Мороз и пепел - Ингер Вольф

человеку. Потому что это уже было чересчур. Настолько немыслимо, что, когда она рассказывала об этом своим коллегам, даже им, многое повидавшим, становилось не по себе. Даже они отгораживались от этого, и Лиза оставалась наедине с этой своей правдой. А коллеги и слышать не хотели о ней, эта правда была для них невыносимой.

Через пару минут ей, как и много раз прежде, удалось растопить ледяную глыбу внутри себя. Пусть и не до конца, но достаточно, чтобы включиться в работу. В сопроводиловке содержался вывод о том, что эти фото, по всей вероятности, являются оригиналами. Картинки пользовались чрезвычайной популярностью в свое время, но даже сегодня они распространялись среди педофилов в отсканированном виде. Следователи наталкивались иной раз на их копии в Интернете, где активность педофилов в основном ограничивалась обменом такого рода материалами. Это можно сделать в чате, скажем, в «Андернете»[26] на одном из многочисленных каналов, для чего требовалось лишь установить простую программу или открыть этот канал в Сети. И пожалуйста, обменивайтесь картинками с детским порно. Но имелись и платные сайты, где можно было приобрести такие картинки. Свежие видео ценились очень высоко и могли служить источником приличного дохода для производителя. Впрочем, эпоха этих фотографий давно закончилась. В ходу была лишь одна серия, а девочка и обстановка не появлялись в поздних версиях. Многие участники курсов восьмилетней давности, насколько помнила Лиза, даже высказывали предположение, что девочка просто умерла, не выдержав жестоких мучений. Впрочем, это не означало, что производитель не делал такие снимки в других местах.

Лиза знала, что картинки с детьми появятся далеко не сразу. Ведь речь не просто о каких-то случайных видах обнаженки, но о процессе постепенной ломки психики ребенка, слома его представлений о том, что можно и что нельзя. А с другой стороны, именно этот процесс психологической подготовки ребенка вызывал самое ожесточенное неприятие. Злоумышленник получал полную власть над ребенком и внушал ему, что секс между детьми и взрослыми в порядке вещей.

Лиза тяжело вздохнула. Опять приходится погружаться на самое мерзостное днище преступного мира. Ее фотографическая память и прошлое будто преследуют ее. Такую работу и врагу не пожелаешь. Из полумиллиона фотографий с детским порно, находившихся в распоряжении Интерпола, лишь в пятистах случаях удалось идентифицировать личности запечатленных на них детей. Сколько же несчастных детишек, искалеченных душ, продолжали жить в реальности, находящейся за гранью понимания обычного человека. Отвращение вызывали действия преступников сами по себе, но ведь ей предстояло жить всю оставшуюся жизнь с осознанием того, что подобные картинки, свидетельствующие о преступных деяниях, гуляют по Сети и вдохновляют на новые мерзости всяких ублюдков, и это было еще ужаснее. Многие пользователи сайтов с детским порно оправдывались, утверждая, что лишь использовали фото, сделанные кем-то, а сами они и мухи не обидят, не то что ребенка. Но такие объяснения повисали в воздухе, поскольку были лишены всякой логики, ведь за каждой фотографией таился акт насилия, а интерес к ним лишь способствовал расцвету индустрии детского порно.

Ход ее мрачных мыслей прервал телефонный звонок. Она сразу узнала номер Янника Лорентцена. С чего бы это? Неужели снова начнет зазывать ее в Копенгаген? Ходят слухи, что они подыскивают троих или четверых новых сотрудников. Лиза коснулась кнопки «Принять звонок».

– Ты картинки получила? – не поздоровавшись, спросил Янник. Все эти церемонии, пустой треп не в его стиле. Или это издержки профессии, приучившей ценить каждую минуту?

– Да, спасибо! Это то, что нужно. Отличная работа. Я тебе ужасно благодарна…

– Мне в голову пришла другая идея, – перебил ее бывший шеф. – Мы тут распутываем одно дельце, трудимся, считай, круглые сутки.

В голосе Янника прорезалась легкая хрипотца. Лиза знала значит, разговор сейчас пойдет о важном. Так оно и вышло.

– Не будем вдаваться в подробности, ты и без меня в курсе. Но есть одно «но». Те фотографии, которые я тебе нашел, до оторопи похожи на те, по которым мы сейчас работаем.

У Лизы даже ладони вспотели.

– Янник, ты о чем?

– Исключительно о версии, тут чистая интуиция включилась. Неделю назад мы изъяли компьютер у одной супружеской пары в Оденсе и нашли в нем несколько тысяч фотографий. Они скачаны, получены путем обмена или куплены на сайтах по всему свету. Сейчас мы выявляем распространителей, шерстим их компьютеры. Среди этих фотографий есть серия под названием «Эдем». По содержанию там ад. Третий класс[27]. Садомазо, пытки и так далее в том же духе. Смахивают на фото из серии с напольными часами. Но, судя по качеству, они относительно новые. С очень высоким разрешением. Цифровые. И еще: мы уверены, что снимки сделаны в Дании. Ну ты знаешь – электрические розетки, отопительные батареи…

– Задержанные из Орхуса дают показания?

– Нет. Поэтому мы не знаем, где фотографии сделаны. Пока не знаем.

Лиза услышала, что Янник закурил сигарету и глубоко затянулся.

– А кто на фото?

– Мальчик и девочка. Совсем маленькие. Лет пять-шесть. Но я говорил вчера с американским коллегой, и он сказал, что видел много снимков, сделанных в том же месте, но несколько раньше. Это значит, кто-то насильничает над детьми бог весть сколько времени. Ты ведь в курсе, что есть серии, иметь которые в коллекции, дело, хм-м, чести каждого уважающего себя педофила, а если судить по популярности, эти фотографии к таковым и относятся. Пока, похоже, их продают через некий русский сайт, так что авторы картинок неплохо на них зарабатывают.

– Но почему ты решил, что они связаны с серией с напольными часами?

– По фотографиям с девочкой. Узлы, которыми она привязана к стулу, совпадают. Хотя подражателей тоже достаточно расплодилось.

– Покажешь?

– Завтра пришлю их тебе с курьером. Пока.

Лиза еще посидела минуту, глядя в окно на городские огни. Нужно показать Трокичу старые фотографии. Поздновато, конечно, но придется ей с ноутбуком нанести Трокичу домашний визит.

Она уже собралась уходить, но тут вернулся Якоб. Каким-то шестым чувством она почувствовала неладное, как будто судьба решила поиспытывать ее на прочность.

– Я еду к Трокичу. Якоб? Что-то случилось?

Если бы она не спросила, он бы не завел этот разговор первым. Или ограничился бы какой-нибудь успокоительной белибердой. Но он ответил.

– Трокич говорит, что Синку видели в Белграде.

У Лизы все оборвалось внутри. Что ей делать с этой женщиной-призраком? Якоб рассказывал о ней, но до сегодняшнего дня Лиза не чувствовала в этом никакой угрозы для себя. И была уверена, что речь шла о мимолетной юношеской влюбленности, которую подпитывало осознание собственного бессилия перед