второй жертве, обойдя пианино с другой стороны. – Я знаю, как перевязывать раны. Надо отвести ее в теплое и чистое место, где ей будет удобно.

– Разве не надо вытащить нож? – уточнил позеленевший Мэтью, указав на то, что я принял за охотничий кинжал, торчащий из левого плеча девушки.

– Нет, – ответили мы с Беллой одновременно. Она знала ответ благодаря курсам медицинской помощи, а я – потому что видел слишком много подобных ран лично, на фронте.

– Кинжал лучше пока оставить, чтобы она не потеряла еще больше крови. – Белла встала, уступая место аккуратно одетому лакею. – Вам двоим придется помочь ей дойти обратно в гостиную. Там я постараюсь сделать все, что в моих силах.

– Кухарка отлично управляется с иглой, если это поможет, – сообщил Мэтью, опускаясь на колени и забрасывая руку жертвы себе на плечо, и я сделал то же самое. – Егерь как-то прострелил себе ногу, и она его прекрасно подлатала.

Поппи все же не окончательно потеряла сознание. Когда мы ее подняли и медленно повели к выходу, она застонала.

Мне было просто необходимо задать лакею один вопрос.

– Прости, но ты это буквально?

– Прошу прощения? – отозвался он, как будто я сказал что-то очень грубое.

– Что егерь прострелил себе ногу. Ты имел в виду в буквальном смысле?

– Я?! – воскликнул Мэтью. – Да он разрядил дробовик прямо в ботинок. Когда доктор наконец пришел, работа Глэдис его впечатлила. Она вытащила дробь стерилизованной чайной ложкой, а потом зашила рану иглой с ниткой.

Белла шла впереди нас и открывала нам двери, пока мы возвращались обратно в главное крыло. Даже в темноте я видел, что слова лакея ее не убедили.

– Будем надеяться, что это не понадобится, хорошо?

Поппи была в том же платье без рукавов, как и весь вечер, и рану было видно довольно четко. Она немного кровоточила, пока мы вели девушку через дом, но нож хорошо удерживал кровь, и можно было надеяться, что Поппи поправится. Мы отвели ее обратно в самую праздничную комнату в доме – ничто так не напоминает о Рождестве, как жертва с ножевым ранением, – и уложили ее на самый красный диван из тех, что там были.

В одном из книжных шкафов виднелся ящик. Если я и узнал что-то о Сесиле Синклере, так это то, что в таком ящике должны лежать сигары. И да, конечно, там нашлась деревянная коробка с золотыми гербами и парой слов на испанском на крышке вместе с изысканным изображением Ромео и Джульетты. Я вытащил ее и отдал Мэтью, который все еще выглядел обеспокоенным, глядя на потенциальный труп.

– Ты вел себя невероятно храбро сегодня и, я считаю, заслужил это.

– Но это сигары мистера Синклера! – Казалось, его ошеломила сама идея взять что-то из запасов своего хозяина.

– Ну, там, где он сейчас, они ему не понадобятся.

– Но, мистер Куин, я действительно не думаю…

Я попытался вставить коробку в карман его жилета, но туда она не влезла, так что я разжал парню пальцы и вложил в них коробку.

– Очень счастливого Нового года, Мэтью!

После этого его нерешительность испарилась и он вышел из комнаты, бормоча:

– Что будет, когда моя жена увидит! Эта коробка покроет убытки от рождественского подарка, который я купил ей.

Больше всего мне хотелось задать несколько вопросов Поппи, но она была не в том состоянии, чтобы говорить. Разумеется, ей пришлось пережить нечто ужасное, но пока мы не поймаем злодея, который нападает на нас, жизни всех гостей в опасности.

Слишком многое нам еще только предстояло узнать – и не в последнюю очередь о том, что же делала женщина, из чьего плеча сейчас торчал нож, в заброшенной части дома после полуночи в новогоднюю ночь.

Куда скрылся убийца – следующий вопрос. А если Поппи сможет сказать, как он выглядел и, возможно, его имя, – это тоже не помешает.

Я также позвонил местному врачу, вдруг был мизерный шанс, что у него есть лошадь и сани, но мы находились в Южной Англии, а по снегу пешком в такой час он бы никак не смог прийти, даже будь его жертва при смерти. Признаться, я его не винил. У меня самого ноги еще не согрелись после той прогулки с Гилбертом.

Поппи вдруг резко села, напугав Беллу:

– Там был…

Я бросился к ней, в надежде расслышать слова, но больше она ничего сказать не успела, снова откинувшись на спинку дивана от сильной боли. Мы подождали еще минуту, чтобы посмотреть, придет ли она в себя, но, судя по всему, этого можно было ждать только утром.

– Я побуду с ней, – прошептала Белла, хотя я сомневался, что громкие голоса могли разбудить ее пациентку.

– Ты уверена, что с раной ничего не надо делать?

Белла не сводила глаз с Поппи, которая, похоже, сознанием была уже далеко от дома с привидениями, в котором мы находились.

– Я положу марлю и прослежу, чтобы рана оставалась чистой, насколько возможно. Ей повезло. Нож не задел артерию, иначе кровь бы была повсюду и она могла бы не дожить до утра.

– Повезло, конечно, насколько могло повезти женщине с торчащим из нее ножом.

Белла на мгновение посмотрела мне в глаза, и я вдруг понял, сколько ей пришлось пережить с момента нашего расставания. Годами она ухаживала за больным отцом, потеряла на войне кузенов