Занавес памяти - Татьяна Юрьевна Степанова

Катя извлекла из сумки-кроссбоди пачку бумажных платков. Гектор завернул в них комок глины.

– А ручка или фломастер есть? – Он улыбнулся Кате. – Может, и блокнот затерялся в сумке?

Катя по старой репортерской привычке до сих пор возила с собой все! Ну просто все!

Гектор вырвал листик из ее маленького блокнотика, начертал на нем ручкой цифру 1, положил на место, откуда взял комок глины, и сфотографировал на мобильный. Затем снял на видео всю панораму окрестностей и сильвиновый карьер. Свернул из листа блокнота кулечек и сунул в него завернутый комок глины. Когда они вернулись к оврагу и кострищу, он проделал то же самое, беря комки глины из разных мест проплешины, фотографируя листки из блокнота с цифрами 2, 3. Его внимание привлекла кочка – в тот момент Кате она показалась именно кочкой болотной, густо поросшей осокой. Но никакого ведь болота – лишь овраг, природный карьер калийной соли… Бугорок с сочной свежей травой выделялся на лысом берегу оврага с черным пятном старого кострища. Гектор вырвал дерн, зачерпнул пригоршню глины, запаковал тщательно. Написал на листе блокнота цифру 4 и сфотографировал место. Катя отыскала в сумке влажные салфетки – подала мужу. Гектор протер грязные руки. Бумажные кульки с глиной он рассовал по карманам кожаного бомбера. Катя заметила: четвертый кулек он запрятал отдельно, во внутренний карман.

Симура и Блистанов наблюдали за его действиями молча. Блистанов – с явным неодобрением, а Симура – с неподдельно искренним любопытством.

– А зачем вам, Гектор Игоревич, здешняя грязь? – поинтересовался он.

– Образцы почвы я взял, – спокойно объяснил им всем Гектор.

Они вернулись на катер. Стоя у штурвала рядом с капитаном, Гектор осведомился:

– Кэп, сомы в месте нашей стоянки водятся?

– Насчет сейчас врать не стану, не знаю, – охотно ответил капитан. – Но лет двенадцать назад, по рыбацким слухам, именно у провала – оврага на берегу водился в Оке нашей здоровенный сомище. Его Соляной Царь прозвали. Буренок он летом на водопое выдаивал, сиськи их, вымя усищами щекотал. Козленка в воду затянул, едва не утонул тот. А сюда он заплывал порой. Водица вроде здесь солью отдает из-за калийника с отвалами. Сому-извращенцу нравился здешний рассол.

– Соляного Царя поймали? – спросила капитана Катя.

– Ага, по слухам. – Капитан усмехнулся: – Кому-то тогда крупно свезло.

Глава 20

Полосатик

– Экипаж трапезничать желает! – скомандовал Гектор, указывая на кафе на набережной с видом на Оку, когда они причалили к пристани Тарусы и попрощались с капитаном катера.

Пока брели неспешно до кафе, он шепнул Кате:

– После обеда отправлю Полосатика в Москву с пулей и образцами. Ты Симуру просвети насчет кончины Улиты. Я Полосатика придержу, не в масть ему сейчас соваться в вашу беседу.

– Да, Гек, лучше пока поговорить без него, – согласилась Катя.

В уютном кафе с итальянской кухней взяли три пиццы на четверых, Гектор себе – борщ. «Наконец-то дорвался до первого! Нормальное питание!» – наслаждался он каждой его ложкой. Кате он заказал клубничное мороженое на десерт. Полосатик-Блистанов не устоял перед огромной порцией жареной картошки фри. Симура к пицце интеллигентно попросил у официантки ванильный фраппе и «навынос» еще две пиццы.

– Возьму на Кручу, – пояснил он Кате. – Я вещи с собой привез и лампочек купил.

– Не лучше ли вам пока пожить у бабушки? У нее комфортные условия. – Катя не упомянула про дом матери Аксиньи – после их встречи под лай псов язык не поворачивался предлагать.

– Баба Рая меня к себе не зовет, – ответил Симура, пробуя густой кофейный коктейль фраппе из высокого бокала. – Она меня боится, избегает. Я сбросил Сене все контакты: ее, тетки и матери. Если вам нужно – они теперь у него есть. Ничего, я приспособлюсь. Вкручу в доме лампочки, генератор заведу, затоплю печку. Меня даже электрочайником снабдили.

Катя перехватила взгляд Полосатика-Блистанова в сторону Симуры – горящий, ненавистный. Ей почудилось, именно слово «снабдили» привело их с Гектором друга в ярость. Кто снабдил? Светлана Жемчужная, названная столь небрежно Симурой «теткой»?

– Вы привыкаете к… дому ведьмы? – Катя обратила внимание на воцарившуюся за их столом тишину. Гектор и Полосатик-Блистанов даже есть перестали. Внимали. Они обедали на открытой веранде кафе под навесом, специально выбрали ее: прочие посетители кафе расположились в зале из-за моросящего дождя, а веранда пустовала.

– Я пытался вчера разобраться сам с собой, меня мучила бессонница. Я же понимаю: я в полном чертовом ауте… Раз я принял Кручу и дом внутри, я обязан принять и дом снаружи. Но я… не могу. Я помню наш настоящий дом на Круче, где мы были с отцом! Я осознаю: у меня проблемы с мозгами. Но я не псих. Я не сижу на колесах, я здоров! – Симура не поднимал глаз от тарелки. – И сегодня опять на реке… Полный мрак! Я не ошибся, я вел вас по точным, проверенным ориентирам. И отыскал наше с отцом место рыбалки. Но… и оно было тогда другим, а увиденное нами я не узнаю!

Он сильно волновался. И Кате в тот миг почудилось: они на пороге некой новой тайны… Их ждет встреча с чем-то весьма странным, непредвиденным и грозным. И дело не только в складе ума и характере Серафима. А в событиях из его прошлого, пока скрывающихся в густой тени. Катя впервые тогда подумала о некоем мощном психологическом феномене, вызванном… Где-то о нем она читала или слышала… Но пока не в силах вспомнить – призрачная нить от нее ускользала…

– Ку-ку! – бросил Симуре через стол Полосатик-Блистанов. – Рожденный ползать… то есть кукуевец – не врать не может. Не только нам врешь, но и всем и всегда – привычка с пеленок.

– Заткнись, – прошипел Симура уже зло.

Покинув кафе, они направились на главную площадь Тарусы, где оставили машину и мотоцикл. Гектор кивнул Кате – «продолжай с ним разговор»! А сам сразу прибавил шаг, уводя Блистанова вперед.

– Сеня, ты с нами сейчас в Кукуев не поедешь, – объявил он строго. – Я глянул расписание автобусов, через десять минут с площади отправляется рейсовый до Новоясенево. Расклад архисрочный, Сеня. Повезешь от меня на экспертизу пулю и образцы почвы. – Гектор подвел его к «Гелендвагену», открыл багажник. Достал из армейского баула тщательно упакованный пакет с пулей и несколько резиновых перчаток – в каждую он положил кулечки с образцами почвы, завязал узлом резину. Все это богатство всучил Блистанову. – Прячь в рюкзак, вези аккуратно. Самокат оставь в машине, тебя с ним в автобус не